Эпоха креатива

Знания смотрят в прошлое, бизнес — в будущее. В период кризиса экспертное мнение тянет мировую экономику еще глубже в прошлое: экономисты и аналитики, погрузившись в лабиринты статистических данных, рассуждают об огромном дефиците торгового баланса, о росте и сокращении долгов, вмешательстве государства и его последствиях. Они ищут в прошлом обоснование будущего прогресса.

Между тем основное противоречие любой экономики ускользает от их взоров. Потому что это противоречие не между богатыми и бедными, не между реальным и финансовым секторами, не между государством и частным предпринимательством. Оно — между действующей системой и приходящими ей на смену новыми формами создания богатства. Между проверенными и научно обоснованными знаниями прошлого и бунтарством устремленных в будущее предприятий и изобретателей.

Человеческая гениальность и дух предпринимательства — вот подлинный источник любого роста. Как правило, именно в кризисные времена они проявляются особенно сильно, но всегда неожиданным образом. Никакие знания о настоящем не могут предсказать характер и происхождение инноваций. На пепелище кризиса 2000 года, когда лопнул пузырь «доткомов», выросли Google и MySpace, став лидерами роста на бирже и основоположниками новой интернет-экономики. Если бы творческая активность была предсказуемой, то правительства могли бы закладывать ее в бюджет на следующий год, и тогда социалистическая система работала бы лучше капиталистической. Увы, так не получится: изобретательность по своему существу неожиданна. Но она источник всех настоящих прибылей и роста.

В самом сердце инновационного процесса находятся венчурные компании, бизнес которых как раз и заключается в стимулировании креативности и направлении ее в нужное русло. Только в Америке таких фирм более 700, под их управлением — активы на сумму $257 млрд. На инвестиции этих фирм созданы компании, генерирующие в совокупности выручку $2 трлн. Помогают венчурным капиталистам около 10 000 хедж-фондов и частных инвесторов, которые вместе распоряжаются еще $2 трлн. Как и все остальные фонды, хедж-фонды несут сейчас убытки. Но, потеряв в совокупности 12%, они все-таки сохранили большую часть своего капитала. (Раскрою карты: я сам управляю несколькими хедж-фондами и являюсь инвестором двух компаний, о которых пойдет речь ниже, — Seldon Technologies и iCrete.)

Общий объем венчурного капитала — около 0,2% ВВП США — выглядит крошечным по сравнению с океаном долговых обязательств и денежных средств, находящихся под управлением других учреждений. Но инвестиционные фонды на редкость плодовиты и по эффекту схожи с катализаторами. Данные, собираемые и отслеживаемые Thomson Financial, говорят, что доходы компаний, созданных с привлечением венчурного капитала, составили в 2006 году 17,6% ВВП США. На каждый инвестированный в период с 1970-го по 2001 год доллар такие компании в 2006-м принесли $7,90 дохода.

Убытки и провалы, конечно, тоже случаются. В 2000 году объем инвестиций в инновационные компании составил рекордные $100 млрд. В 2001-м произошел резкий спад, примерно до $45 млрд, далее, в 2002 году, — до $20 млрд и в 2003-м — до еще меньшего объема. Однако с 2003 года объем инвестиций каждый год рос, составив в 2007-м около $30 млрд. Это существен-
но больше, чем в любой год до бума 1999-го. И хотя в этой полной сюрпризов отрасли совершается множество ошибок, значительное количество фирм, получивших инвестиции в период бума, процветают до сих пор и даже готовятся к первичному размещению акций. В 2007 году было проведено 86 IPO на общую сумму более $10 млрд, при этом медианная стоимость новых публичных компаний составила рекордные $346 млн, а средняя капитализация достигла $623 млн.

Стимулом огромного роста технологий всегда были некие структурные изменения. Сегодня эти изменения происходят благодаря четырем взаимопересекающимся направлениям исследований: это «облачные вычисления» (cloud computing), обработка графики, нанотехнологии и новые строительные материалы.

Долгое время развитие компьютерной индустрии определял закон Мура: предсказание основателя компании Intel о том, что плотность микропроцессоров, а значит, и эффективность компьютеров, будет расти вдвое каждые два года. Пионер компьютерной индустрии Гордон Белл предложил следствие из этого закона: каждые 10 лет, с ростом мощности компьютеров в 100 раз, будет появляться новая архитектура компьютера. Сегодня как раз появляется такая архитектура.

Новинка получила название «облачные вычисления» и представляет собой распределение вычислительных ресурсов в новые дата-центры при помощи Сети интернет. Google построил несколько дата-центров по всему миру для своего «облака», а Microsoft недавно объявил о планах строительства 27 дата-центров средней площадью 46 500 кв. м. Новая архитектура, о которой часто говорят как о невиданной централизации вычислений, на самом деле высвобождает огромный потенциал на границах сети, вызывая новые приливы трафика.

