К сожалению, сайт не работает без включенного JavaScript. Пожалуйста, включите JavaScript в настройках вашего броузера.
Наш канал в Telegram
Самое важное о финансах, инвестициях, бизнесе и технологиях
Подписаться

Новости

На безрыбье: зачем совладелец мурманского комбината судится с правительством

фото ИТАР-ТАСС
фото ИТАР-ТАСС
Рыба под санкциями или провал эксперимента: что стоит за оригинальным иском предпринимателя Михаила Зуба к кабинету Дмитрия Медведева?

Мурманский рыбокомбинат — не единственное предприятие, пострадавшее от августовского запрета на ввоз продуктов из США, Канады, Австралии и Европы. Но его генеральный директор Михаил Зуб — единственный, кто решил подать из-за санкций в суд на правительство. Предприятие осуществляет переработку рыбы из Норвегии и теперь осталось без сырья. Быстро заменить поставщиков не получится: это единственный в России завод, работающий напрямую с суднами, поставляющими живую, а не охлажденную рыбу. Подобных кораблей в России всего два, но, по словам предпринимателя, и они не обеспечены достаточными квотами на вылов.

Исковое заявление совладелец завода Михаил Зуб выложил в своем ЖЖ в начале сентября. До недавних пор дневник назывался «Методическое уничтожение рыбохозяйственного комплекса», теперь переименован в «Санкции ЕС: сокрушительный удар по переработке рыбы в России». Со страниц своего «живого журнала» предприниматель не раз обращался с просьбами и предложениями к представителям правительства и профильных ведомств. «Нас совсем не хотят слышать. Почему так происходит  я не знаю»,  грустно вздыхает шестидесятилетний предприниматель во время интервью Forbes. Но сейчас от того, «услышат» ли, зависит дальнейшая работа его предприятия.

Рыбацкая байка

Мурманский рыбокомбинат (МРК) — часть приватизированного и разделенного на семь частей в 1992 году Мурманского рыбообрабатывающего комбината, бывшего в советское время главным рыбным предприятием города. Михаил Зуб в Мурманск перебрался спустя два года и приобрел 80,5% акций одной из частей бывшего МРК. До переезда работал штурманом на рыболовных траулерах и заместителем директора рыбоконсервного завода на Камчатке. На долю купленного АООТ «Айсберг» пришлись один рыбный и два холодильных завода на территории Мурманского морского порта, а также 15 млрд рублей долгов и невыплаченной заработной платы (суммы до 1998 года указаны в еще не деноминированных рублях. — Forbes).

 

Предприятие производило соленую сельдь в бочках, позже — пресервы и консервы.

За первый год работы выручка, по данным СПАРК, достигла 367,8 млн рублей (с убытком 3 млрд рублей). Михаил Зуб мечтал, что уговорит владельцев активов бывшего комбината объединить их в одно предприятие и станет его доверительным управляющим. Следующий шаг — получение квот на вылов рыбы и создание собственного флота. «Еще в советское время была идея объединить добычу рыбы с ее переработкой. Но после приватизации все руководители предприятий наотрез отказались, стали самостоятельными, и заводы начали постепенно погибать», — вспоминает Анатолий Евенко, председатель правления Ассоциации прибрежных рыбопромышленников и фермерских хозяйств Мурмана.

 

Михаил ЗубИдея Зуба тоже не реализовалась, но он все же решился на переименование своего АООТ «Айсберг» в Мурманский рыбокомбинат — именно так упрощенно называли советское предприятие. Бывший сотрудник мурманского комитета по рыболовству вспоминает, как руководители других заводов приходили с жалобами: «Почему Зуб пользуется брендом мощного советского комбината?» Сам предприниматель подтверждает, что завод проверяли, но сделать ничего не могли — наименования юридических лиц в реестре не были одинаковыми.

