Почему Борис Йордан продал компанию, которую выстраивал почти 10 лет?
«Герман Оскарович, когда мы, наконец, начнем перерабатывать древесину у себя и перестанем гнать кругляк туда, за границу?» С таким вопросом Владимир Путин обратился на совещании в марте 2006 года к министру экономического развития Герману Грефу. Прошло меньше двух лет. И сейчас можно сказать: этот диалог круто изменил расклад сил на рынке.
Взять хотя бы историю русского американца, бывшего совладельца «Ренессанс Капитала» Бориса Йордана. За последние 12 лет он успел поучаствовать в сделках с акциями множества крупных предприятий — от «Связьинвеста» и Новолипецкого металлургического комбината до нефтяной компании «Сиданко» и телекомпании НТВ. В 1998 году Йордан вместе с партнерами по созданной им инвестиционной группе «Спутник» заинтересовался лесной отраслью, в которой тогда было только две крупные компании и сотни мелких и средних предприятий. «Спутник» начал строить лесопромышленный холдинг — Национальную лесоиндустриальную компанию (НЛК). «У нее хорошие перспективы развития… Я считаю, что выводить на IPO компанию нужно тогда, когда она имеет оборот не меньше $500 млн», — говорил Йордан об НЛК в интервью газете «Ведомости». Однако в прошлом году финансист распрощался с лесным бизнесом, продав НЛК, оборот которой был впятеро меньше запланированного.
Первой лесопромышленной покупкой «Спутника» стала компания «Кипелово» в Вологодской области с оборотом всего около $1 млн. «Кипелово» занималась тем же, чем почти вся российская лесная отрасль: валила лес и отправляла бревна на экспорт. НЛК, созданная на базе «Кипелово», поначалу продолжила эту традицию. Как рассказал Forbes управляющий директор «Спутника» Сергей Рябцов, в конце 1990-х на экспорт отправлялось 90% продукции компании. До 2003 года «Спутник» скупал лесозаготовительные и перерабатывающие предприятия в Архангельской и Вологодской областях, а также в Карелии. На эти приобретения и модернизацию «Спутник» потратил, по словам Рябцова, несколько десятков миллионов долларов, но и выручка компании в 2004 году выросла больше чем в 40 раз, до $44 млн.
В 2004-м НЛК стала меняться: она увеличила глубину переработки древесины, начала выпускать окна и двери, а затем открыла новое прибыльное направление — производство деревянных домов для коттеджных поселков. В 2005 году компания приняла пятилетний план развития, согласно которому деревянное домостроение должно было стать основным бизнесом (правда, на момент продажи оно приносило лишь 20% выручки). Рябцов подтверждает слова Йордана: компания действительно планировала постепенный выход на полумиллиардный оборот. Однако на второй год «пятилетки» «Спутник» продал НЛК компании «Инвестлеспром», тесно связанной с Банком Москвы (она скупает предприятия лесной отрасли на деньги этого банка). Эксперты отраслевой аналитической компании «Леспром Индастри Консалтинг» оценили НЛК на момент продажи в $70–80 млн, и, как утверждает источник, знакомый с условиями сделки, ее сумма оказалась близкой к этой цифре.
Рябцов говорит, что «Спутник» заработал на продаже НЛК больше, чем вложил в ее создание. Но ведь почти 10 лет были потрачены на скупку активов, выстраивание корпоративной структуры, подбор менеджеров и модернизацию оборудования. По информации «Спутника», было решено сосредоточить максимум усилий в России на развитии наиболее перспективного бизнеса — компании «Ренессанс Страхование» (у этой инвестгруппы есть также несколько проектов в других странах). «Удивляться, когда фонды прямых инвестиций продают достаточно успешный бизнес, не стоит, потому что такова суть и специфика бизнеса private equity», — говорит Рябцов.
Впрочем, отраслевые аналитики считают, что продавать НЛК было необходимо: лесопромышленный комплекс России стоит на пороге серьезных перемен, которые компания могла бы и не пережить. «Спутник» в некотором роде выиграл больше, чем покупатель его лесных активов», — заявила Forbes аналитик «Леспром Индастри Консалтинг» Анастасия Копылова.
