Ближайшее воскресенье — день великого противостояния в еврозоне, выборы в Греции. ВВП страны падает со скоростью 6-7% в год. Безработица достигла 20%. Массовая неуплата налогов (30% доходов бюджета). Все партии требуют отказа от урезания бюджета и сокращения рабочих мест. Радикалы добиваются разрыва сделки Греции с кредиторами и имеют реальные шансы на победу.
Неизвестно, кем представляет себя Греция — то ли быком, то ли Зевсом, но Европа готова к похищению. От евро — второй мировой резервной валюты — готов отколоться кусок. Крики «Дай еще помощи!» не полезны для финансов еврозоны. Нет ясности, что будут делать европейские власти, когда начнут падать рынки. Пока решения ими принимались со скоростью черепахи.
Все кажется настолько очевидным, что ждешь «черного лебедя» — маловероятного события, которое наступит и вдруг перевернет ситуацию, успокоит Грецию, а заодно и рынки. Или же исход 17 июня не приведет к определенности, и оставит еврозону в подвешенном состоянии еще на месяц-три, пока в Греции не произойдет политическая консолидация и не будет явно высказана воля по отношению к сделке с ЕС?
Нам-то что за дело? Ответ — высокие риски «заразиться». Рынки падают, как домино, стоящие в ряд. Все это уже было, но на этот раз история повторяется не как фарс, а как полноценная драма. 1997, 1998, 2000, 2008 годы — недавнее прошлое усеяно обломками утонувших рынков, потянувших вслед за собой весь финансовый мир.
Прогноз на лето вслед за выборами в Греции: уход инвесторов в доллар на рубежи 1,05-1,2 доллара за евро. Нефть «брент» упадет ниже $85-90 за баррель. Упадут и мировые цены на металлы. Золото подешевеет до $1350-1450 за тройскую унцию. Индекс Доу-Джонс (DJIA) опустится ниже 12 000. Продолжится падение рынков акций стран G-7: от 5-7% до 10-15%.
Греция – только повод. Есть фундаментальные причины происходящего.
Каким может быть эхо в России? Турбулентность в течение 1-3 месяцев. Уход акций в зону 900-1000 (индекс ММВБ), бегство капиталов за границу. ММВБ будет жить играючи, «шаг вперед, два шага назад». 8-10 приостановок торгов в связи с резкими изменениями курсов акций, как осенью 2008 года. Бесполезные попытки смягчить пики и провалы рынка, потому что «мэйнстрим» будет задаваться динамикой депозитарных расписок на российские акции в Лондоне. А государство своими покупками акции не поддержит.
На срочном рынке ММВБ-РТС объем открытых позиций сегодня меньше, чем в сентябре 2008 года. Нет мыльного пузыря деривативов. В видимой зоне ярких событий не предвидится.
Все это — облегченный вариант, бесцветная копия событий 2008 года. Падение рынка акций в России в 2011-2012 годах шло наравне с Грецией. Больной давно придушен. Его реакции замедленны, вялы. Уход в валюту доведет рубль до уровней 35-37 рублей за доллар. Международные резервы упадут на 5-10%. Но никто не станет вводить ограничений на счет капитала. С банками будет проводиться разъяснительная работа — не играть против рубля.
Не будет банкротств крупных банков. Банк России быстро предоставит ликвидность всем, у кого есть проблемы. На потоке ликвидности из ЦБР будут безостановочно работать рынки межбанковских кредитов и репо. Процент поднимется, но не катастрофически. Банк России не будет повышать ставку рефинансирования. Наоборот, скорее понизит. 5-10% мелких банков, брокеров и страховых компаний исчезнет, не выдержав своих личных финансовых катастроф.
Не ожидается проблем у банкоматов. Может быть, на неделю очереди у обменных пунктов за наличными долларами или фунтами. В России нет кредитного пузыря, поэтому толпа заемщиков не потянется банкротиться. Полупуст рынок облигаций 2-го и, тем более, 3-го эшелонов. Не будет массовых дефолтов по корпоративным облигациям, как в их обильный урожай 2008-2009 гг.
