Вооруженные силы не должны состоять из двух частей, одна из которых благополучная, другая — нищая
Под аккомпанемент заявлений о том, что реформа российской армии успешно завершена, Вооруженные силы РФ продолжают стремительно деградировать. Разоблачение чудовищных фактов дедовщины ставит ребром вопрос об обороноспособности, ведь легко вообразить, сколь эффективна армия, в которой царят такие нравы.
В последние годы незаметно для широкой общественности произошел важнейший сдвиг в российской военной политике. Руководство Минобороны после десяти лет возражений наконец официально признало преимущества контрактной армии перед призывной. Создаваемые ныне части постоянной боевой готовности будут полностью укомплектованы контрактниками. Но эта «элитная» армия будет насчитывать около 150‑000 человек — всего лишь 15% от численности Вооруженных сил в целом. На большее, говорят, не хватит денег.
Но боеспособная армия в 150‑000 человек (примерно как в Греции) — явно слишком мало для России. А остальная армия (около миллиона) станет вообще никуда не годной, будучи плохо обученной (тем более что службу по призыву планируют сократить до одного года), плохо вооруженной и осознающей себя «вторым сортом».
В рамках нынешнего оборонного бюджета (670 млрд рублей, или 2,7% ВВП) и притом что минимально привлекательное для рядового состава денежное довольствие составляет 10‑000 рублей в месяц, Россия могла бы позволить себе армию численностью около 600‑000 военнослужащих.
Многие военачальники уверены, что это недопустимо мало, и выступают за всемерное ужесточение условий призыва. Однако уже в ближайшие годы из-за демографического «провала» призывной контингент сократится более чем на 60%. Попытки сохранить нынешнюю численность приведут к дальнейшему падению качества личного состава и армии в целом.
Невозможность поддерживать боеготовый резерв на случай всеобщей мобилизации — еще один часто приводимый довод против контрактной армии. В обозримый период «большая» война по типу Второй мировой или той, к которой готовились в 60–80 годы прошлого века, гипотетически могла бы возникнуть только с НАТО или с Китаем (хотя политическая вероятность такой войны крайне мала). В обоих случаях сценарий был бы схожим: быстрая эскалация военных действий и, как предусматривает российская военная доктрина, применение ядерного оружия первыми «в ответ на крупномасштабную агрессию с применением обычного оружия в критических для национальной безопасности РФ ситуациях». Всеобщая мобилизация при этом бессмысленна.
Контрактное комплектование не исключает, а как раз предполагает контингент резервистов — дополнительно 50–70% к регулярному личному составу. В эту категорию могут войти, во-первых, отслужившие контрактники (в договоре с ними необходимо зафиксировать обязательство оставаться в боеготовом резерве до определенного возраста). Во-вторых, личный состав других военизированных органов России, по численности сравнимый сейчас с собственно Вооруженными силами (внутренние войска, милиция, погранвойска, войска МЧС и пр.). Что же касается наиболее вероятных типов боевых действий — региональных войн или локальных конфликтов (в основном в районе южных границ России), а также миротворческих и антитеррористических операций, то тут большая армия и всеобщая мобилизация не нужны по определению. Вместо несуразной «матрешки», не годной ни на что, лучше иметь однородную, профессиональную, хорошо подготовленную и оснащенную армию примерно в 600‑000 человек (в том числе 400‑000–450‑000 человек в силах общего назначения плюс мощный ядерно-космический щит).
Отказ от традиционной стратегии «большой обычной войны» на западе или на востоке, от концепции огромного воинского запаса, гигантских парков ржавеющей боевой техники и материальных резервов — крайне трудный и болезненный для военной организации шаг. Никакие логические доводы на военное ведомство не подействуют, необходима воля и четкая директива высшего политического руководства. Это же относится к политически непопулярному решению о значительном сокращении офицерского корпуса (примерно на 300‑000 человек) и выделении порядка 150 млрд рублей на обеспечение их положенным жильем и выходным денежным пособием. Но альтернатива этому — продолжение стагнации российской обороны.