8 вопросов владельцу компании «Рольф» Сергею Петрову
Миллиардер Сергей Петров, основатель крупнейшей в России автодилерской компании «Рольф», стал депутатом Госдумы от «Справедливой России». В парламенте он собирается не только лоббировать интересы продавцов автомобилей, но и, по его словам, бороться с монополией на власть «Единой России». Опыт политической борьбы есть: в 1982 году Петрова исключили из рядов Вооруженных сил СССР за антисоветскую деятельность. Тогда его вдохновило польское движение «Солидарность». Что вдохновляет теперь?
Что делать владельцу компании с оборотом $4 млрд в Госдуме?
Целей у меня было несколько: решить ряд вопросов для отрасли, поддержать политическую конкуренцию, а еще есть и элемент любопытства, как это все работает.
Не связан ли ваш уход в политику с недружественным предложением о продаже «Рольфа» — депутатский мандат дает определенную защиту…
Нет, не было никакого давления. Возможно, такие разговоры связаны с моими высказываниями об ухудшении общего правового климата. Напраслину на власть возводить не буду, к ним и так хватает претензий. Со стороны иностранцев постоянно поступают предложения о покупке «Рольфа», а со стороны наших серьезных предложений и быть не может. Мы сами, скорее, являемся скупщиками. Продавать «Рольф» пока не входит в мои планы.
А что не так в отрасли? Разве продажи иностранных автомобилей в России в прошлом году не выросли в полтора раза?
Из-за двойного НДС стоит целый сегмент — trade-in (при продаже подержанного автомобиля салон опять включает в цену НДС). Нужно решить проблему с обязательной регистрацией новых машин только в ГАИ, хотелось бы, чтобы автосалоны сами могли это делать, как это происходило до 2003 года. Поправки к закону «О защите прав потребителей» вышли драконовскими по отношению к продавцам — в тень уйдут многие компании. Сейчас благодаря новому закону компании начинают создавать «фирмы-прокладки», чтобы не отвечать по ужасающим обязательствам, и клиент в итоге от этого тоже страдает. Взаимоотношения продавца и потребителя надо сделать более сбалансированными.
А в целом хотелось бы поменять направление взаимоотношений бизнеса и власти. Изменить тренд по созданию все новых запретительных структур, уйти от убеждения, что государство везде и все решит. И это при том уровне коррупции, который существует в стране. Любая новая структура — это лишний барьер для предпринимателей, значит, менее эффективная работа бизнеса, здорового бизнеса, не того номенклатурного, который кормится возле бюджетов и ресурсов.
А почему именно «Справедливая Россия»?
Мне нравится политическая конкуренция. А «Справедливая Россия» — это пока единственный способ создать хоть какой-то противовес партии власти, чтобы не было у нас второй КПСС. Необходимость политической конкуренции для меня на первом месте. Я не люблю монополии ни в экономике, ни в политике.
Уже сегодня парламент показывает: при возникновении монополии одной партии отпадает всякое желание что-то делать и доказывать в Госдуме. Но эта проблема, которую все понимают, будет решаться лишь на следующих выборах, когда население будет более склонно не к монополизму, а к созданию многопартийности.
У «Единой России» сейчас в Думе подавляющее большинство. Есть ли в этой фракции депутаты, с которыми можно вступать в коалицию, ведь в противном случае все ваши усилия будут бессмысленными?
Такие люди есть.
Кому передали собственность?
Супруге.
За бизнесом присматриваете или полностью отошли от дел?
В последнее время я и так отошел от дел, не вмешивался в работу менеджмента. А что в группе происходит, видно — все же под рукой.
Какой план по продажам у «Рольфа» в этом году?
Планируем $5,2 млрд, без учета возможных сделок по приобретению компаний, которые могут увеличить эту цифру.