Спящие «драконы»
Из Китая, некогда радикально нефутбольной страны, в последнее время приходят ошеломляющие новости. «Трансфер Халка из «Зенита» в «Шанхай Порт» обошелся в €55,8 млн». «Зимой-2016 китайские клубы потратили больше, чем любая из топ-5 европейских лиг». «Грациано Пелле будет получать в «Шаньдон Лунен» £13,6 млн». Или совсем недавняя, от информагентства «Синьхуа»: «Гуанчжоу Эвергранд Таобао» — самый дорогой клуб мира, исходя из стоимости акций».
Для посторонней публики все это звучит дико, ведь у Китая практически нет традиций в футболе. С 1930-го по 1978-й китайцы только раз участвовали в отборочном турнире чемпионата мира (в 1958-м) и никуда, разумеется, не пробились. В остальные 10 розыгрышей Китай даже не заявлялся. Затем стал делать это регулярно, но толку было мало. На чемпионате мира сборная сыграла лишь однажды – в 2002-м: проиграла все три матча в группе с общим счетом 0:9. Хотя справедливости ради стоит отметить: Китаю отчаянно не повезло с группой – будущие чемпионы бразильцы, будущие бронзовые призеры турки и неслабая Коста-Рика.
В азиатских чемпионатах Китай выглядит увереннее — два серебра, бронза и два четвертых места. Однако последний успех датирован 2004 годом и добыт на домашнем турнире. С тех пор — два пустых групповых этапа и четвертьфинал-2015. То есть ничего.
Для порядка скажем и о женском футболе, где у Китая есть исторические успехи (серебро чемпионата мира-1996 и аж восемь побед на азиатских первенствах), но в последнее время речь о доминировании китаянок даже в своем регионе не идет.
Клубный футбол долгое время выглядел жалко. До 2010 года даже на азиатском уровне – всего один эпизодический успех (победа «Ляонина» в Лиге азиатских чемпионов в 1990-м), плюс постоянные коррупционные скандалы, проблемы с договорными матчами и хроническая отсталость от грандов региона — японцев, южнокорейцев, иранцев, аравийцев.
Впрочем, до поры такая ситуация как будто устраивала самих китайцев: и обычных людей, и руководство страны. Чемпионат Китая — цзя-лига, как он тогда назывался — дрейфовал в своем режиме.
Интерес китайцев к футболу рос постепенно. В 1994-м цзя-лига стала профессиональной. Футболистам официально разрешили платить. И зарплаты сразу же подскочили. Правда, в китайском масштабе — со $100 до $2000. Теперь все команды (кроме «Баи», полностью комплектовавшейся состоящими на службе военными) могли привлекать легионеров. Правда, не каждый иностранец был готов к экзотике за такие суммы.
Но постепенно денег стало больше, и в Китай устремились те, кто не нашел места слаще в Европе. В 2000-м в топ-10 бомбардиров лиги уже только трое были китайцами. Лучшим стал парагваец Касьяно Вильберто Дельвалле Руис, не знакомый европейской публике. Как и южноафриканец Уильямс, хорват Бичанич, серб Сарич, гвинеец Камара.
Дальше — больше. В 2004-м цзя-лигу переименовали в суперлигу. И «супер» действительно наступил: гондурасцы, датчане марокканского происхождения, ганцы, нигерийцы, колумбийцы поехали на заработки в Китай.
В 2009-м в «Шанхай Шэньхуа» отправился Вячеслав Глеб, поигравший в Германии и Швейцарии. «Когда агент предложил поехать в Китай, я только у виска покрутил. Но когда мне показали зарплату, я задал один вопрос: «Где подписывать?» — эту цитату из Глеба-младшего можно взять эпиграфом тому взрывному росту, который китайский футбол переживает с конца предыдущего десятилетия.
А прямо сейчас зарплаты в китайской суперлиге соответствуют уровню «Реала» и «Манчестера». Бразилец Халк, по сообщениям западных СМИ (официальные цифры не назывались), получает в «Шанхай Порт» больше $20 млн, аргентинец Лавесси перебрался в «Хэбэй Чайна Форчун» из французского «ПСЖ» за $16,8 млн в год, колумбийцу Мартинесу (из мадридского «Атлетико») в «Гуанчжоу Эвергранд» платят $14 млн. В топ-10 самых высокооплачиваемых футболистов мира сейчас четверо играют в Китае. Больше Халка зарабатывают только Месси и Роналду. А итальянец Грациано Пелле имеет столько же, сколько Ибрагимович в «Манчестере»!
Пас от Си Цзиньпина
Футбольную лихорадку в Китае разогнал сам председатель КНР Си Цзиньпин. Будучи горячим поклонником вида спорта номер один, он даже посетил базу «Манчестер Сити» во время визита в Великобританию в октябре 2015 года.
