Выходец из Deutsche Bank Юрий Соловьев за три года построил инвестиционный бизнес государственного масштаба — банк «ВТБ Капитал». По каким правилам он действовал?
Инвестбанкир — одна из самых древнейших профессий.
Когда я начинал свою карьеру в Lehman Brothers, я работал исключительно ради опыта в индустрии, где огромное число интересных людей. Денег мне хватало только на угол, снимаемый в Лондоне, и на еду.
Если бы я не стал банкиром, то все равно моя жизнь была бы связана с финансами. Хотя мое первое образование — инженер.
Удача сопутствует тем, кто много работает. Я, конечно, видел в жизни счастливчиков, которые могли вообще не работать. Но все-таки настоящий успех требует полной отдачи и вовлеченности.
Уолл-стрит усеяна трупами ин-вестбанков. За последние 20 лет огромное число коммерческих банков попыталось этот бизнес построить, но лидеры так и остались прежними — JP Morgan Bank, Goldman Sachs, Morgan Stanley. Единственный из банков, кто пришел и сделал успешный инвестиционный бизнес, — Deutsche Bank, где я проработал шесть лет.
Я думал о переходе из российской «дочки» Deutsche Bank в «ВТБ Капитал» девять месяцев. [Президент ВТБ] Андрей Леонидович [Костин] потом рассказал мне, что быстрее уговорил свою будущую супругу выйти за него замуж.
Жизнь намного сложнее, чем слова «да» или «нет».
Пришлось интегрироваться в своего рода «министерство» под названием ВТБ. Определенная бюрократия здесь, конечно, есть. Зачастую без служебных записок в этом банке не обойтись.
Со своей командой я создаю такой институт, какого еще не было ни в царской, ни в современной России. А это намного интереснее, чем высокая компенсация.
С появлением «ВТБ Капитала» почему-то начали говорить, что российский инвестбизнес стал государственным. Это не так. Правительство объявило о намерении приватизировать лидеров финансового сектора. ВТБ станет не госбанком, а банком с госучастием. А таких банков в мире очень много. Сейчас государство просто укрепляет наш сектор.
Я никогда не иду на поводу у клиента. Моя задача — предложить то, что ему действительно нужно. Иногда инвестбанкир лучше понимает, что именно клиенту нужно делать со структурой своего капитала и cash flow. Если банкир не в состоянии дать компании добавочную стоимость, то зачем ей такой инвестбанкир?
Всякий банкир привык к материальному комфорту. Но главное в нашей работе — не получить прибыль, а найти подход к клиенту и его, извините, удовлетворить. А прибыль придет потом.
Когда люди говорят, что банкиры — это лентяи, паразитирующие на деньгах простых людей, они просто плохо представляют себе их работу.
Сложно назвать лентяями людей, работающих по 12–14 часов в сутки. Наш бизнес требует 100%-ной отдачи. Скажем, в 2008 году, когда мы только запускали «ВТБ Капитал», мы работали по 15 часов и практически без выходных.
Инвестбанкир держит руку на пульсе 24 часа в сутки. Работа российского трейдера напрямую зависит от того, как закрылись или открылись азиатские и западные площадки. При этом в Гонконге биржа открывается в 5:30 утра, а в Нью-Йорке — поздно вечером по московскому времени. Мои сотрудники даже обедают на рабочем месте, чтобы не упустить важное событие или звонок клиента.
Когда близкие меня спрашивают, куда лучше вкладывать, я прежде всего предлагаю им определиться, какую стратегию инвестиций — агрессивную или консервативную — они предпочитают. А затем все равно рекомендую обратиться к профессионалам. Вряд ли имеет смысл самостоятельно играть на бирже, если это не ваша основная профессия.
Выбор между евро и долларом — это выбор между двумя довольно высокорискованными валютами, отношение инвесторов к которым меняется «от любви до ненависти» несколько раз в год. Да и с точки зрения сбережений и инвестирования доходность обеих валют очень низка. Поэтому лучше рубль.
Я не играю на бирже, но у меня есть собственный портфель ценных бумаг, в нем различные классы активов, все долгосрочные. Как минимум раз в год я пересматриваю состав портфеля.
Очень важно диверсифицировать инвестиции. В моем случае, например, это не только ценные бумаги, но и депозиты.
Я не знаю, когда акции ВТБ достигнут цены размещения в 13,6 копейки. Но надеюсь, что в 2013 году они будут стоить 15 копеек за бумагу.
Многие считают, что инвестбанкиры — это предсказатели курсов валют и цен на сырье. На самом деле мы просто работаем с изменениями на финансовых рынках, создавая прибыль.
У каждого человека своя судьба, своя дорога. Поэтому своим детям я не буду навязывать финансовое образование. Если сын придет и спросит: «Куда мне пойти — во ВГИК или в «Плешку»?» — я отвечу: «Конечно, во ВГИК». После общения с подчиненными и студентами я окончательно убедился, что чужим умом жить очень тяжело.
Если бы я не принял предложение Костина, то продолжал бы работать в Deutsche Bank. Я долго выбираю, но редко перебегаю. И плохо отношусь к тем, кто каждые два года меняет работу.