К сожалению, сайт не работает без включенного JavaScript. Пожалуйста, включите JavaScript в настройках вашего броузера.
Наш канал в Telegram
Самое важное о финансах, инвестициях, бизнесе и технологиях
Подписаться

Новости

Сор из избы. Дорого


Государство заплатило $126 млн человеку, который «сдал» свою компанию правосудию. Неужели это справедливо?

Дуглас Даренд — эталон информатора, предающего гласности корпоративные махинации. Став в начале 1995 года вице-президентом фармацевтической компании TAP Pharmaceutical Products по продажам, Даренд вскоре заподозрил, что его родная корпорация в сговоре с врачами незаконно выкачивает из государственной казны десятки миллионов долларов, завышая счета, которые правительство оплачивает в рамках программы льготного страхования Medicare. Вместо того, чтобы разобраться, кто виноват, Даренд начал собирать улики, подтверждающие его подозрения. В 1996 году Даренд уволился из TAP и подал против нее судебный иск. Мотивация у него была вполне понятная: если бы удалось уличить фармацевтическую компанию в мошенничестве, он мог рассчитывать на солидное вознаграждение из тех денег, которые TAP вернет в федеральную казну.

Даренд восемь лет сотрудничал с правительством, помогая подготовить судебный процесс против TAP. Он давал показания прокурорам четырех штатов и свидетельствовал перед большим жюри в Бостоне, он составил список сотрудников TAP, которых подозревал в мошенничестве, а затем звонил своим бывшим коллегам с телефона, который прослушивался агентами ФБР. Мало того, Даренд подал иск и против конкурента TAP — компании Zeneca (сейчас она называется AstraZeneca), предъявив ей аналогичное обвинение. В конце концов правительство поддержало иск Даренда и, инициировав против TAP гражданский и уголовный процессы, вынудило компанию пойти на мировое соглашение. В результате TAP пришлось заплатить государству $885 млн (в‑шесть раз больше той суммы, которую, как предполагалось, компания присвоила мошенническим путем). Дуглас Даренд в одночасье стал мультимиллионером, получив от правительства США $126 млн, и ушел на‑покой. Сейчас 53-летний Даренд живет с женой и дочерью в элитном курортном городке Тарпон-Спрингс во Флориде.

Между тем саму TAP никто никогда не обвинял в том, что она предъявляла к оплате фиктивные счета Medicare. Против компании применили малоизвестную норму закона, согласно которой поставщики лекарств несут ответственность даже в тех случаях, когда фиктивные счета за произведенные ими медикаменты выставляет государству кто-то другой. В день, когда было достигнуто соглашение между федеральным правительством и TAP, 3 октября 2001 года, прокурор предъявил руководству фармацевтической компании обвинение в преступном обмане, заявив, что именно они придумали мошенническую схему со счетами. «Это суровое предупреждение всей фармацевтической отрасли», — публично заявил тогда в суде обвинитель Майкл Салливан.

 

Но потом предложенная Дарендом версия событий, происходивших в TAP, стала «рассыпаться». В ходе судебного процесса над 12 сотрудниками TAP, завершившегося только в прошлом году, адвокаты обвиняемых обнаружили массу неточностей в исковых заявлениях Даренда. В частности, Даренд утверждал, что TAP давала «откаты» врачам, — выяснилось, что это неправда. Кроме того, по словам Даренда, компания завышала цены на медикаменты, чтобы незаконно получать дополнительную компенсацию по программе Medicare, — оказалось, что и этого не было. В июле прошлого года федеральное жюри присяжных в Бостоне признало всех ответчиков невиновными.

Откуда берутся люди, готовые разоблачать корпоративные махинации, и что ими движет?

 

Дуг Даренд родился в городке Потакет, штат Род-Айленд, вырос в многодетной семье (у него семь братьев и сестер), защитил диплом по фармакологии в Университете Род-Айленда и затем 20 лет работал в фармацевтической компании Merck & Co.

