Запасной вариант

Общие фонды банковского управления (ОФБУ) — инструмент для свободных инвесторов. Юридически эти фонды могут делать то, что запрещено делать ПИФам: свободно покупать валюту, драгоценные металлы и камни, векселя, фьючерсы и опционы, любые иностранные ценные бумаги и производные инструменты, а также использовать в своей деятельности заемные средства.

Среди немногих ограничений — запрет на инвестиции в недвижимость и покупку паев фондов недвижимости, но и тот возник исключительно по бюрократическому недосмотру. Дело в том, что ОФБУ возникли в пику ПИФам: Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг (ФКЦБ, теперь часть ФСФР), создавая в середине 1990-х индустрию коллективных инвестиций, не допустила банки до управления ПИФами. Тогда Центробанк, вечно конфликтовавший с ФКЦБ, разрешил своей инструкцией подведомственным ему организациям создавать собственные фонды. Когда чиновники Центробанка писали инструкцию для ОФБУ, они ориентировали их в первую очередь на торговлю ценными бумагами. А про недвижимость никто не подумал.

Сейчас банки добиваются разрешения для своих ОФБУ на покупку паев в фондах недвижимости — это по сути те же ценные бумаги. Остальные инвестиционные ограничения менее существенны. В банковском фонде, например, не должно быть более 15% акций или облигаций одной компании. Но если фонд инвестирует в драгметаллы и камни, то и это ограничение не действует.

В чем разница. Одно из принципиальных отличий ОФБУ от ПИФов — юридическая форма. Дело в том, что работа ПИФов регулируется законом («Об инвестиционных фондах»), в то время как ОФБУ подчиняются лишь инструкции №63, изданной ЦБ в 1997 году и с тех пор дважды отредактированной (в 1998 и 2001 годах). Тот факт, что ОФБУ регулируются инструкцией, создает для вкладчиков фонда дополнительный риск. Ведь инструкцию поменять легче, чем закон: ее не надо проводить через парламент и утверждать у президента. (Впрочем, последняя встреча управляющих с руководством ЦБ в конце мая убедила их, что Банк России не планирует вносить какие-либо ограничения.)

Работа ОФБУ контролируется в ежедневном режиме департаментом пруденциального банковского надзора ЦБ — по аналогии c контролем ФСФР над ПИФами. Но за работой паевых фондов каждый день также следит еще и специальный депозитарий, а данные о владельцах паев хранятся у независимого регистратора. К тому же раз в год управляющая фондами компания проходит аудиторскую проверку. Все для того, чтобы предотвратить возможные злоупотребления управляющих ПИФами.

По мнению управляющих ОФБУ, для проверки чистоты их рядов вполне достаточно одного Банка России. Наоборот, считают они, отсутствие независимого депозитария и других контролеров — существенный плюс. Не нужно платить из средств фонда комиссионные спецдепу и регистратору, а также гонорар аудитору. То есть не придется уменьшать доход пайщиков. Он, кстати, облагается 13-процентным подоходным налогом — точно так же, как в паевых фондах.

Все имущество ОФБУ отделено от имущества банка, подобно тому как имущество ПИФа отделено от активов управляющей компании. Так что банк, управляя фондом, не рискует деньгами своих вкладчиков или корпоративных клиентов. При учреждении банковского фонда банк открывает в Центробанке специальный счет доверительного управления, на котором хранятся денежные средства фонда. Все активы фонда учитываются на внебалансовых счетах банка, отчет по которым ежедневно сдается в ЦБ.

Проверка кризисом. В случае банкротства и отзыва банковской лицензии управляющий ОФБУ обязан продать все имущество фонда и перевести вырученные деньги на свой спецсчет в ЦБ. Оттуда деньги будут перечислены участникам фонда в соответствии с их долями. Так что средства фонда не попадут в конкурсную массу при банкротстве банка, а участники ОФБУ в отличие от вкладчиков не должны дожидаться процедуры ликвидации банка, чтобы вернуть свои деньги.

Именно так все и случилось во время кризиса 1998 года. Тогда ОФБУ были практически у всех крупных банков в том числе у Инкомбанка, Мост-банка, МФК и «Российского кредита». Всего к моменту кризиса работало 136 банковских фондов (для сравнения: ПИФов тогда было только 29). По данным Ассоциации защиты информационных прав инвесторов (АЗИПИ), все банки-банкроты без каких-либо проблем закрыли фонды и расплатились с их участниками. Владислав Варяник, тогдашний управляющий ОФБУ «Российского кредита» (ныне финансовый директор Байкальского ЦБК), вспоминает в интервью Forbes, что «когда банк прекратил выплаты по вкладам, участники ОФБУ заявили свои требования и сразу все получили». В ОФБУ «Российского кредита», по словам Варяника, тогда было около 60 участников — частных лиц и компаний, а средства фонда составляли чуть более $8 млн.

