Кардиограмота

Если благотворительность в России когда-то станет полноценной отраслью экономики и нормой общественной жизни, то случится это во многом благодаря Екатерине Бермант, директору благотворительного фонда «Детские сердца». Катя — один из немногих профессиональных и успешных фандрайзеров в России.

— За эту неделю 2 млн рублей принесла, — с гордостью говорит Катя. — Это примерно семь операций для наших детей.

А еще девять лет назад Катя была успешным дизайнером в одном из московских журналов. Пока однажды ее отец Михаил Бермант не получил письмо из Нижегородской области с просьбой найти деньги на операцию четырехлетней умирающей девочке. Деньги нашлись, последовали новые просьбы — и появился фонд «Детские сердца», который помогает детям c заболеваниями сердца и нервной системы. Катя стала его директором и вдохновителем.

«Чем мне нравится моя работа: вот все плохо, нет никакой надежды. Но ты-то знаешь, что все возможно. Нужно только сконцентрироваться, превратиться в сгусток чистой энергии. И начать исправлять эту несправедливость», — говорит Бермант.

Фандрайзингу Катя не училась, осваивала профессию сама, параллельно изучая особенности работы руководителя, пиар- и креативного директора, куратора. Она придумала общероссийскую акцию по сбору подгузников «Сухая попа» и кампанию в поддержку взрослых «Не только дети» и организовала первый в истории аукционного дома Sotheby’s благотворительный аукцион фотографий. «Есть огромное количество тренингов по фандрайзингу. Есть упражнения для ведения разговора о деньгах. Все это наверняка работает. Но есть еще одна возможность: искренность. Если ты горишь как факел, ты зажжешь других», — уверена Бермант.

Сердцу не прикажешь

По статистике Всемирной организации здравоохранения, около 1% людей на земном шаре рождается с пороком сердца. Если их вовремя диагностировать и прооперировать, ребенок вырастет здоровым. Если операцию не сделать — умрет или станет инвалидом. В России ежегодно рождается более 120 000 детей с врожденным пороком сердца. Из них 70% нуждаются в операции сразу после рождения или на первом году жизни. Только 5% операций могут оплатить родители. Государственных квот не хватает на всех. Стоимость такой операции — от $7000, лекарства, аппараты родители вынуждены оплачивать сами.

Фонд «Детские сердца» за все время существования собрал средства на операции для более чем 1000 детей, только за 2010 год было собрано 46 683 494,71 рубля и оплачены операции 202 детям из разных регионов России.

Друзья сердечные

Живет фонд за счет пожертвований и компаний-спонсоров. Правда, слово «спонсоры» Катя всегда исправляет: «Спонсор — неправильное слово. Спонсор дает деньги в обмен на рекламу. А те, кто с нами имеет дело, называются донорами. Или благотворителями. Или дарителями».

Дарители разные. Есть бабушки, которые каждый месяц, с каждой пенсии присылают по 50–100 рублей, есть бизнесмен Сергей, который каждый год дает по $15 000. Или Максим, который появляется всегда неожиданно и оплачивает сразу операцию одному или двум детям.

Кроме поиска денег на операции фонд занимается диагностикой. С этой целью уже несколько лет организует экспедиции ведущих кардиологов Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева РАМН в самые отдаленные регионы России. По статистике, за помощью обращаются семьи из крупных городов и областей. Дети на Курилах и в Ханты-Мансийском округе тоже болеют, но там нет необходимого для диагностики пороков сердца оборудования. И после таких экспедиций, например в Кабардино-Балкарии, уже не осталось необследованных детей.

Но сама Бермант не питает иллюзий насчет положительной статистики: «Наша работа напоминает тушение пожара на нефтяной скважине, мы можем затушить один небольшой кусочек, а вокруг все горит. Нужно делать структурные, программные вещи, которые изменят систему, а не только помогать конкретным людям. Мы — маленький частный благотворительный фонд. Этими проблемами теоретически должно заниматься государство. Но у него никогда нет денег, не знаю уж, куда оно девает свою нефть».

В «Детских сердцах» работают всего два человека, но есть волонтеры, партнеры, друзья, постоянные доноры. И если в первое время приходилось искать деньги в авральном режиме под каждую конкретную операцию в страхе, что ребенок вот-вот умрет, то теперь есть регулярные донорские вложения от крупных компаний. Да и российская благотворительность за эти годы изменилась. Сформировался своеобразный рынок, где все прозрачно, соблюдаются правовые нормы и идет эффективная работа.

«Это еще что, будет время, когда благотворительность станет очень влиятельным сектором экономики, — уверена Катя Бермант. — Как это происходит в Америке. В нашей сфере вращаются огромные деньги». В конце концов, благотворительные фонды оказывают профессиональные услуги: информируют, гарантируют, что деньги клиента попадут туда, куда нужно, проверяют информацию, ведут документацию, готовят отчеты.

Наладив работу «Детских сердец», Бермант и единомышленники создали ассоциацию частных благотворительных фондов — некоммерческое партнерство «Все вместе». В него входят 30 благотворительных организаций, которые устраивают совместные акции, проводят информационные кампании и пытаются расшевелить тяжелую на подъем частную благотворительность. И занимаются сразу всем — помощью пожилым и сиротам, тяжело больным и бездомным, провинциальным больницам и бедным взрослым, попавшим в беду.

«Раньше я знала только узкую область сердечных операций, а теперь представляю гораздо больше. Общая картина — ужас…», — Катя вспоминает фразу Светланы Сорокиной о том, что в нашем государстве такая широкая социальная сеть, что в ее дыры проваливаются целые слои населения.

И все же Бермант — главный адвокат российской благотворительности, она утверждает, что эта работа приносит удовольствие, что это не удел одиноких, нереализованных людей, а сфера для активных, молодых, предприимчивых — таких, как сама Катя.

И после собрания «Все вместе» она спешит домой, к мужу и трем детям: «Нельзя заставить всех заниматься больными детьми, да и не нужно. В жизни много и другого — интересного и позитивного».