Государственная Дума рассматривает в последнее время сразу несколько законопроектов, прямо затрагивающих интернет. Все эти проекты объединяет три общих свойства: они очень плохо написаны, скорее всего, не помогут достижению поставленных депутатами целей, и, главное, не сулят русскому интернету ничего хорошего. Самый вредоносный из них (его будут рассматривать в пятницу) вносит изменения в Федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и отдельные законодательные акты Российской Федерации. Он вводит, по сути, черный список интернет-сайтов и разрешает чиновникам закрывать сайты без суда. Написан он был, судя по всему, людьми, ничего в интернете не понимающими.
Для начала, закон не создает никаких проблем для сайтов, действительно промышляющих распространением противоправного контента. Они и при нынешнем законодательстве не чувствуют себя в безопасности, и в случае запрета быстро переедут на альтернативные площадки — зеркала.
Кроме того, закон вводит заведомо расплывчатые понятия о том, какой именно контент может навлечь на публикатора санкции. К запретной относится, например, информация, «побуждающая детей к совершению действий, представляющих угрозу их жизни и (или) здоровью». Под это определение автоматически попадают странички секций парашютистов или кружков скалолазания. Включение в черный список грозит тем, кто пропагандирует «употребление наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров» (sic!). Что значит «употребление прекурсоров»? Вовнутрь? К числу прекурсоров относится, например, ацетон.
Даже если не обращать внимания на безграмотность депутатов, в России есть накопленный опыт судебных репрессий в интернете со стороны ФКСН, и совершенно очевидно, что внесудебный механизм увеличит, а не уменьшит количество злоупотреблений при закрытии сайтов.
Как будто всего этого мало, законопроект предполагает включение сайтов в черный список («реестр») по доменным именам, а не URL’ам. Это означает, среди прочего, что за появление страницы с противоправным содержанием можно закрыть — без суда — целый сайт (скажем, Mail.Ru) минимум на три дня — столько времени просят чиновники на исправление своих ошибок. Страницу с противоправным содержанием на крупном портале может создать любой желающий, что автоматически создает нехитрый механизм рэкета в Рунете.
Наконец, законопроект обяжет провайдеров осуществлять «ограничение и возобновление доступа к информации» (без суда) и перекладывает, таким образом, ответственность за распространение противоправного контента с его создателей на содержательно нейтральных операторов связи. МТС оценивает затраты на переоборудование — в случае принятия закона — в $50 млн только в центральном регионе страны. Эта новация вполне соответствует принципу депутатов Госдумы наказывать не правонарушителей, а тех, кто стоит под фонарем, — их лучше видно.
То, что закон безграмотный, вредный и неэффективный, признают так или иначе все участники рынка. Представители «Яндекса» и Google уже заявили, что для борьбы с противоправным контентом данные меры не слишком эффективны. Директор Российской ассоциации электронных коммуникаций Сергей Плуготаренко сказал, что принятие закона может привести к «закрытию добросовестных сайтов в неконтролируемых объемах». Это неудивительно. Удивительно другое: все, чем ограничиваются представители индустрии, это осторожные устные заявления.
Зимой в США обсуждался закон против онлайн-пиратства (SOPA). Он был написан несравненно лучше русского закона, но в каких-то деталях его повторял: в частности, создавал возможность без суда блокировать доступ к «сайтам-изгоям», нарушавшим авторское право. Незадолго до первого голосования по проекту в американской сети началась буря. Крупнейшие сайты размещали на первой странице кнопку, нажав на которую пользователь мог позвонить своему конгрессмену и выразить возмущение законом. Wikipedia просто устроила забастовку и целый день не работала, показав 90 млн посетителей черный экран с текстом, осуждающим SOPA. Всего одного дня войны хватило для того, чтобы закон был забыт как страшный сон.
Лидеры Рунета не могут, конечно, сравниться по влиятельности с Google или Facebook, но в национальных масштабах их возможности совсем не малы. Аудитория «Яндекса» или «ВКонтакте» — это десятки процентов населения России, в том числе большинство жителей Москвы и Санкт-Петербурга. Пусть публичная компания не может позволить себе устроить забастовку, но можно же поставить баннер на главной странице. Неужели опасный, безграмотный закон, прямо затрагивающий интересы компаний, — недостаточный повод для того, чтобы вслух заявить о своей позиции?
Депутаты Государственной Думы каждый день дают поводы для возмущения, а общество пытается не пропустить один одиозный проект за другим. Но никакие коллективные письма, круглые столы, публикации в прессе и заключения Совета по правам человека не смогут изменить ситуацию до тех пор, пока главная жертва закона делает вид, что ничего страшного не происходит.
Неспособность бороться за свои интересы, интересы своих пользователей и здравый смысл ограничивает свободу Рунета не меньше, чем непонятные люди с Охотного Ряда.