Каждую неделю только самое важное и интересное.
В этом пенсионере в рубашке и старорежимных мешковатых штанах едва можно узнать когда-то могущественного главу «Газпрома» Рема Вяхирева.
«Я даже котов своих не хочу называть рыжими из-за Чубайса», — хмурится Вяхирев. И спустя 20 лет одно упоминание имен Анатолия Чубайса и Бориса Немцова заставляет его закипать.
Во дворе дома Вяхирева садовые гномы, сибирские ели, привезенные когда-то из Томска, и деревянный стол (хозяин любит сидеть в углу). Обычный дом, ничем не напоминает современные газпромовские дворцы.
По соседству небольшой пруд со странной сварной конструкцией на плаву. «Заходи на «Аврору», — улыбается хозяин, забрасывая удочку.
«Смотри, смотри, видишь — уши торчат?» Вяхирев смотрит на своих оленей с жалостью: «Пугливые, и сердечко слабое».
«Вообще-то я у Forbes раньше тоже в крутых числился, а потом пришлось занимать на жизнь».
О родившихся на днях пятерых оленятах и о своем хозяйстве Вяхирев говорит гораздо охотнее, чем о газпромовских делах. Но недосказанное иногда прорывается, особенно когда речь очередной раз заходит о выведенных из «Газпрома» активах. «Зло берет иногда за такие разговоры, потому что кто делал деньги, он и делает их до сих пор и как-то сумел откупиться», — неожиданно жестко отрезает он.
«Вот мне дали значок [орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени]. Ну и я доволен. Сказал «спасибо» и пошел, и все нормально».
