Калининградские льготы на импорт постепенно отживают свой век. Основатель «Автотора» Владимир Щербаков успел к этому подготовиться
На эмблеме «Автотора» изображены ворота, похожие на Бранденбургские. Работники предприятия говорят, что это символ Калининграда. Налоговики — что «дыра» для ухода от налогов. У основателя компании Владимира Щербакова свое мнение: он утверждает, что это ворота в Россию для иномарок.
Щербакову подходят все эпитеты, которыми обычно награждали советских управленцев, смело шагнувших в рыночную экономику: он и крепкий хозяйственник, и политический тяжеловес. Бывший первый заместитель главы правительства СССР говорит о себе и своем деле с неподкупной прямотой. Помогали ли власти развивать бизнес? «Конечно, я привлекал связи... Но мы не привлекли ни копейки бюджетных денег», — объясняет Щербаков в интервью Forbes. Как получилось, что с таким запасом влияния Щербаков не «приватизировал» ни одной нефтегазовой компании? Основатель «Автотора» отвечает в своем ключе: «Когда смотрю на доходы нефтяников, иногда жаба душит. Но когда они попадают по-крупному, понимаю: хорошо, что туда не полез!» Впрочем, у Щербакова был ресурс немногим хуже нефти — таможенные льготы, которые дало Калининградской области федеральное правительство.
О том, как использовать преимущества особой экономической зоны, Щербаков задумался в начале 1990-х, когда в правительстве — еще советском — начались разговоры о таможенных преференциях для Калининграда. Щербаков, естественно, владел всей информацией по этому вопросу. Когда в 1996 году, наконец, вышел закон об особой экономической зоне, «Автотор» уже являлся предприятием — резидентом области, а значит, получил и льготы.
Суть принятого тогда закона «Об Особой экономической зоне (ОЭЗ) в Калининградской области» в следующем. При ввозе в ОЭЗ товаров из-за рубежа не надо платить никаких пошлин, только сборы. При вывозе товаров, произведенных в ОЭЗ, на территорию России или за рубеж пошлины также не платятся. Но товар считается произведенным в ОЭЗ, если величина добавленной стоимости его обработки или переработки составляет не менее 30%, а для товаров, относящихся к электронике и сложной бытовой технике, — не менее 15%.
В Калининградской области на льготных условиях можно было производить все что угодно, но выбор Щербакова пал на автомобили. Как никак, Щербаков и его команда — выходцы из советского автопрома, строили когда-то ВАЗ и КамАЗ.
Помимо таможенных льгот, Щербаков нашел в Калининграде дешевую рабочую силу и добился налоговых послаблений. Сборочное оборудование ввезли почти без пошлин. В мае 1996 года с конвейера сошла первая Kia Avella, а к концу 1999 года был заключен контракт на сборку автомобилей немецкого концерна BMW.
Сейчас у «Автотора» два сборочных производства. На площадке, расположенной в цехах бывшего военного предприятия «Янтарь», тихо и чисто — здесь собирают BMW 3-й и 5-й серий. Работа штучная. Несколько десятков человек изготавливают из машинокомплектов не более шести автомобилей в день. На предприятии постоянно дежурит сотрудник немецкого концерна, именно он решает, отправлять машину дилерам в Москву или на доработку.
Немцев в целом устраивает работа российского партнера. Уполномоченный представитель BMW на «Автоторе» Рольф Бётнер рассказал Forbes, что бороться за качество на калининградском сборочном предприятии проще, чем в Мексике, Египте или Таиланде: «Рабочие быстрее понимают, что делают».
«Автотор» за сотрудничество с BMW получает фиксированную плату — по неофициальным данным, от €3000 до €5000 за машину в зависимости от класса. Если учесть, что в год здесь выпускается 1500 немецких автомобилей, то выручка составляет €6 млн. Это меньше 6% от общего оборота «Автотора». Так что сборка BMW — проект во многом имиджевый: «Автотору», заслужившему доверие немцев, легче привлекать новых партнеров.
