Венчурного бизнеса в России нет. А венчурный бизнесмен — есть
Я как верблюжья колючка, которая одна только и выжила в этой инновационной пустыне, признается в интервью Forbes гендиректор ОАО «Силэн» Юрий Лебедев. Жизнь у «колючки» несладкая: рискуешь, вкладывая деньги в российские разработки в надежде продать их за рубеж. И зарабатываешь на этом немного.
Лебедев сам из изобретателей. Еще в начале перестройки руководитель научно-исследовательского сектора Горно-Алтайского университета разработал гидравлическое оборудование для безвзрывной добычи природного камня и проходки тоннелей в скалах. Получил Госпремию и 3% суммы, вырученной государством от продажи лицензии на производство такого оборудования за рубеж. С наступлением новых времен Лебедев основал компанию «Силэн», разместил заказы на производство гидравлики под своей маркой на 12 российских заводах и сам принялся поставлять продукцию на экспорт. За пару лет работы компания Лебедева получила, по его словам, $1,5 млн чистой прибыли. Бизнес сгубил всероссийский промышленный кризис. Заводы-партнеры перестали выдерживать качество производства, в результате покупатели из Южной Кореи забраковали оборудование сразу на $600‑000.
«Мне б тогда начать клепать свою гидравлику за рубежом — горя бы не знал. Но захотелось свою инновационную компанию», — сокрушается Лебедев.
В 1994 году «Силэн» стало лидером консорциума «Ведущая группа» — неформального объединения промышленных предприятий, исследовательских институтов, внедренческих и лицензионных фирм. Бизнес «Ведущая группа» делает двумя способами.
Первый относительно прост. К Лебедеву приходят разработчики запатентованной в России технологии с готовыми образцами продукции. «Ведущая группа» осуществляет все необходимые операции по защите прав патентообладателя за рубежом, после чего продает иностранным компаниям лицензии на использование данной технологии. За такие услуги «Ведущая группа» получает 25% всей выручки от операции.
Вторая схема сложнее и рискованнее. К Лебедеву приходит изобретатель, у которого нет денег на реализацию своей идеи. Если разработка кажется перспективной, «Ведущая группа» берется за ее коммерциализацию, автор для начала получает «отступные» — от $5000 до $100‑000. Созданная под проект внедренческая компания доводит разработку до стадии опытных образцов, готовит бизнес-план плюс необходимую для промышленного производства техническую документацию — и опять-таки продает лицензию иностранным компаниям. Владельцем патента на изобретение в этой схеме становится одна из компаний Юрия Лебедева, изобретатель получает только 10% выручки от продажи лицензии.
Первый же крупный проект «Ведущей группы» с треском провалился. «Автору я поверил на слово и не провел серьезную экспертизу», — поясняет Лебедев. Очень уж понравилась идея — легкое транспортное средство можно приводить в движение небольшими электромоторчиками, установленными прямо на ободах колес. Экологически чистым транспортом заинтересовался Всемирный банк, «Ведущая группа» даже получила предконтрактный опцион на установку «Мотора-Колеса» на трехколесные такси в Бангладеш. В разработку было вложено уже $350 000, когда выяснилось, что на крутых поворотах «Мотор-Колесо» попросту перегорает.
С тех пор глава «Силэна» действует осторожнее: «Практика показала, что после грамотной технической и экономической экспертизы из 1000 проектов остается примерно 10. И только три из них могут окупить затраты и принести прибыль».
За 10 лет работы «Ведущая группа» продала 30 лицензий — на новые системы пожаротушения и лекарственные препараты, электродвигатели новой конструкции и системы зажигания для автомобилей, технологию получения волокон из неорганических материалов и медицинское оборудование. Юрий Лебедев любит рассказывать о всемирном успехе лечебного прибора — электростимулятора «Скэнар». В 2001–2002 годах «Ведущая группа» продала права на производство таких аппаратов в Голландии, Гонконге и США, получив только от гонконгской фирмы $600‑000. Начиная со второго года производства, согласно договору, иностранцы будут платить Лебедеву роялти: $60 с каждого выпущенного прибора.
Однако инноватор не вполне доволен своим бизнесом. Лицензионные деньги очень «длинные», роялти капают на счет мелкими порциями. «А мне уже сейчас нужно $1,5 млн в год на подпитку текущих и новых проектов, которых у меня 62», — жалуется Лебедев. Банки не дают кредитов фирме, единственная собственность которой — интеллектуальная. Серьезных инвесторов привлечь тоже не получается.
АФК «Систему», имевшую желание войти в инновационный бизнес, смутили бизнес-схемы «Ведущей группы». «Они заключают сделки от имени партнера в офшорной зоне, так что технологии фактически оказываются и не российскими», — заявил в интервью Forbes один из менеджеров «Системы», пожелавший остаться неназванным. Да, Лебедев на мировом рынке действует через гибралтарскую фирму Chief Ltd и ничего не хочет менять. АФК «Система» тем временем создала свое инновационное подразделение «Система-Венчур», в портфеле которого уже 52 проекта.
Кто же тогда поддержит Лебедева? Может, созданный «Альфа-Групп» венчурный фонд «Русские технологии», который только присматривается, куда бы вложить свои $20 млн?
«Лебедев — один из лучших специалистов в стране по инновационному промоушну и лицензионным сделкам. Он типичный бизнес-ангел, готовый рисковать средствами на начальном этапе. Но поддерживать таких бизнесменов оборотными средствами — не дело венчурных фондов. Условия для их работы должно создавать государство», — говорит директор по инвестициям «Русских технологий» Владимир Бернштейн.
Лебедев, похоже, и сам понимает: хотя развитие рынка неизбежно приведет к появлению в стране венчурных денег, они могут пройти мимо кассы одиночки-первопроходца.