Экономический крах в Дубае разрушил грандиозные состояния и продемонстрировал риски бизнеса в Персидском заливе. извлекли ли уроки инвесторы?
Если бы у пузыря, недавно лопнувшего в Дубае, было человеческое лицо, это было бы лицо Сулеймана Аль-Фахима. Имя миллиардера и ведущего эмиратской версии телешоу The Apprentice (в России — «Кандидат») появилось в заголовках новостей в июне прошлого года, когда он договорился о покупке британского футбольного клуба «Портсмут» за $100 млн. Он мог похвастать тесными связями с правящим родом ан-Нахайянов, частным самолетом, автомобилем Lamborghini и теплым местечком во главе одной из ведущих девелоперских компаний ОАЭ Hydra Properties — казалось, ему по силам придать новый импульс британскому футбольному клубу, переживавшему не лучшие времена. Эти надежды быстро улетучились: вскоре после покупки футбольной команды Hydra остановила реализацию главного девелоперского проекта, и Аль-Фахим потерял свое кресло. У него не осталось денег, и он за бесценок отдал «Портсмут» инвестору из Саудовской Аравии.
Дубай потряс мир, когда в ноябре было объявлено о замораживании $26-миллиардных долгов одной из государственных инвестиционных компаний. Это случилось всего через два месяца после того, как правитель эмирата шейх Мактум бен Рашид аль-Мактум заявил, что не обеспокоен угрожающими размерами задолженности. Но когда обрушился рынок недвижимости, долги эмирата выросли по меньшей мере на $60 млрд и город не получил никакой помощи от центрального правительства ОАЭ, Дубаю пришлось признать, что он не в состоянии расплатиться. Даже выделенная в итоге Абу-Даби поддержка в размере $10 млрд не развеяла сомнений инвесторов по поводу платежеспособности Дубая.
После краха Дубая капиталы стали перетекать в другие богатые ресурсами государства Персидского залива. Только что созданные состояния быстро испаряются: на Ближнем Востоке, за исключением Турции, в этом году стало на семь миллиардеров меньше; состояния богатейших жителей Дубая сократились почти вдвое по сравнению с прошлым годом. Обвал цен на недвижимость и замораживание кредитных рынков лишили статуса миллиардеров членов некоторых прославленных финансовых семей Персидского залива, в том числе гостиничного магната Халафа Аль-Хабтура и братьев Бассама и Кутайбу Альганимов из Кувейта — их Gulf Bank стал одной из первых жертв кредитного кризиса, потерял $800 млн на торговле деривативами и выжил лишь благодаря помощи от фонда благосостояния правителя Кувейта.
Был ли Дубай, который долго слыл «раем для инвесторов», миражом? Многие годы здесь держались низкие налоги и бизнес процветал. Шейх Мактум старательно работал над созданием образа «рая для инвесторов», он нанял целую армию первоклассных пиарщиков, чтобы рекламировать искусственные острова и небоскребы, построенные в долг. Но торговые связи с Ираном и недавнее убийство лидера Хамас в дубайском отеле не лучшим образом сказываются на репутации эмирата.
«Настоящая история Дубая — это история искусственно созданных иллюзий», — считает Кристофер Дэвидсон, профессор политологии из Даремского университета в Великобритании. За либеральным и дружественным к инвесторам климатом в Дубае скрывается слабое законодательство, привычка властей к прямому вмешательству в дела бизнеса и непредсказуемые подходы к дефолтам, реструктуризации долгов и правам иностранцев. В недавнем отчете МВФ, посвященном попыткам Дубая изменить график выплаты долгов, подчеркивается «насущная потребность в увеличении прозрачности» через раскрытие экономических показателей, финансовых отчетов и бизнес-стратегий здешних квазигосударственных компаний. «Руководство сейчас не обязано раскрывать, почему, когда, где и как принимаются решения», — говорит Хани Сабра, аналитик нью-йоркской компании Euromonitor International.
В 45 минутах езды к северу от Дубая сонный Абу-Даби, столица ОАЭ, спокойно вкладывает свои $43 млрд ежегодных нефтяных доходов в строительство музеев, мечетей и Института исследования возобновляемых источников энергии. Международные инвесторы не обходят вниманием Абу-Даби: хотя официальные данные еще не опубликованы, в столице ожидают, что в 2009 году прямые иностранные инвестиции здесь выросли на 9% по отношению к 2008 году, когда они составили $20 млрд. Катар и Саудовская Аравия получили в 2008 году $6,7 млрд и $38,2 млрд соответственно; минувший год, очевидно, окажется еще более удачным. Другие государства Персидского залива не могут похвастать столь бурной ночной жизнью, как в Дубае, но они предлагают серьезные финансовые возможности, быстрый доступ в Европу и Азию и мирный, если не либеральный юридический и политический режим.
Но все же нигде в странах Персидского залива нельзя рассчитывать на прозрачность. В прошлом году одна из богатейших семей Саудовской Аравии Алгосаиби и их родственник Маан Аль-Санеа не смогли расплатиться по миллиардным кредитам, взятым примерно в 100 банках по всему миру. Еще в январе холдинговые компании обеих семей имели хорошие кредитные рейтинги. Аль-Санеа и ныне покойный глава семьи Алгосаиби, Сулейман, были столпами местного бизнес-сообщества, у них были роскошные поместья, тесные связи с королевской семьей и состояния, которые Forbes оценивал в прошлом году в $7 млрд и $2 млрд соответственно. Но в мае, когда бахрейнский банк, принадлежащий Алгосаиби, объявил о дефолте на сумму $2,2 млрд, империи начали рушиться. Через 19 дней Центральный банк Саудовской Аравии заморозил счета Аль-Санеа. Кредитные агентства отозвали свои рейтинги, сославшись на «недостаток информации». Теперь эти семьи судятся друг с другом: Алгосаиби обвиняют Аль-Санеа в растрате $9,2 млрд, а Аль-Санеа все отрицает. Банки, которым пришлось списать миллиарды долларов, пересмотрели критерии кредитования. На берегах Персидского залива с незапамятных времен распространенной практикой остается «кредитование под имя», основанное на репутации заемщика. Западные банки, которые хотели приобщиться к нефтяным богатствам региона, попустительствовали этой практике. Но теперь заемщики с плохо подтвержденными доходами вызывают у них такие же серьезные опасения, как и дома, на Западе.
Западные инвесторы отступают неохотно: они привыкли получать здесь прибыли, о которых в своих родных странах давно забыли (см. таблицу). «Теперь большинство компаний в районе Персидского залива будут продолжать приспосабливать к местным условиям принципы прозрачности и защиты прав акционеров, — говорит партнер инвестиционного банка Perella Weinberg Амр Носсейр. — Они работают в молодых, динамично развивающихся странах, но столкнутся с проблемами роста, когда начнут заботиться о международном признании».