Июнь—сезон выборов. Именно в этом месяце в большинстве крупнейших российских компаний проходят годовые собрания акционеров. Их главная интрига — кто войдет в совет директоров. Борьба за свободные места разгорается нешуточная. Независимые кандидаты, стараясь заручиться поддержкой акционеров, идут в атаку на руководство компаний: задают острые вопросы, требуют объяснить подозрительные финансовые показатели и т.д. Одним словом, делают то, что обычно делают политики: критикуют нынешнюю власть, обещая в случае избрания изменить все к лучшему.
Это яркое проявление акционерной демократии и, безусловно, здоровый процесс. Вопросы, которые ставят независимые акционеры, заставляют менеджмент дать ясный отчет, подтянуться и собраться с силами. Если бы не пристальное внимание со стороны, компании неминуемо погрязли бы в коррупции, а их развитие остановилось бы.
Понятно, что акционеры действуют в своих корыстных целях — желают поднять курс акций, чтобы с выгодой их продать, или, наоборот, опустить на них цену, чтобы скупить дешевле. Но не эти тайные желания здесь важны. Своими выступлениями против менеджмента акционеры в первую очередь повышают прозрачность компаний. Это все та же скрытая рука рынка, о которой писал Адам Смит: каждый действует в своих частных интересах, а выигрывает в итоге все общество.
Когда мы начали работать над статьей о «Газпроме» (стр. 26), мне вспомнились слова еще одного знаменитого британца, историка лорда Актона: «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно».
Придя в газовый концерн, команда Алексея Миллера бойко принялась исправлять ошибки предшественников: возвращать разворованные активы, расторгать контракты, заключенные с сомнительными посредниками. Но ради чего все это делалось, если сейчас, три года спустя, в отчетах «Газпрома» вновь зияют дыры?
Почему «Газпром» так мало получает от работы совместных предприятий за рубежом? Почему четверть стоимости строящихся объектов списывается еще до того, как они введены в строй? И почему за первые девять месяцев прошлого года «прочие затраты» вдруг удвоились и достигли $1,6 млрд (более полутора миллиардов долларов!)?
«Газпром» — это государство в государстве. Но управлять им следует, ориентируясь на лучшие образцы мирового и российского опыта. В конце концов все акционеры, в том числе и государственные, заинтересованы в том, чтобы предприятие работало наиболее эффективно, приносило максимальную прибыль.
Поэтому: прозрачность, прозрачность и еще раз прозрачность.