Его карьера в Merck & Co завершилась громким скандалом. В 1994 году Даренд подал против Merck иск в Комиссию по соблюдению равноправия при трудоустройстве. Даренд заявил, что компания начала мстить за то, что он выразил поддержку сослуживице, подавшей в суд на президента Merck, которого она обвиняла в сексуальных домогательствах. Чтобы уладить дело миром, Merck заплатила Даренду $255 000. Но Даренд не успокоился и вчинил Merck дополнительный иск, дав под присягой письменные показания, в которых утверждал, что Merck разрушила его карьеру. Даренда освободили от занимаемой должности и «сослали» в оплачиваемый отпуск. Тогда предприимчивый менеджер отправился устраиваться в TAP, где представился действующим старшим региональным директором Merck, которому просто хочется сменить место работы. Когда впоследствии Даренд давал показания перед большим жюри, он скрыл от присяжных детали своего увольнения из Merck, заявив лишь, что новое место работы ему предложили хедхантеры.

TAP тем временем вела борьбу не на жизнь, а на смерть. Эта компания была образована в 1977 году в результате слияния Abbott Labs и Takeda. После того как TAP создала препарат Lupron, впервые позволивший при лечении рака простаты на поздних стадиях обходиться без кастрации пациента, объем продаж компании подскочил с $135 млн в 1990 году до $744 млн в 1995-м. Пациентам, которым назначали курс лечения этим препаратом, делали одну инъекцию Lupron в месяц. Лекарство продавалось по $400 за дозу, но 80% стоимости препарата покрывалось за счет страховки Medicare.

 

Даренд возглавил департамент продаж TAP в январе 1995 года, когда у Lupron появился мощный конкурент — более дешевый препарат Zoladex, разработанный компанией Zeneca. И‑хотя главной задачей Даренда на новом посту был вывод на рынок препарата Prevacid, предназначенного для лечения кислотного рефлюкса, его сразу же смутили методы, которыми TAP продвигала Lupron. TAP и впрямь действовала очень энергично: приглашала медиков на презентации Lupron, устраивала конференции на модных курортах, раздавала врачам телевизоры, чтобы они могли показывать пациентам видеоролики с рекламой Lupron. В компании даже острили, что юристы TAP на самом деле работают в‑«департаменте по предотвращению продаж».

Особое беспокойство Даренда вызывала неспособность менеджеров по продажам наладить строгий учет бесплатных образцов Lupron, выдававшихся врачам. Это необходимо для того, чтобы медики не выставляли фиктивных счетов для покрытия страховкой Medicare расходов на препараты, полученные безвозмездно. Врачи обязаны (в соответствии с законом) давать расписку за каждую дозу лекарства, полученную бесплатно, и если после этого они выставят Medicare счет, то производителю медикаментов может быть предъявлено обвинение в преступном обмане.

Постепенно Даренд понял, что правила учета бесплатных образцов Lupron нарушались намеренно — как раз ради того, чтобы врачи могли получать от Medicare дополнительные деньги. Свидетельствуя потом в суде против бывших коллег, Даренд утверждал, что ему удалось выследить менеджера по продажам, заставлявшего врачей расписываться в получении доз Lupron, которые им на самом деле не отпускались. «Это была очень серьезная проблема», — заявил Даренд, однако при этом ему так и не удалось вспомнить, предпринимал ли он сам какие-то действия для ее решения. Более того, Даренд, заподозрив TAP в мошенничестве, не счел нужным проконсультироваться с внешним юристом TAP. Когда судья поинтересовался, почему же все-таки Даренд не обратился к юристу, он ответил, что из сотрудников рангом ниже вице-президента такими полномочиями были наделены лишь два человека, а он, Даренд, не входил в число этих лиц.