К маю 1996 года, по словам Михаила Зуба, компания расплатилась с долгами, а 400 сотрудников завода ежедневно отгружали на продажу вагон пресервов в центральные регионы страны и на Урал. По данным СПАРК, оборот за 1996 год составлял уже 3,1 млрд рублей, а убыток сократился вдвое (сам же Зуб в разговоре с Forbes упоминает товарооборот в 60 млрд рублей — предприниматель настаивает, что большая часть выручки в то время формировалась за счет дочерних компаний).

Поход во власть

Но вскоре порт лишился железной дороги — в июне 1996 года постановлением губернатора области Евгения Комарова ее остановили из-за экономической нецелесообразности. Предприятие вынуждено было приостановить поставки продукции, а его руководитель начал требовать от властей решения проблемы. Взаимопонимания с чиновниками Михаил Зуб не нашел и в августе решился вступить в предвыборную гонку за пост губернатора Мурманской области. На ноябрьских выборах предприниматель занял третье место, набрав 13,92% голосов. Во второй тур прошли Евгений Комаров и бывший председатель Облсовета Юрий Евдокимов. Зуб активно высказывался против обоих кандидатов. Со своим «конфликтом с властью» он связывает и декабрьское постановление избравшегося Евдокимова о консервации района, где располагался комбинат.

 

Суда не могли заходить на причалы МРК, предприятие лишилось сырья и было вынуждено возить рыбу из соседнего района порта. Реконструкцию мощностей и инженерных коммуникаций пришлось отменить из-за недостатка средств, а количество сотрудников сократилось до 20-30 человек. Следующий 1997 год предприятие вновь закончило с убытком в 1,9 млрд рублей при обороте в 2,85 млрд рублей. Как рассказывает Михаил Зуб, он решил искать кардинальное решение проблем.

Иностранный опыт

Предприниматель начал пропагандировать идею создания в Мурманске свободной таможенной зоны для бербоут-чартерных (долгосрочно арендованных у иностранных владельцев) судов. При заходе в порт они должны были выплачивать огромные пошлины, Зуб же предлагал отсрочить оплату до продажи готовой продукции и заложить ее в цену товара. Параллельно изучал норвежский опыт работы с наливными судами: рыбу до берега довозили в гигантских аквариумах — RSW-танках — и перерабатывали на прибрежных заводах. Российские же рыбаки потрошили и перекладывали рыбу льдом сразу на судне.

«У нас 100 человек за сутки добывают 100 тонн, а у них 6 человек на судне добывают 600 тонн — такая бешеная производительность! Поэтому у них было очень дешевое сырье. И мы поняли, что нам нужно идти туда. Стать своими среди чужих, потому что среди своих мы были чужими», — метафоричен Зуб.

В России по похожей технологии тогда работало только судно «Мурман-2» компании «Мурман Сифуд», и Зубу удалось убедить руководителей компании сотрудничать. Идею пришлось продвигать два года — по словам директора МРК, работа велась с пятью министерствами и тридцатью департаментами. Как вспоминает в книге «Рыбный Мурман в кавычках и без» генеральный директор «Мурман Сифуд» Владимир Хижняков, «хождение по московским коридорам власти Зуб осуществлял в основном сам, к этому «святому делу» нас не допускал. В результате никакого документа по свободной таможенной зоне принято не было, зато появилось постановление, в котором правительство освобождало наш траулер от уплаты 30 млн крон за заход в порт».

Хотя все согласования проходили с правительством Сергея Степашина, текст документа в 1999 году был подписан только что назначенным премьер-министром Владимиром Путиным.

 

Грузовой район, в котором находилось предприятие, расконсервировали. Судну «Мурман-2» выделили квоту на вылов 50 000 тонн рыбы, из которых на «Мурманский рыбокомбинат» было поставлено лишь около 10%, остальное ушло за границу. Стороны обвиняли друг друга в жадности и не соблюдении договоренностей, говорили о бюрократических проволочках и разном толковании текста постановления. Так или иначе, суммы наценок на отгруженную в Россию рыбу не хватило, чтобы признать эксперимент эффективным, и правительство постановление не пролонгировало. «Люди нам поверили, а получилось, что мы страшные обманщики. И на пару лет в правительстве с нами перестали разговаривать», — сокрушается Зуб.