Однако, несмотря на мирное расставание с пайщиками, лето 1998 года стало для «докризисных» банковских фондов последним. Ни один из выживших банков не стал использовать зарегистрированные до кризиса ОФБУ для дальнейшей работы из-за царившего после кризиса недоверия к банкам. В результате сегодня в стране зарегистрировано лишь 78 ОФБУ (ПИФов — около 300). Причем из них, по данным АЗИПИ, активные операции ведет лишь 41 фонд.

Чтобы не потерять клиентов, не желающих держать деньги на депозитах, а заинтересованных в активном управлении ими, большинство крупнейших российских банков создали в рамках своих групп управляющие компании. У них появились свои паевые фонды и услуги по доверительному управлению деньгами — и то, и другое продается в отделениях банков, как когда-то доли в ОФБУ.

Почти доверительное управление. Впрочем, в последний год банки вновь стали активно учреждать собственные фонды. За первый квартал 2005 года общие активы всех ОФБУ выросли с $100 млн до $164 млн, а к концу мая увеличились до $180 млн. Показательно, что свои ОФБУ намерен запустить даже Международный московский банк (принадлежит группе европейских банков), никогда ранее не работавший с фондами. А «Петрокоммерц», Газпромбанк, «Траст», «Зенит» и другие создают фонды в дополнение к уже имеющимся управляющим компаниям. Зачем они делают это? Чтобы не тратить дорогостоящее время клиентских менеджеров и ресурсы бэк-офиса на индивидуальное доверительное управление небольшими суммами и в то же время не потерять мелких клиентов ДУ. Так, например, поступили в банке «Зенит», где клиентам с суммами менее $300 000 предложили перейти из ДУ на обслуживание в банковские фонды со сходными инвестиционными стратегиями. «В 2001 году ради $50 000 приходилось выезжать к клиентам в регионы, — вспоминает Сергей Матюшин, начальник управления ДУ банка «Зенит», — и банк для каждого состоятельного клиента формировал индивидуальный портфель. Но со временем таких клиентов стало слишком много, и мы решили заняться коллективными инвестициями».

А чтобы привлечь новых клиентов, Матюшин планирует запуск еще трех банковских фондов. Первый в основном будет покупать иностранные ценные бумаги, второй сконцентрируется на срочном рынке (и то, и другое, заметим, запрещено делать ПИФам). Третий фонд будет инвестировать в отечественные корпоративные облигации и ежеквартально выплачивать заработанный процент по результатам инвестиций. Если по результатам квартала стоимость пая уменьшается, на счете фиксируется убыток, который может быть погашен за счет доходов следующих периодов.

Почти проектное финансирование. Инвестиционная свобода делает ОФБУ весьма удобным инструментом и для узкоспециализированных отраслевых инвестиций банков, никак не связанных с фондовым рынком. Такой эксперимент недавно осуществил банк «ЦентроКредит», запустив в декабре прошлого года ОФБУ «Золотой». Для банка такой ОФБУ — способ привлечь дополнительные деньги в основной бизнес — торговлю драгметаллами. «Мы активно работаем на этом рынке и решили увеличить объем операций за счет привлечения денежных средств со стороны», — объяснил причины создания фонда Михаил Брылев, заместитель директора департамента активных операций «ЦентроКредита». В конце зимы — начале весны фонд финансирует золотодобывающие компании, а в конце осени они поставляют фонду добытое золото. Фонд продает это золото через Лондонскую биржу металлов (London Metal Exchange). «Золотой» работает первый год, и о его доходности можно будет судить лишь в конце осени. Пайщикам менеджеры обещают от 24% до 40% за девять месяцев работы. На зиму, когда золотодобыча прекращается, Брылев рекомендует забирать деньги из этого фонда — они все равно не будут работать в этот период.

Инвестиционная свобода ОФБУ привлекает также и независимые управляющие компании, которые стремятся выйти за жесткие рамки, установленные ФСФР. Создание фондов банковского управления в содружестве с коммерческими банками позволяет им использовать рисковые (и потенциально более доходные) способы инвестирования в российские активы. Так, например, поступила питерская управляющая компания «Корабел». Она управляет ОФБУ «Союз-Аполлон», который формально был учрежден банком «Юниаструм».