В августе 1995 года поводов для беспокойства у Даренда стало еще больше: на собрании персонала компании заговорили о том, что неплохо было бы выплачивать врачам, выписывающим пациентам Lupron, вознаграждение в размере 2% — «на покрытие административных расходов» (законодательство разрешает выплачивать подобные компенсации только компаниям страховой медицины и другим организациям, осуществляющим закупку лекарственных средств, но никак не частнопрактикующим врачам). С юридической точки зрения предложенная схема была сомнительной. «Представляете, как будет смотреться в полосатой тюремной робе наш Дуглас Даренд?» — пошутил тогда один из руководителей. Смеялись все, кроме Даренда, которому реплика показалась «совсем не шуточной, а зловещей».

Даренд стал думать о том, как обезопасить себя от возможных неприятностей. Сейчас он утверждает, что боялся оказаться в числе обвиняемых, а это неизбежно случилось бы, если федеральному правительству вдруг стало бы известно о преступных действиях TAP. «В этой ситуации я хотел поступить единственно правильным образом», — говорит Даренд. Он рассказал о «шутке» про робу бывшему коллеге из Merck, и тот спустя месяц порекомендовал Даренду юриста — адвоката Элизабет Эйнсли, которая возглавляла в федеральной прокуратуре Филадельфии отдел по делам о преступном обмане.

 

Эйнсли предложила Даренду приступить к сбору компромата, который, возможно, позволит обвинить TAP в мошенничестве и возбудить против компании судебный процесс. Вскоре после этого Даренд отправил Эйнсли по факсу газетную вырезку со статьей, заголовок которой гласил: «Компания Rugby Laboratories заплатила $7 млн, чтобы достичь мирового соглашения с федеральным правительством, которое обвинило ее в мошенничестве. Бывший сотрудник компании, предъявивший иск, получил $1,1 млн», — и поинтересовался, имеет ли адвокат в виду нечто подобное. Эйнсли имела в виду именно это.

И Даренд начал передавать Эйнсли внутренние документы TAP, переписку юристов компании и служебные записки, которыми TAP обменивалась со своим конкурентом — компанией Zeneca.

В начале 1996 года Даренд уволился из TAP и перешел в AstraMerck. Еще месяц спустя он официально нанял адвоката Элизабет Эйнсли и поручил ей подготовить информаторский иск. Эйнсли взяла на себя обязательство покрывать все судебные издержки Даренда (в случае победы своего клиента она рассчитывала компенсировать эти расходы за счет проигравшей стороны), а Даренд взамен гарантировал ей определенный процент от суммы, которую он получит в случае, если TAP придется возмещать ущерб, причиненный государству. Через три месяца Эйнсли и Даренд возбудили дела против TAP и Zeneca. Как и все информаторские иски, предъявлены они были тайно, «за печатью». Федеральное правительство обязано расследовать дела, возбужденные таким способом, чем оно и занялось, не уведомляя о‑своих действиях ответчиков.

На протяжении последующих пяти лет Даренд неоднократно появлялся в федеральной прокуратуре Филадельфии, Бостона, Чикаго и‑Уилмингтона, убеждая государственных обвинителей поддержать его иски. Федеральному прокурору Вирджинии из прокуратуры Филадельфии Даренд отправил из своего кабинета в‑штаб-квартире stra факс, в котором хвастал, что «утро прошло исключительно продуктивно»: ему удалось раздобыть телефонные номера своих бывших подчиненных из AP, и теперь он будет всех их обзванивать, обвиняя в преступлениях, а ФБР в это время будет прослушивать эти разговоры. ФБР действительно тайно записало на магнитофонную пленку телефонные беседы Даренда с бывшими коллегами. На одной из записей слышно, как Даренд звонит домой своему бывшему сослуживцу, трубку снимает ребенок, Даренд представляется «другом» его отца, а потом лжет высокопоставленному сотруднику TAP, утверждая, что уже получил повестку в суд, в расчете на то, что бывший коллега сам признается в совершении мошенничества.

 

Этому сотруднику TAP в итоге не было предъявлено никаких обвинений.