Реальная проблема — Кипр, главный офшор России. Его финансовый сектор в таком же тяжелом состоянии, как греческий. Но кто же держит деньги в кипрских банках?
Есть ли во всей этой сумятице какой-то позитив?
Ответ: конечно, да!
В 1998 году цены акций упали на 90% — в 1999-м выросли на 257%.
В 2008 году акции рухнули на 70% — в 2009-м они поднялись на 129%.
В 2012 году падение может составить 30-40%, и в 2013-м цены будут брать новую высоту. Какую?
Возможно, июль станет отличным месяцем для тех, кто заходит на рынок «внизу», рассчитывая на его подъем, на движение вверх, вызванное всеобщим экономическим подъемом после разрешения кризиса в еврозоне.
Снижение курса рубля, если оно не будет шоковым, оздоровит торговый баланс, создаст стимулы для несырьевого экспорта. Летом 2012 года российской экономике, истерзанной вывозом капиталов и загнанной в офшоры, прошедшей кризисы 1998 и 2008 годов, нечего бояться кроме двух вещей.
Первая из них проста. В Москве плата за соцнаем, содержание и ремонт домов повышается этим летом на 25%, за воду — на 10-15%, за газ — на 15%, за электроэнергию — на 6% (постановление правительства Москвы). На все это может наложиться рост цен, вспышка инфляции при снижении курса рубля. Все это может привести к усилению социальных протестов, которых и так немало.
Вторая опасность: не уйдут ли цены на нефть вниз, за границу $80-90 за баррель, но не на пару месяцев этим летом, а на долгие времена? На год-три, а то и дольше? Как глубоко они утянут за собой цены на газ и металлы? Насколько сократит свой спрос Европа, находящаяся в депрессии — основной потребитель российского сырья? На ЕС приходится 50% внешнеторгового оборота России (Федеральная таможенная служба).
Дело в том, что спасением в кризисы 1998 и 2008 годов Россия обязана быстрому, буквально в месяцы, восстановлению мировых цен на нефть и металлы, девальвации рубля и мягкой денежной политике. Нас спасли те самые, много раз проклятые рынки деривативов на нефть и металлы (Нью-Йорк, Чикаго, Лондон), быстро поднявшие цены на российский экспорт.
Что будет на этот раз?
Российская экономика не только сидит на сырьевой игле, но и в полной мере заражена «голландской болезнью». Социальные расходы, затраты на содержание силовых структур, на оборону, на государственный аппарат — не снижаемы. При падении сырьевых доходов они могут быть покрыты только за счет печатного станка, инфляции и девальвации рубля. Что произойдет, если хотя бы частично отключить российскую экономику от сырьевых доходов, заманчиво росших целое десятилетие, какая турбулентность при этом возникнет — никто не знает.
Сегодня мы к этому не готовы. Экономическая машина российского образца, каким бы искусным ни казался сам себе водитель, живет по собственным законам, стремясь в неопределенность. Хорошо бы убедиться, что где-то там, в штабах, готовят карты чрезвычайных действий в экономике. Мы вправе знать, есть ли какие-то планы на этот счет не только у ЕС, но и у тех, кто проносится по притихшим улицам Москвы. Как бы хотелось убедиться, что такие планы есть, что спасение экономики, если ее придется спасать, будет происходить не на коленках и не с неисчислимыми жертвами, как в 2008 году, а в лучших традициях профессиональной пожарной команды.
Хорошо бы это знать — но не в терминах «безопасной гавани» и накопленных резервов (мы это слышали перед жесточайшим кризисом 2008 года), а в точных объяснениях, как будет действовать российское государство, если вдруг сбудется страшная сказка на ночь о низких ценах на нефть, газ и металлы.