Работать на сборочной линии BMW среди автоторовских рабочих считается престижным. Сюда отбирают лучших мастеров с конвейера Kia. И, наоборот, провинившихся изгоняют из «рая» назад, на сборку корейских машин.
Kia собирают на территории другого завода — «Калининградбуммаш», и на принципиально других условиях. Из Кореи поступают разобранные комплекты автомобилей, неокрашенные части кузова, которые уже на месте сваривают, грунтуют и красят. Впрочем, это касается только одной модели — внедорожника Kia Sportage. Остальные, в том числе хэтчбеки Kia Rio, которых сейчас собирается больше всего, сделаны из комплектов с готовыми кузовами и частично собранными агрегатами.
За последний год производство корейских машин выросло на 70%, в первом квартале с конвейера сошло 2442 автомобиля. Но работа на конвейере явно не кипит. Во второй половине дня рабочих сборочного цеха можно застать за разговором: они решают, идти ли им домой или дождаться, пока высохнут кузова для следующей партии. Возможно, скоро проблема лишнего времени у них решится сама собой: «Автотор» готовится собирать еще и продукцию GM: Hummer-2, Chevrolet Blazer и Tahoe.
За время своего существования «Автотор» собрал более 30 000 автомобилей, все комплектующие к ним были ввезены на территорию России без уплаты таможенных пошлин. Главный противник Щербакова, депутат областной думы и хозяин газеты «Новые колеса» Игорь Рудников утверждает, что «Автотор» нельзя считать полноценным производством и что он часто выступает лишь промежуточным пунктом для ввоза в Россию иномарок в обход таможни. В начале 2004 года Рудников написал в Генпрокуратуру, что ему известны факты ввоза «Автотором» под видом комплектующих готовых автомобилей Kia, BMW и даже Daewoo. Но совместная комиссия ГТК, МВД и Генпрокуратуры за две недели работы нарушений не нашла.
Впрочем, калининградские льготы не вечны. В «Автоторе» это прекрасно понимают, инвестируя в другие направления бизнеса.
Новый проект компании, который начался пару лет назад, далек от автомобилестроения. Холдинг Щербакова скупил 60 000 га, или почти 20% растениеводческих земель Калининградской области. Выращивать планируют пшеницу, рожь, рапс и кормовые травы для животноводческих хозяйств. На юге области Щербаков строит завод по производству крахмала из пшеницы, способный перерабатывать 60‑000‑т зерна в год. Кроме того, «Автотор» скупает земли на Ставрополье. Суммарные инвестиции в развитие сельхозподразделения составят $35–45 млн.
Планы масштабные, и, как всегда, «Автотор» владеет всей полезной информацией с рынка и из властных структур. «Статус свободной зоны может помочь, в будущем продукция из Калининграда будет попадать в Европу легче», — уверен Владимир Щербаков.
Он имеет в виду следующее. Инвесторам, вкладывающим деньги в проекты на территории области, должны предоставить таможенные преференции: поставки товаров из Калининграда на «материк» будут облагаться пошлинами, а в обратную сторону — нет. Не будут взиматься пошлины и с экспорта в Европу. Соответственно «Автотору» выгодно выращивать пшеницу на «материке», везти ее в Калининград, делать здесь крахмал, а дальше его экспортировать. Получается как сборка иномарок, только наоборот.
Искать новые сферы приложения своих капиталов «Автотор» вынужден еще и потому, что над его основным бизнесом постоянно висит угроза — ввоз иномарок все более упрощается. В мае, в частности, премьер Михаил Фрадков заявил, что ради вступления России в ВТО он готов снизить максимальную таможенную ставку на новые иномарки с нынешних 35% до 20%. Такой поворот может сделать машины калининградской сборки неконкурентоспособными.
А пока запуск сельхозпроекта позволит «Автотору» использовать калининградские «ворота» в обе стороны и извлекать дополнительную выгоду. «Крахмал из пшеницы только лет 5–7 производится в мире, и рынок растет каждый год втрое, — оценивает перспективы своей компании основатель «Автотора». — На крахмале можно хорошо заработать. Есть куда развиваться дальше».