Государственные обвинители из федеральной прокуратуры в Бостоне заинтересовались делом Даренда после того, как объявился второй информатор-правдолюб — доктор Джозеф Герштейн, отвечавший за закупку медикаментов в HMO Университета Тафтса. Когда Герштейн решил предпочесть лекарству Lupron препарат Zoladex, выпускаемый конкурентом TAP — компанией Zeneca, сотрудница TAP Ким Чейз и один из коллег предложили доктору грант «на образование», если он переменит свое решение. Герштейн, расценив это как попытку подкупа, решил рассказать обо всем журналистам, но их эта тема не заинтересовала. Тогда Герштейн связался с федеральной прокуратурой в Бостоне.

«Они были заинтересованы в расследовании подобных дел, так как у них был большой отдел по здравоохранению», — поясняет Герштейн. Наняв адвоката, Герштейн в конце 1996 года встретился с государственными обвинителями, а в марте 1998 года подал информаторский иск против TAP. По настоянию агентов ФБР Герштейн разрешил им установить в своем кабинете скрытую видеокамеру и согласился носить на себе «жучок», отправляясь на встречи с представителями TAP. Герштейн встречался с ними дважды, всякий раз «обнадеживая» сотрудников компании притворными обещаниями пересмотреть свое решение и возобновить закупки Lupron.

В апреле 2001 года — через пять лет после того, как Даренд подал свое заявление, — федеральная прокуратура в Бостоне приняла решение поддержать этот иск. Адвокат Даренда Элизабет Эйнсли обратилась в суд с ходатайством о прекращении дела по иску Герштейна и о признании необоснованными его притязаний на получение вознаграждения, поскольку ее клиент подал иск раньше. Впрочем, два информатора вскоре уладили дело миром: Герштейн согласился на 3% от суммы, которую возместит государству TAP, а доля Даренда составила 14%.

 

Между тем TAP отвергла все обвинения, заявив, что раздача бесплатных образцов лекарств, предоставление врачам грантов на образование и другие методы продвижения медикаментов абсолютно законны и практикуются многими фармацевтическими компаниями. Это был неудачный ход, так как федеральное правительство располагало двумя весьма заинтересованными информаторами и 500 томами документов. В октябре 2001 года TAP была признана виновной в организации «сговора общенационального масштаба» (именно такую формулировку предложило федеральное правительство), в подстрекательстве медиков к выписыванию фиктивных счетов за бесплатные образцы лекарств, в даче взяток врачам (компания таким образом стимулировала их к выписке рецептов на Lupron) и в завышении оптовых цен на лекарства ради получения обманным путем дополнительных выплат в рамках программы Medicare. В итоге TAP согласилась возместить причиненный государству ущерб, а также выплатить штрафы и проценты. Общая сумма этих выплат составила $885 млн.

Еще $150 млн TAP пришлось выплатить, чтобы заключить мировое соглашение с потребителями и страховщиками, которые предъявили компании отдельный иск. Таким образом, общая сумма штрафов, уплаченных компанией, превысила $1‑млрд. А в 2003 году государство взыскало $355 млн с фармацевтической компании straZeneca (бывшая Zeneca). Даренд никогда не работал в Zeneca, но все же предъявил и ей информаторский иск.

Скрупулезно составленное мировое соглашение позволило TAP остаться поставщиком лекарств для программы Medicare. Компания была признана виновной в‑нарушении закона о торговле рецептурными препаратами, но ей позволили остаться в фармакологическом бизнесе. Виновными в незаконном выставлении счетов за лекарства были признаны четверо врачей. В день, когда подписывалось соглашение, Томас Уоткинс, тогдашний президент TAP, признал, что компания предоставляла бесплатные образцы Lupron врачам, которые выставляли фиктивные счета Medicare. Но при этом он добавил: «Мы принципиально не согласны с претензиями, которые федеральное правительство предъявляет к ценовой политике нашей компании и к нашей системе поощрения клиентов». Уоткинс подчеркнул, что TAP (оборот $4 млрд в год) согласилась заплатить огромные штрафы только потому, что правительство пригрозило свернуть федеральную программу поддержки Lupron, в рамках которой компания ежегодно получает в виде государственных компенсаций $500 млн.