63-летний Цзиньпин не раскрывает своих клубных пристрастий. Но в международных поездках обязательно часть времени отводит футболу. В 2010-м в Германии он получил в подарок именную майку леверкузенского «Байера». В 2012-м — футболку «Лос-Анджелес Гэлэкси» из рук Дэвида Бекхэма с его автографом. Кстати, эта майка была видна за спиной Цзиньпина во время новогоднего обращения к народу в 2014-м.
Говорят, что в футбол Цзиньпин играл с детства – этот вид спорта любил его отец, пламенный революционер Си Чжонсун, и часто водил сына на стадион. Мальчик вырос в важного политика, но не забыл своего детского увлечения. В 80-х, работая в провинции Хэбэй, молодой управленец Цзиньпин ездил по выходным на матчи в Пекин, а в 2016-м он, уже глава государства, подписал революционную программу развития футбола до 2050 года, в рамках которой уже в этом году в некоторых университетах можно сдавать экзамен по футболу. В 2020-м в футбол будет играть уже 50 миллионов школьников. А в 2030-м для мужской сборной запланированы лидирующие позиции в Азии, для женской — в мире.
Спорт в Китае – дело государственного размаха. Если задача поставлена, найдутся все необходимые ресурсы – и люди, и деньги, и технологии. Медальный зачет на Олимпиадах не даст соврать. Конечно, в футболе достичь успеха сложнее, чем в настольном теннисе или прыжках в воду, однако китайцы включились в эту историю всерьез. То, на что у европейского футбола ушли десятилетия неторопливой эволюции, Китай преодолел гораздо стремительнее.
Приказной порядок
Итак, есть желание развивать футбол, но где взять средства? Ответ оказался коммунистически прост: государство поможет.
Госкорпорациям и олигархам было предложено взять над клубами более активное шефство. О желаниях, разумеется, не спрашивали — партия сказала «надо». И в китайском футболе появились колоссальные деньги. В Европе такой подход мог обернуться для клубов неучастием в еврокубках: финансовый Fair Play запрещает вливание «нерыночных» денег. Но в Азии таких ограничений нет.
И вот безвестных колумбийцев и африканцев сменяют легионеры совершенно другого уровня. Актуальная таблица самых дорогих трансферов в истории китайской лиги состоит исключительно из приобретений последних двух лет.
Прямо сейчас о китайском футболе как о бизнес-системе все говорит простой пример. «Цзянсу Сунин» с годовым доходом в районе $36 млн в этом сезоне потратил на трансферы Рамиреса и Алекса Тейшейры более $80 млн. Причем в 2015-м компания «Сунин» (Suning), крупный продавец бытовой техники и электроники, заплатила инвестиционной группе «Гуосин» примерно те же $80 млн за весь клуб. А этим летом ритейлер отстегнул €270 млн за 68,55 % акций миланского «Интера». Но, наверное, при годовой выручке в $50 млрд можно позволить себе такое расточительство.
Или возьмем «Гуанчжоу Эвергранд», эдакий китайский «Реал». На тренерской скамейке уже успел побывать важный итальянец Марчелло Липпи, теперь рулит Луис Фелипе Сколари из Бразилии. В составе — Паулиньо и Джексон Мартинес. Отличная явка зрителей — в среднем порядка 45 тысяч на игре. Две победы в азиатской Лиге чемпионов (в 2013-м и 2015-м). И — катастрофический операционный убыток в $146 млн в 2015-м! Заработав $57 млн, клуб потратил на собственное функционирование $200.
Все клубы в лиге не приносят прибыли, проматывают все, что дают им спонсоры, и просят еще. Хотя счет уже идет на десятки миллионов долларов.
Не все «инвесторы» легко расстаются с деньгами. Но что сделать, если приказ поддерживать футбол спущен с самого верха? Деньги важны, но хорошие отношения с руководством страны важнее. Лучше купить Алекса Тейшейру, чем ссориться из-за «пустяков».
Примерно та же логика и у миллиардеров-частников вроде Джека Ма и Сю Цзяина, владеющих «Гуанчжоу Эвергранд». Футбол в Китае сейчас — лучший способ заслужить уважение власти. Это пропуск туда, куда трудно попасть за любые деньги.
«П» значит «потенциал»
Прежде, чем перейти к хорошим новостям, развеем пару бухгалтерских рекордов китайской суперлиги.
Местные клубы действительно потратили зимой-2016 больше, чем любая из европейских топ-лиг, но в Китае чемпионат проводят по схеме «весна-осень», то есть акцент трансферной кампании приходится на январь-февраль. В Европе же главное время для покупок – лето, поэтому сравнивать трансферные траты за зиму не совсем корректно. А вот летом-2016 только клубы английской премьер-лиги выложили на усиление состава £1,165 млрд. Китайцам до этой цифры тратить и тратить. Другое дело, что еще пять лет назад никто и представить не мог, что в Китае потратят больше англичан хотя бы зимой.
