Я уже описывал, как госкорпорация централизует отбор инновационных проектов в России. Наверное, сегодня иначе нельзя. Проекты масштабны, ресурсы ограниченны, инвестиционные периоды длинные, надежды на софинансирование нет.
Совершенно другая картина в Китае. Я был там за последние два года четыре раза — в Урумчи и в Пекине. Попробую описать.
Что такое Урумчи, мир узнал прошлым летом благодаря восстанию уйгурского населения. В Урумчи, столице Синьцзян-Уйгурской автономии, живет около 2,3 млн человек. Там много вузов и бизнес-инкубаторов, есть академгородок, пять особых экономических зон. Причем в ОЭЗ, созданных 16 лет назад, как и, скажем, в Greater Noida (Нью-Дели, Индия), поначалу размещались сервисы и производства, спрос на которые был локализован: спа-салон Oasis, пивзавод Carlsberg. Затем появились автомобильные сборочные производства, офисы компаний по добыче полезных ископаемых. И только лет пять назад в Урумчи создали ОЭЗ, ориентированную на экспорт. Это типичный путь формирования «инновационного кластера» в городе, стоящем на Шелковом пути между двумя великими пустынями. Если учесть, что в этом регионе расположено 35% запасов нефти КНР, много угля и металлов, становится понятно, что китайские инновации двигает внутренний спрос (у нас таким примером может быть Татарстан).
Я ездил туда на семинар по планированию и менеджменту технопарков и инкубаторов, организованный Центром развития высокотехнологической индустрии «Факел» при Министерстве науки и техники КНР. Судя по докладам его сотрудников, система отбора проектов для финансирования в Китае четырехуровневая.
Подрастают проекты в вузах, бизнес-инкубаторах, технопарках. Идеи генерируют десятки тысяч студентов, которые возвращаются в Китай после обучения за рубежом. Каждый из вернувшихся может получить от инкубатора помещение до 40 кв. м сроком на 2 месяца, а также деньги и помощь специалистов для написания проекта бизнес-плана. Если проект удовлетворяет местных чиновников, студент начинает его внедрять. Срок инкубирования — 3 года, ставка аренды низкая.
Для справки: в Китае 53 технопарка. Это более 23 млн кв. м обустроенных помещений, причем более половины из них частные. Проекты разные — от мыла для мусульман до газосчетчиков, принимающих оплату по пластиковой карте.
Второй уровень отбора — городской. В городе обязательно создается фонд, наполняемый из отчислений местных бюджетов, для инвестирования проектов, отобранных местными же экспертами. Отбирают как из тех, что прошли отсев через инкубаторы, так и из тех, что пришли напрямую в фонд.
Из проектов, профинансированных городскими властями (шорт-лист), и из полной базы проектов в провинции выбирают лучшие. Деньги на осуществление идей им дают теперь уже из бюджета провинции — в каждой сформированы соответствующие фонды при поддержке государственных структур.
Завершает пирамиду отбора проектов фонд при самом «Факеле» — он оказывает поддержку проектам всекитайского и мирового масштаба. Кстати, денег в нем ежегодно распределяется меньше, чем в российском фонде FASIE, например. Насколько мы поняли китайских чиновников, 95% средств направляются на безвозвратное финансирование, остальное идет на софинансирование банковских ставок по кредитам.
Схема более–менее прозрачна и работоспособна: чиновники в Китае готовы к тому, что иногда их требуют к ответу, причем в достаточно жесткой форме. И публично.
Те проекты, что не прошли на новый уровень, скатываются, как песчинки, вниз, во вторичную переработку, формируя кластерный «перегной», из которого что-то со временем вырастет.
Еще одно наблюдение, пекинское. Офис «Факела» в Пекине — по виду отнюдь не «Газпром-Плаза», где на четырех этажах сидит «Роснанотех». После встречи один из топ-менеджеров отвез меня на своей Skoda Oktavia в бизнес-инкубатор Пекинского университета. Здание в два-три раза больше офиса «Лукойла» в Москве. Уже запущены три очереди инкубаторов, в том числе для биотехнологий. Делегации по офисам, как у нас в Томске, не водят — зачем от работы отвлекать, инновации не нужна публичность, если нет потребности в инвесторе.
Возможна ли такая схема в России? Мы используем ее в предпринимательском конкурсе «Бизнес инновационных технологий», региональную часть которого организуем в Сибири.
На его сайт любой может направить свой проект с бизнес-планом. Лучше в региональную часть — БИТ-Сибирь, БИТ-Поволжье, БИТ-Урал, БИТ-СПб., HSE-30K (ВШЭ-ГУ, Москва). Всего 6-8 региональных конкурсов на ежегодной основе.
В них — в заочном полуфинале и в очном финале — команды проектов доказывают судьям, большинство из которых бизнесмены или венчурные капиталисты, научную состоятельность, техническую эффективность и экономическую состоятельность своих проектов.
После этого те проекты, что прошли финал в регионах, дополняются наиболее интересными проектами из общей базы БИТ, и в финале общероссийского конкурса конкурируют наиболее состоятельные идеи. Наконец, 3-4 финалиста общероссийского отбора имеют шанс покорить своей презентацией венчурных капиталистов в Америке, поучаствовать в общемировом конкурсе IBTEC или SVOD.
Главное отличие нашего БИТ от «китайской системы»: мы усиленно тренируем команды для презентации инвесторам, прежде всего зарубежным, а китайцы постепенно сами, у себя дома растят бизнес от идеи до конкурентоспособной компании.
Мне показали в Урумчи одного из первых резидентов бизнес-парка — производителя водосчетчиков. Предприниматели начинали с примитивного: на счетчик иностранного производства навесили блок расчета за услуги по пластиковой карте. Выпустили также счетчики для электричества, газа и — недавно — для тепла. Но за 12 лет в самой компании вырос новый отдел, специализирующийся на создании оптоволоконных спектральных анализаторов химических веществ. Сейчас именно этот отдел приносит львиную долю дохода фирмы.
А у нас ведь водосчетчиками никому не интересно заниматься — сразу подавайте наноанализаторы. В этом главное отличие китайской системы инноваций от российской. Мы даем приз и вывозим проекты и их носителей за рубеж, поближе к инвесторам, а потом удивляемся, что питательной среды в инновационных кластерах не формируется. А китайцы строят распределенную систему отбора проектов, их сопровождения, потом дают деньги, в том числе и государственные. И еще следят, чтобы на внутреннем рынке, да и на внешнем, конкуренты не особенно досаждали.
Кстати, корпорация Lenovo, купившая IBM, тоже была когда-то резидентом китайского бизнес-инкубатора.