Кто вызвал паралич на рынке алкоголя? Если покопаться в архивах заседаний Госдумы, можно немного прояснить этот вопрос
Летом в россии впервые за много лет исчез импортный алкоголь. Опустели полки магазинов, а официанты в ресторанах только разводят руками — винные карты потеряли всякий смысл. Случилось это потому, что с 1‑июля вступил в силу закон, запрещающий оборот алкоголя со старыми акцизными марками. Импортеры не успели получить новые марки и не смогли подключиться к ЕГАИС — единой государственной автоматизированной информационной системе учета оборота алкоголя. Работа с этой системой, которая связывает компьютеры производителей и импортеров с налоговой службой и с таможней, — еще одно требование нового режима.
Импортеры, рестораны и торговцы подсчитывают убытки. О том, как удалось устроить кризис индустрии объемом $2 млрд, будет написано еще не одно исследование. Возможно, на этом примере студентам будут объяснять, как нельзя регулировать бизнес. Мы лишь хотим обратить внимание на одну деталь: как принимался злополучный закон.
Закон «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции», из-за которого все и началось, впервые был принят в ноябре 1995 года. А в 2002 году правительство решило усилить контроль над отраслью и предложило Думе проект закона о внесении изменений и дополнений. Доработкой его занимался думский Комитет по экономической политике, предпринимательству и туризму под председательством бывшего главы таможенного комитета Валерия Драганова.
Этот закон 102-ФЗ приняли лишь 21 июля 2005 года. Тогда же правительство должно было начать разработку ЕГАИС и новых акцизных марок со штрихкодом. По замыслу код — раньше его не было — содержит всю необходимую для оперативного контроля информацию.
Возможно, правительство и успело бы подготовиться к новому режиму, если бы Минфин, Минэкономразвития и Федеральная таможенная служба не откладывали работу на последний день — у них был почти год до 1 июля 2006-го. Тем временем комитет Драганова внес в Думу новый законопроект (о внесении изменений и дополнений в закон о внесении изменений и дополнений). Этот последний закон 209-ФЗ был принят лишь 31‑декабря 2005 года. Причем последняя поправка в закон была внесена председателем банковского комитета Владиславом Резником 23 декабря, когда Дума принимала закон в третьем чтении.
Поправка Резника стала едва ли не самым существенным изменением, которое вводил новый документ. Депутат предложил прописать в законе набор информации, которая наносится на марку в поле, отведенном под штрихкод. К тому времени по июльскому закону правительство должно было потратить уже шесть месяцев на разработку акцизных марок и формата нанесения на них информации. Но даже если что и было сделано, все пошло насмарку. После принятия поправки правительству пришлось срочно менять свое постановление относительно федеральных алкогольных марок (ими занимался Минфин, и они наклеиваются на российское спиртное), а Минэкономразвития, которому было поручено заниматься акцизными марками (для импортного алкоголя), выпустило разъясняющие приказы лишь 25 января.
Только после этого разработчик ЕГАИС (подведомственное ФСБ предприятие «Атлас») получило техническое задание, а сроки полного перехода на автоматизированную систему между тем остались прежними — 1 июля 2006 года.
Зачем были внесены поправки в последние дни работы Думы, когда уже поздно было что-то менять? Ситуацию может прояснить стенограмма того предновогоднего заседания Госдумы.
Председательствующий (Грызлов): Дополнительно розданная поправка депутата Резника. Включите микрофон Резнику Владиславу Матусовичу.
Резник: Глубокоуважаемые коллеги, необходимость принятия данной поправки обусловлена, на мой взгляд, следующим… (Далее депутат объясняет, что постановления по акцизным маркам вышли только на днях, поэтому внести какие-то изменения еще не поздно.) Считаю, что одной из основных целей регулирования оборота алкогольной продукции является защита прав и законных интересов граждан… В этой связи… предлагается установить… перечень сведений, подлежащих нанесению на марки... Более того, предлагается наиболее важную и доступную информацию изложить на русском языке... Например, коньяк «Ахтамар» или, не знаю, коньяк «Хеннесси» должен быть обозначен именно как этот коньяк — «Ахтамар» или «Хеннесси», а не как бренди или алкогольный напиток крепостью более 25 процентов. Таким образом, с принятием этой поправки будут созданы правовые основы не только для защиты потребительских прав граждан, но и для осуществления общественного контроля...
Председательствующий: Спасибо. Суть поправки понятна. Пожалуйста, Драганов Валерий Гаврилович.
Драганов: Уважаемые коллеги… Комитет, конечно, это не рассматривал, я не могу по этому поводу дать положительное заключение.
Председательствующий. Хорошо. Пожалуйста, Шаронов Андрей Владимирович, представитель правительства.
Шаронов, заместитель министра экономического развития: Спасибо. Мы тоже вот только что получили эту поправку, тем не менее мы ее обсудили и предлагаем ее не поддерживать. Здесь проблема в том, что больше не значит лучше… Значительная или вся информация... [и так] наносится на этикетку. Те предложения, о которых говорит депутат Резник, приведут к существенному удорожанию марки… Поэтому мы не поддерживаем эту поправку.
Председательствующий. Спасибо. Я могу только одну реплику допустить: здоровье дороже стоимости акцизной марки. Уважаемые коллеги, прошу присмотреться к этой поправке при голосовании. Ставлю на голосование поправку депутата Резника. Мнение представителя правительства — отклонить. Комитет не обсуждал данную поправку. Прошу голосовать. Кто за?
Поправка была принята единогласно. Правительству пришлось заново готовить постановления.
Почему Владислав Резник, председатель комитета по банкам, начал защищать интересы потребителей алкоголя? Почему поправки были внесены в последний момент, когда, казалось бы, уже ничего не стоило менять? «В тот момент марки еще не были напечатаны, и Гознак легко мог изменить ситуацию, — объясняет депутат в интервью Forbes. — С разработчиками ЕГАИС я тоже консультировался. Они говорили, что смогут легко наладить систему так, что она будет учитывать все дополнительные вещи. Это они подтвердили и на совещании по ЕГАИС у [вице-премьера Александра] Жукова, которое проходило после принятия закона».
Чем эти обещания закончились, мы и увидели в июле.