О чем не пишут в России: кто победит в битве за свободу интернета?

Свобода интернета

По всему миру идет информационная война. С одной стороны баррикад находятся государства, считающие свободный поток информации неотъемлемыми правом человека, с другой — государства, стремящимиеся установить контроль над потоками информации. Об этом в колонке для Project Syndicate пишет профессор международной политики Принстонского Университета Энн-Мари Слоутер. В отличие от телевидения и радио, централизованная структура которых открывают большие возможности для государственной цензуры, интернет значительно хуже поддается контролю со стороны властей. В январе 2010 года госсекретарь США Хилари Клинтон, заявила, что Вашингтон «выступает за единое интернет-пространство, в котором бы все человечество имело равный доступ к информации и идеям». Но далеко не все придерживаются такой же позиции. Так, президент России Владимир Путин уже открыто заявлял о своем желании использовать грядущий в декабре саммит Международного союза электросвязи (МСЭ) для «установления международного контроля» в Интернете и тем самым изменить текущее положение вещей, когда управление Интернетом находится в руках частных компаний, таких как Интернет-корпорация по присвоению имен и номеров (ICANN) и Инженерный совет Интернета. Правительства многих других стран также попытаются использовать эту возможность, чтобы увеличить сферу контроля над информацией, к которой имеют доступ их граждане.

Нельзя допустить, чтобы контроль авторитарных государств над интернетом продолжал расти. Развитые демократические страны обязаны придумать методы, как этому противостоять. Подобные методы должны обязательно иметь отношение к международной торговле и инвестиционным соглашениям. Только представьте, что Международный валютный фонд или Всемирный банк, а также региональные банки развития приостанавливали бы финансирование, как только правительство опускало бы информационный занавес. Предположим, иностранные инвесторы заключали бы контракты на условии, что высылка или запрет иностранных журналистов или закрытие доступа ко многим международным новостным ресурсам и социальным медиа означало бы политический риск, достаточный, чтобы инвестор приостановил исполнение обязательств по контракту. се попытки правительства манипулировать информацией или перекрывать к ней доступ должны рассматриваться как злоупотребление властью, имеющее целью скрыть многие другие нарушения.

Схожую тему в своей колонке для газеты The Wall Street Journal затрагивает Кргейг Ньюман, глава неправительственного фонда Freedom2Connect. По его словам, помощь в войне за свободу интернета должны также оказывать различные некоммерческие организации. В качестве примера он приводит ветеранов борьбы за права человека из Advancing Human Rights, которые в последнее время активно берут на вооружение интернет-технологии. Один из их проектов — так называемый «Интернет в чемоданчике». Набор устройств, комбинация которых позволяет активистам авторитарных стран, выходить в интернет в обход всех ограничений. Впервые «чемоданчик» использовался в 2006 году в Афганистане. Также было разработано мобильное приложение, которое позволяет активистам иностранных репрессированных государств удалять все содержимое своего телефона одним нажатием кнопки.

Южная Корея

Корейский певец Парк Дже Санг, известный под псевдонимом PSY, и его клип на песню Gangnam Style стали хитом в США. С середины июля эксцентричный ролик набрал на Youtube больше 50 млн просмотров. Дже Санг — не типичный представитель южнокорейской поп-музыки (k-pop). Во-первых, ему уже 34 года: большой возраст для озабоченного молодостью k-pop. Во-вторых, в его прошлом случались проблемы с законом. Наконец, ему удалось преуспеть за океаном — большая редкость для дистиллированных корейских поп-звезд. Но главное, под поверхностью нелепого видеоряда скрывается острая социальная сатира. Об этом пишет The Atlantic. Каннам (Gangnam) — один из самых богатых и престижных районов в Сеуле. Но Дже Санг не просто насмехается над образом жизни резидентов Каннама и кастовостью южнокорейского общества (хотя и это уже редкость для южнокорейского популярной музыки). Все гораздо глубже.

Так в песне есть, например, явные отсылки к гигантском долгу населения Южной Кореи по кредитным карточкам, который давно является одним из самых высоких во всем мире. На каждого южного корейца приходится в среднем по пять кредитных карточек: результат бурного экономического роста начала 1990-х годов и попыток правительства стимулировать экономику страны в конце последнего десятилетия прошлого века. В Gangnam Style Дже Санг также очевидным образом издевается над стремлением рядовых корейцев к статусу и благополучию в «стиле Каннама». «Это не просто сатира над одним из районов города. Я думаю в конечном итоге все сводится к одному наблюдению: стремление корейцев к материализму, стремлению к форме, а не к содержанию. Южная Корея за последние десятилетия сделала как страны огромный шаг вперед. Но это движение описывается скорее в терминах ВВП на душу населения. Я думаю молодое поклонение начинает это понимать», — рассказала The Atlantic южнокорейский блоггер Джи Ким.