Частные коллекции 2006

Социалистическое имущество

Год назад мы рекомендовали покупать соцреализм. Расчет был простой. Спрос на живопись должен расти вместе с ростом доходов населения, так как основную массу картин покупают вовсе не коллекционеры, а высший средний класс, которому нужно украшать стены в новых домах и квартирах. Классической русской живописи на рынке почти не осталось, либо она очень дорога. Следовательно, должны были подняться цены на следующий исторический этап, то есть на искусство социалистического реализма.

Так и случилось. Летом этого года московская галерея «Совком», активно продвигающая советское художественное искусство, продала натюрморт Александра Дейнеки за немыслимые $250 000. И арт-директор «Совкома» Игорь Засыпкин говорит, что интерес покупателей не ограничивается только первыми именами. В качестве примера он приводит произведения гораздо менее известного художника Виктора Попкова. «Еще год назад его работы можно было купить за $4000–5000, сейчас они стоят от $25 000», — отмечает Засыпкин. Одна из картин Попкова, «Обнаженная модель», в этом году была продана за $100 000, причем купил ее коллекционер из США.

Соцреалистическая живопись, конечно, подходит не для каждого интерьера, но у нее есть одно неоспоримое преимущество: убедительный провенанс (история владения предметом). Зачастую эти произведения покупаются напрямую у родственников художника, либо эти родственники могут подтвердить подлинность той или иной работы. Работы главных художников советской эпохи — Дейнеки, Стожарова, Пименова, Герасимова, Налбандяна — сейчас уже стоят десятки, иногда сотни тысяч долларов, и покупать их не так выгодно, как 5 или 10 лет назад. Зато все еще имеет смысл обратить внимание на менее известных художников. Главные критерии отбора: работа должна быть подлинной и нравиться вам лично. Тогда вы точно не прогадаете. И, кстати, угадайте, что начнут скупать, когда иссякнут кладовые наследников советских живописцев? Правильно, современников. Поэтому следите внимательно за художниками, которых начинают раскручивать столичные галереи.

— Валерий Игуменов

Высокий стиль

Российская мебель конца XVIII — начала XIX века (ампир) по-прежнему привлекательна для покупки, считают галеристы. В сравнении с предметами французского ампира «с инвестиционной точки зрения эта мебель еще дешева», говорит Андрей Голованов, хозяин парижской Galerie Golovanoff, специализирующейся на продаже предметов интерьера начала XIX века. Лучшие образцы стиля приходятся на царствование Павла I и Александра I. Вещи, изготовленные после 1840-х годов, галеристы и коллекционеры советуют не покупать: стиль, завезенный из Европы и переосмысленный здесь, в России, стал портиться. Все сильнее дорожает мебель, вышедшая из известных мастерских Рентгена, Гамбса и Жакоба. Если предмет когда-то украшал императорский дворец или княжеский дом, цена на него существенно выше. Стул работы Гамбса, о котором доподлинно известно, что на нем сидел император, может стоить $15 000–20 000, в то время как его аналог из гарнитура, изготовленного неизвестным приусадебным мастером, — от $2000.

Предметы мебели с хорошей историей дорожают до 20% ежегодно, уверяет предприниматель Кирилл Игнатьев. Он прославился как партнер футбольного магната Александра Федорычева по компании Fedcom Media, выкупившей права на трансляцию матчей премьер-лиги и ввязавшейся в конфликт с российскими футбольными боссами. Из партнерства с Федорычевым Игнатьев несколько месяцев назад вышел, так что теперь он может отвести больше времени на хобби — коллекционирование антиквариата в стиле ампир.

С чего можно начать коллекцию? Лучше «с интерьерообразующего, крупного предмета, например пристенного секретера», отмечает еще один коллекционер. Хорошо подобранная коллекция усадебной мебели начала позапрошлого века из 30 предметов, но без громких имен обойдется в сумму от $200 000.

На рынке антикварной мебели, в отличие от так же быстро дорожающего русского фарфора, к сожалению, очень много подделок. Выбрав понравившийся вам предмет, обязательно постарайтесь получить независимую оценку.

— Александр Сазонов

Снова классика

Новости с «русских» аукционов читаются как отчеты о пополнении золотовалютных резервов РФ: цифры все выше и выше. На Christie’s продали «Лунный свет» Айвазовского за $1,5 млн, «Спящая обнаженная» Серебряковой ушла за $1,4 млн. На Sotheby’s Айвазовского («Варяги на Днепре») оценили в $3,28 млн, а «Закат на Черном море» Ларионова — в $1,5 млн. И тем не менее эксперты сходятся в одном: подлинные картины знаменитых живописцев, если вам посчастливится их найти, — беспроигрышный вариант вложения средств. «Чем больше имя, тем потенциально больший рост, — считает заместитель гендиректора объединения «Магнум Арс» Игорь Кернер. — Третий, четвертый ряд растут гораздо медленнее, к тому же на малоизвестном художнике можно очень сильно ошибиться». «Когда мы говорим — Айвазовский, Саврасов, Шишкин, Репин, надо понимать, что это не просто имена, это брэнды, в раскрутку которых вложены десятки лет работы с ними. И они будут дорожать, пока исторически не заменятся другими брэндами, а это быстро не произойдет», — говорит владелец галереи «Акварель» Георгий Путников.

Вы, конечно, можете рискнуть, вложившись в малоизвестного современника Айвазовского. Но если вам близок консервативный подход, ищите графику, акварели, зарисовки, сделанные «первыми именами». Еще есть шанс найти доступную графику и акварели передвижников или участников Союза русских художников, хотя, конечно, у «первых из первых» даже такие простые работы стоят уже очень дорого: акварель Александра Бенуа, например, была продана в мае за $208 000.

— Валерий Игуменов