Человек-фонд

Джеффри и Барбара Пикауэр, полюбившие друг друга еще в детстве, не расставались никогда. Их разлучила смерть: 25 октября прошлого года Джеффри утонул в бассейне их особняка в Палм-Бич, в то время как Барбара, сидя тут же на террасе, читала книгу. Позже она сказала судмедэксперту, что, только оторвавшись от чтения, увидела мужа на дне бассейна.

У Джеффри Пикауэра было много забот в тот день. В свои 67 лет он страдал от серьезных сердечно-сосудистых заболеваний и болезни Паркинсона. У него сильно тряслись руки, он не мог удержать чашку с кофе и иногда падал. Лечащий врач сказал судмедэксперту, что у Пикауэра давно наблюдалась депрессия, а тут его еще обвинили в том, что он был основным бенефициаром крупнейшего в истории США финансового преступления. Сообщалось, что он находился под следствием.

Домработница помогла Барбаре поднять Пикауэра со дна бассейна. Хотя на месте все ее показания были подтверждены полицией, через месяц Барбара попросила адвоката позвонить судмедэксперту Палм-Бич, потому что считала, что «оговорилась» или «дала неверную информацию» сразу после смерти Джеффри.

Смерть Пикауэра была объявлена случайным утоплением, которому способствовала болезнь сердца. Странное завершение очень загадочной жизни. Пикауэр умер одним из богатейших людей Америки, принадлежавшие ему активы, перечень которых подан в суд штата Нью-Йорк, оцениваются в диапазоне от $1 млрд до «неопределенной суммы». Но были ли они получены законным путем?

Всего за несколько недель до смерти Пикауэра Ирвин Пикард, назначенный судом арбитражный управляющий по делу Мэдоффа, подал в суд документы, согласно которым Пикауэр и принадлежащие ему компании за два с лишним десятилетия получили от Bernard L. Madoff Investment Securities внушительную сумму $7,2 млрд из средств других инвесторов. Уильям Забел, который уже давно является адвокатом Пикауэра, свидетельствует: есть все основания полагать, что его клиент умер, обладая состоянием $7 млрд. Но, возможно, оно было еще крупнее. Источник, знакомый с обстоятельствами этого дела, говорит, что после смерти Пикауэра на его личных торговых счетах оставалось более $3 млрд нереализованной прибыли.

Многие люди хотели бы добраться до этой заначки. От судьбы богатств Пикауэра зависит успех попытки Пикарда вернуть деньги некоторым жертвам аферы Берни Мэдоффа. Пикауэр был крупным филантропом, и очень многие, особенно в научном сообществе, могут тоже рассчитывать на часть этих средств.

Роль Пикауэра в схеме Мэдоффа по-прежнему загадка. Некоторые, например биограф Мэдоффа Эрин Арведлунд, выдвигают гипотезу, согласно которой Пикауэр мог быть тайным руководителем схемы Мэдоффа, потому что он получил больше, чем любой из клиентов Мэдоффа или сам Мэдофф (чье реальное состояние составляло $126 млн, когда он признал себя виновным во всех судах). Другие задаются вопросом, не спрятал ли Пикауэр, который некогда занимался продвижением услуг по уходу от налогов, деньги Мэдоффа за рубежом. «Я не могу себе представить, что Мэдофф подвергал риску свою семью и жизнь, чтобы обогатить Джеффри Пикауэра и остаться всего со $100 млн», — говорит Хелен Чейтмэн, адвокат, представляющая некоторых из жертв Мэдоффа. Показания Пикарда выставляют Пикауэра соучастником Мэдоффа; Пикауэр и его юристы утверждали, что он сам был жертвой, ничего не знал 
о мошенничестве и почувствовал, что Мэдофф его предал. Перед смертью Пикауэр заявлял, что $500 млн, потерянные его женой, дочерью и фондом при крушении аферы Мэдоффа, служат доказательством его невиновности. Нарисованный Пикардом «чудовищный образ господина Пикауэра не подтверждается фак- тами», гласит документ, представленный адвокатами Пикауэра в суд.

Теперь Барбара Пикауэр предлагает урегулировать дело, выписав чек на сумму от $2 млрд — это самая крупная сумма для урегулирования дела, когда либо выплаченная частным лицом. На эти деньги, по допущению адвоката Забела, Пикард имеет право согласно законам штата Нью-Йорк и федеральному законодательству о банкротствах, потому что Пикауэр забрал их в течение шести лет перед подачей иска Пикардом. По словам Забела, Барбара согласна уладить дело и за большую сумму, лишь бы избежать многолетней судебной тяжбы. Если сделка состоится, лагерь Пикауэра постарается представить дело так, будто покойный просто использовал Мэдоффа как банк. Но урегулированию могут помешать федеральное обвинение, которое имеет право потребовать большую сумму из наследства Пикауэра, и Забел, добивающийся постоянного судебного запрета на иски от любых жертв Мэдоффа.