Норвежский связной

Вспоминая о выгодной норвежской технологии, предприниматель начал искать контакты с местными предпринимателями. К 2002 году ему удалось договориться о сотрудничестве с норвежской Gigante Seafood. Компания заключила договор на аренду цеха комбината площадью 3500 кв. м на 15 лет и установила оборудование для приема и переработки рыбы с наливных судов, инвестиции составили 50 млн рублей. Планировалось, что мощность предприятия будет доходить до 500 000 тонн в год. По условиям контракта, около 20% рыбы норвежцы обязались продавать комбинату с наценкой всего в 7%. Рыбу пелагических видов — сельдь, мойву — должны были закупать на норвежском аукционе Norges Sildesalgslag. Сам Мурманский рыбокомбинат уже работал с аукционом с 2001 года, заключив контракт на 1100 тонн мойвы и пробную партию сайды.

«Надо отдать должное его энергии», — рассказывает знакомый Михаила Зуба.

«Его компания стала единственным предприятием в России, получившим право напрямую участвовать в торгах на норвежской бирже. Такой вопрос невозможно было решить в частном порядке, и, как он рассказывал, он «пробил» эту возможность через правительство». Дела мурманского комбината налаживались: в 2003 году он во второй раз за время своего существования закончил год с прибылью в 5,6 млн рублей при выручке в 90,7 млн рублей. Но еще спустя пару лет «Гиганте-Мурманск» обанкротилось и Михаилу Зубу удалось выкупить современное оборудование. Как уточняет предприниматель, оно досталось ему раскомплектованным — на восстановление было потрачено около трех лет, суммарные затраты достигли 30 млн рублей.

 

Периодически предприятие заключало контракты на поставку рыбы с еще одним участником норвежского аукциона —Norges Rafisklag, с российскими же поставщиками отношения не складывались. «Основной их вид деятельности на долгое время — заморозка и продажа норвежской селедки и мойвы. Качество заморозки было очень неоднородным, но они выплывали за счет дешевизны сырья. Говорить о том, что это было предприятие глубокой переработки, неправильно, это был низший уровень переработки. Но у них была своя ниша», — рассказывает Владимир Ляпунов, руководитель мурманского отделения Рыбного союза. «Поставки были нерегулярными, от случая к случаю», — соглашается Анатолий Евенко из отраслевой ассоциации. Михаил Зуб парирует, что работа предприятия подстраивалась к сезонам вылова рыбы и сравнивать ее с другими мурманскими заводами неверно. Он считает, что доказал эффективность норвежских технологий — за один месяц 2007 года компания показала оборот, равный всему предыдущему году.

Письмо с рассказом об этом и благодарностями за шанс еще в 1999 году опробовать технологию отправилось в приемную президента Владимира Путина.

Параллельно работе Михаил Зуб успевал вести активную общественную деятельность: организовывал митинги, призывая местные власти обратить внимание на развал рыбохозяйственной отрасли; писал обращения к правительству и президенту, докладывая о неисполнении их постановлений и предлагая свои концепции развития отрасли.

Опустевшие цеха мурманского предприятия Михаила Зуба после введения правительственного эмбарго

 