В ходе слушаний отдельного дела, возбужденного против нескольких сотрудников TAP прошлым летом, судья Дуглас Вудлок отклонил обвинения в завышении оптовых цен, предъявленные представителям TAP Герштейном. Даренд давал в ходе этого процесса свидетельские показания, и, по его собственным словам, за неделю перекрестных допросов из него «вытрясли всю душу». В своем иске Даренд утверждал, что AP выплачивала врачам вознаграждение» в 2%, но в ходе судебного разбирательства выяснилось, что такое вознаграждение получил лишь один клиент TAP, причем на абсолютно законных основаниях.

 

Кроме того, оказались не соответствующими действительности и показания, которые Даренд дал государственным обвинителям из Чикаго. Он утверждал, что TAP учитывала лишь половину бесплатных образцов лекарств, которые они выдавала врачам. На самом деле учет бесплатных лекарств в компании велся намного строже. Даренд свидетельствовал под присягой, что TAP за свой счет вывезла врачей на конференцию, проходившую в Сен-Китс и Невис (островное государство в Карибском море), которая на деле оказалась увеселительной поездкой. Оказалось, что Даренд вновь солгал — врачи, участвовавшие в конференции, сами оплатили дорогу. Кроме того, они заявили, что конференция оказалась очень полезной.

«Если бы вам удалось самостоятельно разобраться во всех этих ситуациях, это повлияло бы каким-нибудь образом на ваше решение предъявить иск компании?» — спросили Даренда в суде. Вот его ответ: «Если бы мне позволили решать проблемы, которые я пытался решить, то, возможно, я вообще не стал бы подавать этот иск».

Итак, прошлым летом суд наконец во всем разобрался, выявив все несоответствия в деле, все логические нестыковки и неточности, но к тому времени позиции TAP уже серьезно пошатнулись. Даренд получил $79 млн по иску против TAP и $47 млн по иску против AstraZeneca, его адвокат Элизабет Эйнсли стала богаче на $13,5 млн, Герштейну и университету Тафтса «перепало» $16 млн. Размер гонорара, полученного адвокатом Герштейна, не разглашается (естественно, ему были возмещены и все издержки).

В августе 2002 года Даренд вместе с толпой других «информаторов» участвовал в ток-шоу Опры Уинфри, потчуя телезрителей рассказами о своем геройстве. «В финансовом смысле я очень много потерял», — грустно признавался Даренд популярной телеведущей. Правда, десятью месяцами ранее он получил $80 млн, но об этой интереснейшей детали во время ток-шоу упомянули лишь вскользь.

 

Возможно, TAP получила по делам. Быть может, и Даренд получил свое огромное вознаграждение вполне заслуженно — он все же помог разоблачить махинации компании. Но дело в том, что по искам, возбужденным информаторами против компаний, действующих в других отраслях, государство ограничивает размер вознаграждения информаторам вполне разумными суммами: $200‑000 по обычным искам, $1,6 млн — по искам о банковском мошенничестве. Все-таки это очень странно, когда закон превращает в мультимиллионеров людей, которые сначала попустительствуют нарушениям, творящимся у них под носом, а потом выносят сор из избы.

Мы в соцсетях:

Мобильное приложение Forbes Russia на Android

На сайте работает синтез речи

иконка маруси

Рассылка:

Наименование издания: forbes.ru

Cетевое издание «forbes.ru» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл № ФС77-82431 от 23 декабря 2021 г.

Адрес редакции, издателя: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Адрес редакции: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Главный редактор: Мазурин Николай Дмитриевич

Адрес электронной почты редакции: press-release@forbes.ru

Номер телефона редакции: +7 (495) 565-32-06

На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации)

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Товарный знак Forbes является исключительной собственностью Forbes Media Asia Pte. Limited. Все права защищены.
AO «АС Рус Медиа» · 2024
16+