Генеральный директор «Корабела» Александр Строгалев в интервью Forbes посетовал, что в рамках ПИФов сложно работать — из-за существующих ограничений по ликвидности компания не смогла в полной мере реализовать стратегию фонда акций второго эшелона. Поэтому Александр Строгалев и договорился о создании ОФБУ для своих клиентов с зампредом правления «Юниаструма» Денисом Егановым (он отвечает в банке за фонды). Юридически доверительным управляющим этого фонда остается банк — «Корабел» станет внешним управляющим, который будет фактически управлять фондом. «Юниаструму» останется лишь вести бэк-офис и отчитываться перед ЦБ.

Почти хедж-фонд. Помимо сотрудничества с управляющими компаниями, «Юниаструм» обслуживает и свои инвестиционные фонды. Он позиционирует их как доступную альтернативу крупным офшорным хедж-фондам. В его ОФБУ могут инвестировать клиенты, не готовые вкладывать в рисковые фонды более $250 000 (таков, например, минимальный размер взноса в офшорные хедж-фонды под управлением UFG Asset Management). Сейчас под управлением «Юниаструма» работают шесть ОФБУ, и еще 26 новых фондов банк планирует запустить нынешней осенью (15 из них уже прошли регистрацию). По словам Дениса Еганова, «Юниаструм» хочет создать большое количество специализированных фондов: по странам, по отраслям, с гарантией сохранности капитала, венчурные: «Клиент сможет составлять портфель из различных групп фондов так, чтобы он был максимально диверсифицирован, соответствовал его интересам и представлениям о том, куда двинется тот или иной рынок».

Использовать ОФБУ как альтернативу хедж-фонду предлагает своим клиентам также и банк «Славянский кредит». Один из его фондов, кстати, так и называется — «Хедж-фонд». Он специализируется на торговле российскими производными инструментами (фьючерсами, опционами). «Этот рынок в России пока не развит, он не слишком ликвидный, но нам хватает», — говорит Виталий Кравцов, начальник управления операций с ценными бумагами. С середины августа 2004-го по конец мая фонд заработал для своих учредителей 22,4% (28% годовых).

Свобода не впрок. Впрочем, несмотря на инвестиционную свободу, ОФБУ пока не могут похвастать большой доходностью, особенно на фоне паевых фондов — долгожителей. Если сравнивать лидеров по доходности среди ПИФов и ОФБУ за последние пять лет, то последние сильно проигрывают. Так, рекорд среди ПИФов поставил интервальный фонд акций «Паллада Поддержка» (УК «Паллада Эссет Менеджмент») — за пять лет он заработал своим пайщикам 413% (в среднем 83% годовых). На втором месте фонд акций «Добрыня Никитич» (УК «Тройка Диалог») — его паи за пять лет выросли на 364% (73% годовых). Среди банковских фондов пятилетней историей может похвастаться всего один фонд — ОФБУ Уральского банка реконструкции и развития, инвестирующий в акции и в облигации. С начала работы в январе 2000 года фонд заработал своим вкладчикам доход в 156% — в среднем около 29% в год (по состоянию на 31 мая 2005 года). Лидеры по результатам 2004 года тоже оказались среди ПИФов, а не среди ОФБУ, как можно было бы предположить.

Проблема в том, что многие управляющие ОФБУ не могут пользоваться предоставленной им инвестиционной свободой из-за отсутствия опыта, считает Сергей Матюшин. «Далеко не все управляющие ОФБУ могут работать со сложными опционными стратегиями, которые позволяют извлекать прибыль либо на стагнирующем, либо на падающем рынке», — с сожалением констатирует он. Впрочем, себя к таким управляющим Матюшин не относит. Его фонд смешанных инвестиций «Доходный» с начала работы в декабре 2003-го по конец мая 2005-го заработал для учредителей 44% (за 2004-й — 31%). Для сравнения: упомянутые выше пятилетние лидеры среди ПИФов заработали за 2004 год 9,6% («Паллада Поддержка») и 19,5% («Добрыня Никитич»). Сегодня банковские фонды «Зенита» среди немногих, способных составить достойную конкуренцию ПИФам по доходности. У таких ОФБУ есть шанс понравиться клиентам с несколькими десятками тысяч долларов, если им по-прежнему удастся сочетать доходность офшорного хедж-фонда с доступностью паевого.