Без путины

Несмотря на то что предприятие чаще демонстрировало убытки, чем прибыль, его руководитель продолжал лелеять мечту о собственном флоте. В 2012 году, когда Газпромбанк выставил на приватизацию акции Архангельского тралового флота, Зуб уговорил руководителей мурманских предприятий объединиться и поучаствовать в тендере. Выручка самого Мурманского рыбокомбината на тот момент составляла 152,2 млн рублей, а для претендентов на флот стояло ограничение — не менее 500 млн рублей оборота. Продаваемую компанию оценили в 1,5 млрд рублей. Заявку на участие мурманскому консорциуму в ФАС одобрили, но, по словам предпринимателя, из-за ограничения по выручке представитель правительства не допустил его к участию в тендере. Михаил Зуб не растерялся и подал в суд на правительство, пытаясь опротестовать «дискриминирующие» ограничения, однако проиграл. Несмотря на протестную активность, Михаил Зуб успешно стал участником программы льготных кредитов от Росагролизинга и Россельхозбанка — около 91 млн рублей были выделены на создание нового холодильного цеха и ремонт оставшегося с советских времен аммиачного холодильника. Чтобы привлечь оборотный капитал, Зуб пытался найти инвестора, предлагая выкупить 25% допэмиссии акций исходя из оценки предприятия в 1 млрд рублей. Наибольшим пакетом в 75,5% сейчас «в целях безопасности» владеет его жена Наталья, оставшиеся акции — у трудового коллектива. Но желающих проинвестировать в предприятие не нашлось ни среди местных предпринимателей, ни среди российских и иностранных корпораций.

Дополнительный цех торжественно открыли летом 2013 года, предприятие работало два месяца и успело переработать 660 тонн пикши и трески и 2000 тонн мойвы.

На 2014 год под новые мощности были заключены масштабные контракты с норвежцами  на поставку в общей сложности 31 000 тонн рыбы разных видов.

Предприятие традиционно прекратило рыбопереработку на лето 2014 года, сдавая холодильные мощности в аренду. Первые поставки рыбы должны были начаться 10 августа и продлиться по 10 октября. По расчетам Зуба, предприятие, до этого уже два года убыточное, получило бы 480 млн рублей выручки и 72 млн рублей прибыли. Но принятые санкции помешали амбициозным планам. Предприниматель хотел добиться отмены запрета на ввоз живой рыбы и пытался обращаться к местным чиновникам, к правительству и к профильным ведомствам. Но все его обращения были проигнорированы, хотя ввоз мальков для других предприятий правительство вскоре разрешило. Запросы Forbes к норвежским партнерам компании, Norges Rafisklag и Norges Sildesalgslag, а также в мурманское отделение Росрыболовства остались без ответа.

 

«Мы поддерживаем президента Владимира Путина, но считаем, что правительство слишком жестко интерпретировало его указ в своем постановлении. И у нас просто нет другого выхода», — объясняет предприниматель свое решение обратиться в суд.

В своем августовском письме премьер-министру Дмитрию Медведеву Михаил Зуб называл четыре варианта развития ситуации: «геноцид предприятия», если ничего не предпринимать; выделение достаточной квоты российскому живорыбному судну; снятие запрета на ввоз живой рыбы; выплата комбинату недополученных 72 млн рублей — деньги помогли бы расплатиться с кредитами. В иске, поданном в Верховный суд, предприниматель просит уже об одном — исключить коды живой рыбы из перечня запрещенной к ввозу продукции. «Михаил Зуб — довольно отчаянный, потому что сейчас судиться с правительством — это только их злить, и публично никто его не поддержит. Он всю эту борьбу ведет в одиночку. Но ему действительно ничего не оставалось, как судиться», — рассказывает участник мурманского рынка рыбопереработки.

Предприниматель и сам не верит в успех суда, назначенного на ноябрь. Вспоминая проволочки предыдущего суда с правительством, он говорит о том, что государственный суд никогда не может вынести решение против государства. «Остается надеяться только на то, что нас услышат до суда», — заключает предприниматель, показывая письмо с просьбой очередному члену правительства.

Мы в соцсетях:

Мобильное приложение Forbes Russia на Android

На сайте работает синтез речи

иконка маруси

Рассылка:

Наименование издания: forbes.ru

Cетевое издание «forbes.ru» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл № ФС77-82431 от 23 декабря 2021 г.

Адрес редакции, издателя: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Адрес редакции: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Главный редактор: Мазурин Николай Дмитриевич

Адрес электронной почты редакции: press-release@forbes.ru

Номер телефона редакции: +7 (495) 565-32-06

На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации)

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Товарный знак Forbes является исключительной собственностью Forbes Media Asia Pte. Limited. Все права защищены.
AO «АС Рус Медиа» · 2024
16+