Европа и ее олигархи

Развитые демократии долго пребывали в блаженной уверенности, что группы частных интересов контролируют власть только в бедных или развивающихся странах. Кризис заставил задуматься о том, что капитализм для своих бывает не только в Юго-Восточной Азии, а олигархи пользуются властью не только в России.

Ничто не ново под луной. Пять веков назад Николо Макиавелли описывал законотворческий процесс в республике как противоборство власть имущих и народных масс. Но демократиям трудно примириться с тем, что влияние или привилегии приобретаются за деньги. Один из отцов-основателей США Томас Джефферсон выражал в 1816 году надежду «задушить в колыбели аристократию денежных мешков, которые уже сейчас осмеливаются мериться силами с нашим правительством и не подчиняться законам нашей страны».

Олигархические группы пользуются значительным влиянием и в Европе. Они тоже несут ответственность за кризис. Финансовая олигархия Великобритании, сконцентрированная в лондонском Сити, организовала себе «необременительный» режим регулирования, характерный для правительств Блэра и Брауна. Спасение за счет налогоплательщиков банковской системы в Ирландии удостоилось сухого комментария колумниста Financial Times: «клуб взаимопомощи ирландских банкиров может записать на свой счет очередную победу». Значительная часть банковской системы Германии находится под контролем политической и финансовой элит, взаимопереплетенных до степени сращения: самая наглядная иллюстрация – контролируемые региональными властями земельные банки, в которых, как выявил кризис, управление рисками было поставлено из рук вон плохо. Похожая ситуация в Испании с ее сберегательными банками, финансировавшими грандиозный пузырь на рынке недвижимости. Во Франции почти все средства массовой информации находятся под контролем четырех человек – Мартена Буйге, Арно Лагардера, Бернара Арно и Сержа Дассо, а руководители ведущих финансовых компаний – Мишель Пеберо из BNP Paribas и Анри де Кастри из AXA – серьезно влияли на правительство в ходе финансового кризиса. Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони – один из самых богатых людей страны. И так далее и тому подобное.

Конечно, в разных странах могущество олигархии далеко не одинаково. Согласно последнему списку Forbes, в начале этого года Америка была единственной крупной страной мира, где на миллион жителей приходится больше одного миллиардера. По количеству миллиардеров на единицу ВВП США уступают только Саудовской Аравии. В Европейском Союзе «плотность миллиардеров» в три раза ниже, чем в Соединенных Штатах, правда, она сильно варьируется – выше в Германии, ниже во Франции и Италии, близка к среднему по ЕС в Великобритании. Россия ­ страна с высокой концентрацией миллиардеров: несмотря на падение фондового рынка на единицу российского ВВП их больше, чем в любой стране ЕС, за исключением крохотного Кипра. Что интересно, по этому показателю Китай (включая Гонконг) опередил ЕС, хотя и по-прежнему сильно отстает от США.

Как отметил еще перед кризисом американский экономист Адам Позен, степень влиятельности олигархии очень зависит от размера страны. В небольшой стране или региональном правительстве богатому меньшинству контролировать ситуацию проще, чем в обширной и диверсифицированной системе (с другой стороны, децентрализация снижает риск бюрократического застоя или пренебрежения интересами местных жителей со стороны центрального правительства). Институты ЕС, пожалуй, менее подвержены влиянию олигархических структур, чем отдельные страны, входящие в Союз. Несомненно, в Брюсселе деятельность лоббистов гораздо заметнее, чем в национальных столицах, но отчасти это объясняется тем, что в бюрократической столице ЕС она более прозрачна. В Европе деловые элиты слишком разнообразны, чтобы сформировать единую социальную группу, и это ограничивает их способность направлять политические процессы. Национальные олигархии чаще стараются влиять на решения общеевропейского уровня не напрямую, в Брюсселе, а через собственные правительства, особенно если речь идет о крупных странах.

И все же угроза перехода экономической политики в Европе и других странах под контроль олигархических групп сохраняется. Сопротивление со стороны «банковско-политического комплекса» Германии – одна из главных причин неспособности Европы должным образом реструктурировать банковскую систему континента, без чего невозможно восстановление полноценного кредитования экономики. Поэтому на первом плане стоят две задачи. Первая – держать олигархов в узде, не позволяя им незаслуженно пользоваться экономической рентой, которая сделала бы их власть непоколебимой. Ключевой инструмент – поощрение конкуренции. Вторая задача – уравновесить влияние частных групп интересов силой гражданского общества. Для этого необходимы эффективные и подотчетные гражданам публичные институты на общеевропейском  и национальном уровнях.

Без могущественных и богатых частных лиц, без элит, располагающих внушительными состояниями, не бывает рыночной экономики, это ее неизбежный побочный продукт. Пытаться их уничтожить – разрушительная и вредная политика. Вместо этого необходимо следить за тем, чтобы создаваемые и уже существующие институты не попали под их контроль. В Европе, как и в остальном мире, кризис недвусмысленно показал, как важно стремиться к этой цели, но он же и затруднил ее достижение.