[pagebreak]

В основе сети лежит базовая технология из мира «железа» — оптоволокно. Большая часть оптоволоконной сети была заложена в конце 1990-х несколькими инновационными компаниями, такими как Global Crossing и Flag Telecom, которым, впрочем, не удалось избежать банкротства в период массового краха телекоммуникационных фирм. Сегодняшняя задача — приспособить электронику, подчиняющуюся закону Мура, к существующим высокоскоростным глобальным сетям.

Новая архитектура компьютеров помогает развивать технологии «виртуализации» программного обеспечения. Во главе этого движения стоят новые компании, такие как VMWare (стала частью корпорации EMC) и Xsigo Systems. В свою очередь Amazon является пионером в использовании этих технологий. Отделяя основную функцию системы от «железа», на котором она работает, виртуализация превращает интернет в компьютерную систему общего назначения, получая громадный выигрыш в универсальности, скорости и эффективности.

Быстрое расширение масштабов вычислений по сети, однако, ставит вопрос о недостаточности удвоений вычислительных мощностей по закону Мура для соответствия сегодняшним скоростям. Ответом может быть внедрение оптических технологий в производство микропроцессоров: этим занимается, например, калифорнийская компания Luxtera, получившая венчурные инвестиции на осуществление подобных разработок. А компания Azul Systems разрабатывает комбинацию параллельных вычислений на Java с программным обеспечением для виртуализации, чтобы достичь скорости обработки данных в несколько триллионов битов в секунду.

Новое развитие, даже более неожиданное, получили графические процессоры для компьютеров и игровых приставок от Nintendo, Sony и Microsoft. В этой области издавна соревновались две компании — ATI, которая сегодня принадлежит Advanced Micro Devices (AMD), и Nvidia, которую Forbes в прошлом году назвал компанией года. На пресс-конференциях и выставках от Нью-Йорка и до Шанхая AMD показывает интегрированные видеокарты, виртуальные миры и трехмерные спецэффекты, разработанные молодым предпринимателем Джулесом Урбахом. (Я помогал ему получить финансирование под одно из его предприятий.)

Еще более важным представляется появление нанотехнологий, к которым относят технологии масштабов не более одной миллиардной метра. Вдохновленные весьма смелой речью физика Ричарда Фейнмана (1959 год), в которой он предсказывал манипулирование атомами непосредственно в наномасштабах в обход химии, нанотехнологии в последние полвека породили больше споров и обсуждений, чем конкретных результатов. Да, была создана немнущаяся одежда, более упругие клюшки для гольфа и более эффективные способы покраски автомобилей, однако где обещанные преобразования в электронике и медицине?

В этом году наконец-то совершен прорыв. Самое удивительное изобретение в области нанотехнологий — карбоновые нанотрубки, которые были всесторонне исследованы группой под руководством Ричарда Смолли в Университете Райса еще в начале 90-х годов прошлого века. В сотни раз прочнее стали, с проводимостью меди, нанотрубки удивляли своими свойствами, но прямого применения им долго не находили. В первое время о них говорили в связи с новым многообещающем способом производства транзисторов для микропроцессоров. Но теперь оказалось, что нанотрубки лучше всего использовать для изготовления фильтров для жидкостей и газов. Компания Seldon Technologies изобрела технологию очистки воды от любых примесей, включая вирусы и токсины, без использования электричества, химикатов и ультрафиолета. Один из продуктов компании — «соломинка» с наноячейками, которая позволяет солдату или туристу пить чистейшую воду даже из грязной лужи. Seldon также испытывает это изобретение для быстрого изготовления плазмы крови.

Как ни относиться к проблеме глобального потепления, необходимость создания новых источников энергии и строительных материалов очевидна. Хотя основное внимание уделяется транспорту, нельзя забывать, что около 40% выбросов «парниковых» газов идет от зданий (по крайней мере, так обстоят дела в США). Бизнесмен Гэри Уинник, возглавлявший Global Crossing в ее звездные времена, создал новую компанию iCrete, которая работает в одном из самых грязных секторов промышленности — производстве стройматериалов. Благодаря радикально новому и более дешевому способу производства бетона iCrete существенно сокращает количество цемента в зданиях и, следовательно, выбросы. В 10 раз более эффективный в плане издержек способ изготовления цемента открыл простор для архитектурных инноваций. В некоторых случаях эту технологию используют как более дешевую, прочную, легкую и безопасную замену стали: она, кстати, применяется при закладке фундамента Башни Свободы, строящейся на месте разрушенного Всемирного торгового центра.

Эти и аналогичные технологии зависят как от удивительных открытий, сделанных предпринимателями и учеными по всему миру, так и от уровня экономической свободы в США, где рост государственного регулирования и налогов отнюдь не способствуют прогрессу. Потому что они ограничивают креативность. А креативность является основным источником любых форм власти и свободы.

*Автор — писатель, венчурный инвестор и основатель общественной некоммерческой исследовательской организации Институт Дискавери в Сиэтле