В юридических документах Пикард запрашивает до последнего цента все $7,2 млрд якобы фиктивных доходов, которые Пикауэр получил за годы сотрудничества с Мэдоффом. Его требование основано на «убедительных доказательствах мошенничества», которое имело место на счетах Пикауэра у Мэдоффа. Пикард считает: Пикауэр «знал или должен быть знать», что он зарабатывал благодаря мошенничеству и невероятным ставкам дохода, доходившим до 950% в год, и это должно было его насторожить. Пикард утверждает, что эти исключительно высокие доходы были «формой компенсации Пикауэру за поддержание пирамиды Мэдоффа и долгосрочное инвестирование в нее миллионов долларов». Перед смертью Пикауэр утверждал: его крупные доходы как раз доказывали, что он не играл никакой роли в мошенничестве, потому что изъятие таких крупных средств подрывало схему. Другими тревожными признаками называют сделки, совершенные со счетов Пикауэра задним числом, и неспособность Мэдоффа выполнить требования Пикауэра о выкупе. Пикард также утверждает, что записи Мэдоффа свидетельствуют о том, как Эйприл Фрейлих, которая долгое время была помощницей Пикауэра, вносила коррективы в торговую активность для увеличения прибыли.

Пока что Пикауэр — крупнейшая находка Пикарда. На работу над делом Мэдоффа уже получено $85 млн, но за эти деньги прискорбно мало сделано. В начале работы Пикард вернул около $1 млрд со счетов Мэдоффа, а с тех пор он нашел еще только $500 млн.

Кем был Джеффри 
Пикауэр?

Лишь немногие люди знали что-то о нем, в их числе ближайшие коллеги и друзья. Забел, который 22 года был адвокатом и, как он утверждает, другом Пикауэра, говорит, что мало знал о жизни Пикауэра. «Он просто жил своей частной жизнью, — объясняет Забел. — Его главным интересом было зарабатывать деньги».

Пикауэр родился в Бронксе и вырос в крепкой семье среднего класса, рассказывает его сестра Эмили Коэн. Их отец иммигрировал в США из России и всю жизнь проработал шляпником на Манхэттене. Когда Пикауэр был еще ребенком, семья перебралась в пригород Лонг-Бич (штат Нью-Йорк), где он ходил в одну государственную школу с Барбарой, потом продолжил образование в Университете штата Пенсильвания.

Пикауэр был юристом и специалистом по ведению отчетности, он впервые оказался замешан в скандальной истории в 1976 году, когда отдал $616 000 Аделе Хольцер. Знаменитый бродвейский продюсер (мюзикл «Волосы» и др.), Хольцер также была организатором финансовой пирамиды: она вовлекала нью-йоркских инвесторов в фальшивые сделки за рубежом, которые сулили 50%-ную доходность. К марту 1977 года Хольцер сообщила Пикауэру о доходе $253 000, но он смог вернуть лишь $67 000, прежде чем пирамида рухнула. В 1979 году Хольцер была осуждена семью судами по обвинениям в хищении в особо крупных размерах и остаток жизни провела по большей части в тюрьме.

Примерно тогда же, когда Пикауэр имел дело с Хольцер, он впервые вложил деньги в Мэдоффа. Сейчас неясно, с чего начались их отношения, но известно, что еще в начале 1970-х старшая сестра Пикауэра Эмили вышла замуж за Майкла Бинеса, который в 1960-е годы был бухгалтером у Сола Алперна, тестя Мэдоффа. Ко времени развода сестры Пикауэр работал менеджером по бухгалтерскому учету, а Бинес и его партнер Фрэнк Авеллино купили бухгалтерскую фирму Алперна и превратили ее в один из первых фондов-доноров для Мэдоффа.

Пока инвестиционная компания Мэдоффа набирала обороты, Пикауэр занялся инвестициями в здравоохранение и продал заинтересовавшие Налоговое управление США сомнительные фирмы по уходу от налогов, которые использовали схемы с лизингом компьютерной техники. Как писал Forbes в октябре 2002 года, в 1983 году Комиссия по ценным бумагам и биржам упрекнула Пикауэра в том, что тот слишком поздно раскрыл факт владения более чем 5% фирмы по оказанию финансовых услуг. Пикауэр также был одним из крупнейших инвесторов Айвана Боески — как сообщается, он вложил $28 млн в его главный фонд, прежде чем в 1986 году Боески признался в использовании инсайдерской информации. (Пикауэр также был инвестором законопослушной компании Alaris Medical Systems, производителя насосов для внутривенных инъекций, ее продажа за $2 млрд корпорации Cardinal Health в 2004 году принесла ему $1 млрд.)

