С окончанием Чемпионата мира по футболу-2014 в Бразилии Россия вышла на финишную прямую подготовки к своему мундиалю. Но график различных геополитических передряг не так предсказуем. Например, мало кто может сказать, когда, а главное — чем, закончится украинский кризис. На таких военно-спортивных «качелях» национальную экономику подбрасывает еще сильнее, путаются внутриэлитные расклады и, согласно известной пословице, многократно усиливается треск «чубов» рядовых граждан.
Ярчайшее тому доказательство и одновременно, весьма неприятный сигнал, — поведение Внешэкономбанка, который ныне в общении с должниками ведет себя так, будто его сотрудники прошли мастер-класс в Альфа-Банке. Хотя, казалось бы, что может быть общего у профит-центра «олигархической» ФПГ с финансовым столпом госкапитализма, которому вроде бы на роду написано мириться с приватизацией прибылей и минимизацией убытков?
Отказ ВЭБа участвовать в спасении «Мечела» еще как-то вписывается в привычную логику российских межклановых разменов. Особенно, если предположить, что банкротством южноуральского металлургического холдинга и последующей распродажей его активов могут воспользоваться поставщики труб для газопровода «Сила Сибири».
Но предъявление к исполнению опциона по выкупу за 31 млрд рублей пакета акций «Интер РАО», который, исходя из текущих котировок, стоит в 6 раз дешевле, превращает ВЭБ в совсем уж «внекомандного» игрока.
Очередной жертвой госбанка рискует стать компания, чьим председателем правления является сын Юрия Ковальчука, а председателем совета директоров — Игорь Сечин. Но дело даже не в этом. Крайне сложно обнаружить сторонних интересантов, которым конфликт между «Интер РАО» и ВЭБом был бы на руку. «Отжимая» энергохолдинг, банк заботится исключительно о своем балансе.
Точно так же, как Альфа-Банк вряд ли руководствовался какими-то иными мотивами, когда в 2009-м давил на ГАЗ Олега Дерипаски, а в 2014-м стал самым бескомпромиссным кредитором того же «Мечела».
Но наряду с упомянутыми выше ментальными между «Альфой» и ВЭБом имеются существенные институциональные различия. Последний действует как госкорпорация, не обладает банковской лицензией и не обязан выполнять нормативы ЦБ. Разумеется, это не повод пускаться во все тяжкие. Но и для проявления чрезмерной меркантильности у ВЭБа должны быть намного более веские основания, нежели у «Альфы», Газпромбанка, Сбербанка или ВТБ. Причем, об их вескости будут судить не столько контрагенты и бизнес-сообщество, сколько Кремль, от которого напрямую зависят карьерные перспективы руководства госкорпорации.
И если уж глава ВЭБа Владимир Дмитриев затеял столь рискованную игру, задевающую ближайшее президентское окружение и чреватую для него лично проблемами намного серьезнее, чем дыры в балансе, то, как говорится, одно из двух — либо он точно знает, что в прикупе, либо ему уже нечего терять.
Чтобы понять, какая версия ближе к истине, стоит вспомнить события полуторамесячной давности. А именно — одобрение правительственной комиссией закона о ликвидации «Олимпстроя». С исчезновением этой госкорпорации исчезает и поручитель по девяти кредитам на 190 млрд рублей, которые ВЭБ выдал на строительство олимпийских объектов и до сих пор не смог вернуть.
Как пояснил Дмитриев в недавнем интервью телеканалу «Россия 24», «естественно, встает вопрос о том, каким образом мы вместе будем, что называется, закрывать эту тему. [...] При ликвидации [«Олимпстроя»], соответственно, возможность даже с точки зрения баланса закрывать потенциальные убытки у Внешэкономбанка отсутствует».
Отчасти «олимпийские» потери призван компенсировать фактически акцептованный парламентом законопроект о размещении на депозитах ВЭБа до 7% средств Фонда национального благосостояния (ФНБ). Таким образом, уже в этом году капитал госкорпорации должен пополниться на $6,25 млрд. Но, во-первых, правительство еще не обозначило условия предоставления этих средств. А, во-вторых, указанная сумма существенно меньше тех 400 млрд рублей, которые, как еще осенью 2013 года подсчитала консалтинговая компания McKinsey, ВЭБ выдал на нерыночных условиях, и по которым очень высока вероятность дефолта.
От этих «страшилок» можно было бы спокойно отмахнуться, если бы за деньгами ФНБ не выстроилась очередь из других претендентов, а дыры во внешэкономбанковском балансе спокойно закрывались с помощью не только российского, но и зарубежного фондирования. Но как признавал зампред ВЭБа Александр Иванов, «что касается несвязанного финансирования, мы на 80% зависим от европейских и американских инвесторов. Например, в наших еврооблигациях на европейцев и американцев приходилось порядка 70%. И это длинные ресурсы, особенно средства США, — свыше 10 лет».
Несложно представить, что произойдет с пассивами ВЭБа при ужесточении санкций со стороны Вашингтона и Брюсселя. С другой стороны, также легко спрогнозировать судьбу ЧМ-2018, если строители стадионов не смогут получить длинные и сравнительно недорогие кредиты.
Дмитриеву в таком случае не поздоровится. Но и его должность будет далеко не так привлекательна для потенциальных преемников, вроде того же Александра Иванова, приходящегося, помимо всего прочего, сыном главе президентской администрации.
При столь неутешительных перспективах не проще ли позволить ВЭБу сегодня подстраховаться и нагулять финансовый жир? Пусть и за счет новых конфликтов в ближайшем президентском окружении и/или повышения стоимости услуг «Интер РАО».
Похоже, настало время, когда объективно лучших решений быть не может. Только лучшие из худших.
Чтобы железнодорожники поделились с Дальним Востоком своей квотой из ФНБ, им разрешается на 10% проиндексировать тарифы на грузоперевозки. «Газпром» вместо докапитализации (опять же за счет нацфондов) готов повысить внутренние цены на газ. Поддержание ВЭБа в «спортивной форме» и тоже с минимальным задействованием ФНБ рискует обернуться новым ростом энерготарифов. И так, видимо, до тех пор, пока инфляция не станет достаточно большой, чтобы сделать все эти выигрыши ничтожно малыми.