Акции «Гуанчжоу Эвергранд» (операционный убыток $146 млн в 2015-м) дороже, чем у «Манчестер Юнайтед» (операционная прибыль $115 млн в сезоне-2014/15)? Формально такая оценка возможна, однако она основана лишь на двух однотипных сделках: в марте 2016-го 36 тысяч акций клуба, а следом еще 17 тысяч были проданы из расчета 55 юаней за каждую (в январе за нее давали 40 юаней). В переводе на знакомую валюту – это $450 тысяч за пакет меньше 1% (всего выпущено 396,73 млн акций). Исходя из этих цифр, журналисты с помощью простой арифметики получили потенциальную стоимость «Гуанчжоу» в $3,35 млрд. На тот момент за акцию «Манчестер Юнайтед» (самого дорогого клуба, представленного на бирже) на NYSE давали $14,31 (то есть за $2,35 млрд условно можно было купить весь клуб).
Однако стоит учесть особенности китайского биржевого рынка. Он второй по капитализации в мире (по данным Wall Street Journal) частично потому, что компании реализуют лишь небольшую часть своих акций (действуют ограничения по объему продаж). Это создает искусственный ажиотаж вокруг каждой сделки. К тому же покупатели акций «Гуанчжоу Эвергранд» предпочли остаться неизвестными, а без понимания их намерений трудно сказать, почему они платят так дорого за акции глубоко убыточного клуба.
Свои люди
Ситуация на китайском футбольном рынке казалось бы абсолютно бесперспективной с экономической точки зрения. И все же есть одно «но»: это Китай. Огромная страна с огромным, не до конца исследованным, потенциалом.
Главным кормильцем лиги здесь, как и в Англии, вполне может стать телевидение. Простые цифры: предыдущая ТВ-сделка китайской суперлиги на 2014 год потянула на $8 млн, в 2015-м — на $13 млн. Однако за следующие пять сезонов компания CMC выложила сразу $1,3 млрд, в борьбе за права на территории Китая, опередив канал CCTV.
Невероятный взлет цены объясним: государство официально делает футбол своей идеологией, в страну поехали вполне заметные даже по европейским меркам исполнители. Там, где раньше у условного «Цзянсу» были местные ребята и белорус Сергей Кривец в роли звезды, теперь играет Рамирес из сборной Бразилии. Разумеется, это вызывает интерес.
Эксперты сходятся во мнении, что каналу будет непросто отбить вложенное. Тем не менее, Китай — это гигантский внутренний рынок. Средняя посещаемость матчей суперлиги уже порядка 25 тысяч зрителей. Достойная цифра. На билетах, возможно, много в Китае и не заработаешь, но спрос на футбол она обозначает.
quote_block node/328543В 2015 году больше 22 тысячи часов футбольных трансляций сделали в Китае 1,027 млрд просмотров. Футбол значительно опережает в этом плане баскетбол — второй по популярности вид спорта в стране. Отметим, что английскую премьер-лигу показывали больше, чем китайскую суперлигу — 5058 часов против 4095 (остальные чемпионаты — далеко позади). Но при этом в топ-10 самых популярных матчей телерейтинга — только игры с участием китайских клубов или сборной. Тройка выглядит так: Китай — Северная Корея в квалификации Кубка Азии, Китай — Австралия в четвертьфинале Кубка Азии и финал азиатской Лиги чемпионов «Гуанчжоу Эвергранд» против «Аль-Ахли» из Египта.
Спонсорские сделки тоже небезнадежны. Nubia (подразделение ZTE) за 2016-й выплатила «Цзянсу Сунин» $22,5 млн. На фоне трат клуба контракт не выглядит панацеей, но даже для европейской команды среднего класса это вполне пристойные деньги. Середняк «Тянцзин Теда» от спонсора получил $7,5 млн. Причем это сотрудничество продляется уже третий год подряд. Даже аутсайдер «Яньбянь Фунде» имеет спонсорский контракт на $12,9 млн, правда на 4 года. Это доказывает, что любой клуб китайской суперлиги способен генерировать доход, исчисляемый в миллионах долларов. Проблема в расходах, которые пока намного больше.
Тем не менее, при нынешнем курсе спрос на футбол в Китае будет только расти. Самый важный вопрос: что будет после Си Цзиньпина? Пока он у власти, клубам не дадут рухнуть. Но стоит поменяться руководству страны (а оно в Китае все-таки иногда меняется), и госкорпорации и олигархи могут пересмотреть свои приоритеты.
Если к тому времени футбол превратится в прибыльный бизнес, он обойдется и без господдержки. Если нет, то китайская лига вновь скатится в местечковость. Но пока добро от партии и правительства клубами получено, команды с упоением тратят миллионы.
Читайте также: Куплю, дорого: как «Манчестер Юнайтед» увеличивает доходы, не выигрывая титулов