В 1989 году Пикауэр стал филантропом и открыл названный своим именем фонд с капиталом $2 млн. Им управляла Барбара, она аккуратно раздавала помощь еврейским благотворительным организациям, исследователям в области медицины и Нью-Йоркской публичной библиотеке. Один из многих получателей поддержки — Рут Мэдофф в Queens College Foundation. Активы фонда Пикауэра хранились у Мэдоффа. По неполной справке Налогового управления США, за все годы фонд получил $64 млн, больше всего в 2007 году, когда Пикауэр выписал чек на $40 млн. В том же году фонд показал в отчете активы со справедливой рыночной стоимостью $958 млн. Данные Налогового управления показывают, что значительная часть средств, которые жертвовал фонд Пикауэра, поступила от других инвесторов Мэдоффа.

Крупный бенефициар фонда — Институт медицинских исследований Пикауэра в Манхэссете (штат Нью-Йорк), которым руководят видные биологи. В 1991 году с $10 млн, полученными в фонде, институт начал искать способ лечения множества болезней (мать Пикауэра умерла от диабета, будучи молодой). Возможно, были и другие мотивы: газета St. Petersburg Times обнаружила в 2001 году, что права на средство от артрита, открытое Институтом Пикауэра, контролирует компания, частично принадлежащая Пикауэру. Одним из попечителей института был Берни Мэдофф.

Всего за 10 дней до смерти Пикауэр попытался дистанцироваться от своего некогда близкого партнера, он переписал завещание и вычеркнул оттуда Мэдоффа, который прежде был назван исполнителем. Кто сколько получит? В своем завещании Пикауэр отписывает денежные средства и доверительные фонды. Его жена Барбара наследует $200 млн; $25 млн достанутся Габриэлле, его единственному ребенку; сестра Эмили ничего не получает, но ее дочь-инвалида Пикауэр всегда поддерживал, и ей отписано $200 000. Пикауэр оставил $13,5 млн (а также браслет-амулет и кофейный столик) своему ассистенту Эйприл Фрейлих. Другой крупный наследник — физическое лицо — 37-летний производитель мороженого из Далласа, чья семья подружилась с Пикауэром. Он получает $3 млн.

Но основная часть имущества (все, что сверх $250 млн) предназначена новому, еще не названному, освобожденному от налогов фонду, который должен вложить половину средств в медицинские исследования, а половину пустить на благотворительность. Председателем фонда объявлена Барбара, которой сейчас 67 лет. В зависимости от того, сколько денег она сможет сохранить после сделки с Пикардом, новый фонд имеет шансы стать одним из крупнейших в США.

В выигрыше окажется Массачусетский технологический институт, где находится Институт обучения и памяти имени Пикауэра (Picower Institute for Learning & Memory). Фонд Пикауэра основал также неврологический исследовательский центр на $50 млн из денег Мэдоффа, после того как в 2002 году нобелевский лауреат Сусуму Тонегава встретился с Пикауэром в Нью-Йорке. В институте висит большой портрет Пикауэра с Барбарой, и в своем завещании Пикауэр настаивает, чтобы новый фонд выделил Институту Пикауэра $25 млн. «Нам надо проводить исследования, быть уверенными в финансировании и преподавать, — говорит директор института Ли-Хуэй Цай, объясняя, почему она не обсуждает эти $25 млн, снятие портрета и возврат ранее полученных средств. — Я так занята, что у меня едва остается время подумать о чем-то еще».

В группе лабораторий, занимающихся болезнью Паркинсона и возглавляемых нобелевским лауреатом Полом Грингардом, не имеют представления о том, что $5 млн, которые они ежегодно получают от фонда Пикауэра, могут идти из фирмы Мэдоффа. Как минимум раз в год группа собиралась в Нью-Йорке: они проводили день с Пикауэром и Барбарой, обсуждая свои успехи и неудачи, а затем ужинали. Поддержка была настолько щедрой, что неврологи вроде Тимоти Гринэймира из Питсбургского университета отказывались от правительственных грантов до тех пор, пока Фонд Пикауэра не был неожиданно закрыт, когда вскрылось мошенничество Мэдоффа.

Четыре лаборатории продолжат получать по $1 млн, по крайней мере в первый год существования нового фонда. «Мы тратим большую часть времени на привлечение средств, — говорит Грингард. — Не могу представить, что может заставить меня отказаться от этих денег. Я уверен, что я их приму».

Возможно, одна из этих лабораторий сделает открытие и найдет средство от болезни Паркинсона или диабета. Это может стать компенсацией для тысяч людей, разоренных Берни Мэдоффом.