«Спутник» продал НЛК в конце июля прошлого года. А с первого числа того же месяца резко выросли пошлины на экспорт круглого леса — с 6,5% до 20%. (Вспомним публичный диалог Путина с Грефом.) С 1 апреля 2008 года их поднимут до 25%, а через год — до 80%. Ориентированная на конечных потребителей в Финляндии и Швеции, НЛК пострадала бы от новых тарифов: по данным Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России, за 8 месяцев 2007 года поставки круглого леса в Европу уменьшились на 25% по сравнению с тем же периодом 2006 года.
Более того, как говорит президент Союза лесопромышленников Мирон Тацюн, пошлины на вывоз кругляка в их нынешнем виде могут породить новую проблему. «Низкокачественную древесину в Европу вывозить экономически невыгодно, а переработать внутри страны негде», — объясняет он. Чтобы ликвидировать этот перекос, нужно строить в России новые перерабатывающие мощности.
Под крылом «Инвестлеспрома» НЛК нет необходимости задумываться о том, как поддержать объемы экспорта. «НЛК приобреталась не просто для того, чтобы расширить активы, но и для того, чтобы ее продукцией могли пользоваться другие подразделения компании», — объясняет начальник отдела по связям с общественностью «Инвестлеспрома» Николай Габалов. По его словам, в структуре «Инвестлеспрома» стратегическим является целлюлозно-бумажное производство — лесозаготовительные мощности НЛК пригодятся.
Но что дальше? На первый взгляд инвестиции в лесопереработку идут. В пользу этого говорит, в частности, завершившаяся в прошлом году крупнейшая сделка в лесопромышленном комплексе России — покупка международной International Paper 50% акций компании «Илим Палп» за $750 млн. О намерении вложить совместно с финской UPM-Kymmene $1,2 млрд в лесные предприятия в Вологодской области заявил Алексей Мордашов. «Есть еще более десятка подобных проектов, но это все пока разговоры», — настаивает первый вице-президент отраслевого союза РАО «Бумпром» Анатолий Черновол. «Вряд ли в ближайшее время эти проекты будут реализованы», — соглашается с ним исполнительный директор Лесопромышленной конфедерации Северо-Запада России Денис Соколов. По его мнению, интерес крупных инвесторов к отрасли до недавнего времени был вызван ее недооцененностью и надеждами на введение частной собственности на лес. Сейчас инвесторы рассчитывают на доступ к бюджетным средствам — государство готово оплачивать создание инфраструктуры лесных предприятий.
Но прогнозы их скорее пессимистичны. «Все эти большие проекты невыгодны, наша северная древесина слишком дорога и слишком долго растет, весь мировой рынок переходит на тропическую», — считает представитель одной крупной лесопромышленной компании, попросивший не называть его имени. По его мнению, в лесной промышленности России в ближайшие годы, скорее всего, усилится роль государства. В этой связи энергичная скупка «Инвестлеспромом» лесопромышленных активов (помимо НЛК, на деньги Банка Москвы в минувшем году было куплено несколько средних и мелких фирм) может завершиться их последующей продажей одной из госкомпаний. Небольшие предприятия скупает не только «Инвестлеспром» — например, в Ленинградской области этим очень активно занимаются структуры «Газпрома». Компании покрупнее пока не продаются, хотя, ходят слухи, со своими активами готов расстаться Владимир Крупчак, владелец второй по величине в отрасли группы компаний «Титан». С Крупчаком связаться не удалось, но гендиректор группы Михаил Папылев эти слухи опроверг. «Ничего не продается», — заявил он Forbes. Участники рынка считают, что новым владельцем «Титана» может стать давний конкурент Крупчака, владелец лесной компании «Континенталь Менеджмент» Олег Дерипаска или один из государственных банков.
Разве кто-нибудь в подобной ситуации упрекнет Бориса Йордана в том, что он отказался от планов самостоятельного построения лесопромышленного концерна и покинул рынок, удовольствовавшись $70 млн?