Ушла, но не забыла: зачем IKEA регистрирует новые товарные знаки в России

На первый взгляд ситуация кажется парадоксальной: бренд ушел с рынка, магазины и склады закрыты, поставки прекращены, а юридическая активность, наоборот, продолжается, компания регистрирует новые товарные знаки. IKEA официально приостановила деятельность в России в марте 2022 года. В июне того же года объявила о распродаже остатков, закрытии розничных магазинов и начале подготовки к уходу с рынка. Позже были проданы производственные активы и торговая недвижимость. То есть с точки зрения операционного присутствия компания действительно ушла, но с точки зрения управления интеллектуальной собственностью — осталась.

В 2023 году IKEA (нидерландская компания Inter IKEA Systems B.V.) подала в Роспатент четыре заявки с разницей в пару дней: две словесные (заявки №2023768370 и №2023768359) и две комбинированные, то есть включающие графику (заявки №2023769523 и №2023769476). На тот момент это не вызвало особого резонанса, хотя три из четырех знаков были успешно зарегистрированы еще в прошлом году. На фоне новостей о смягчении политических заявлений и обсуждениях возможного возвращения иностранных брендов последняя регистрация, которая была получена только сейчас, стала триггером для новой волны обсуждений: «Стоит ли рассматривать это как шаг IKEA к возвращению?» 

На деле речь идет всего лишь об одной заявке из четырех, причем не о какой-то новой активности, а о завершении юридической процедуры, начатой почти два года назад. 

Почему так долго?

На первый взгляд может показаться, что регистрация заняла подозрительно много времени, но в действительности все гораздо проще: это обычная процедура, просто немного затянувшаяся из-за отказа и последующего обжалования.

Как правило, срок регистрации товарного знака в России составляет от шести до девяти месяцев, если все проходит без осложнений. Но в случае с заявкой №2023768359 возникли сложности: в сентябре 2024 года Роспатент отказал в регистрации, указав, что заявленный знак в значительной части перекрывает уже охраняемые товарные знаки IKEA, зарегистрированные ранее в отношении тех же товаров и услуг. Иными словами, заявка была слишком широкой — компания попыталась получить охрану на то, что и так уже защищено. Речь шла не о нарушении чьих-то чужих прав, а о внутреннем дублировании: закон не допускает повторной регистрации того же обозначения на имя того же правообладателя, если оно уже защищено, — это считается избыточным и противоречит природе исключительного права.

Представители IKEA подали возражение, сократили перечень классов и устранили дублирование. Это типичная практика, особенно для крупных компаний с обширным портфелем IP. Возражение было рассмотрено в Палате по патентным спорам, и в апреле 2025 года товарный знак был зарегистрирован уже в ограниченном объеме.

Так что никакой драмы, скрытого сигнала или секретного плана по возвращению в этом нет. Это просто бюрократический процесс, который занял чуть больше времени, чем хотелось бы, но ровно столько, сколько и должен занимать в спорных случаях.

Правило трех лет

Регистрация товарного знака — звучит громко, но на практике это не столько заявление о будущих планах, сколько сигнал: «Мы еще не сказали последнее слово». Это способ зафиксировать свое присутствие в правовом поле, даже если все товары исчезли с прилавков. Здесь работает «правило трех лет», зафиксированное в статье 1486 Гражданского кодекса. Если в течение этого срока товарный знак не используется, его можно оспорить и аннулировать. Но здесь есть важный нюанс: все зависит от того, какая именно регистрация у бренда — новая или продленная. Если знак продлевается, срок отсчета идет с момента предыдущей регистрации. А вот если подан новый знак, как в случае с последними заявками IKEA, счетчик запускается заново, с чистого листа. Именно поэтому сейчас мы наблюдаем всплеск новых заявок от иностранных компаний: для многих брендов как раз подошел трехлетний рубеж с момента ухода с российского рынка, в том числе и для IKEA.

Что это дает? Маневренность. IKEA, по сути, страхуется: защищает имя, на которое есть спрос и интерес, не рискуя потерять его из-за формального перерыва в работе. Это не значит, что компания вот-вот снова откроет магазины, но и не исключает, что если условия изменятся, она сможет вернуться без необходимости судиться за право использовать собственное имя. 

Кто еще «держит дверь приоткрытой»

IKEA — не единственная компания, которая продолжает поддерживать свои товарные знаки в России. За последние месяцы аналогичную стратегию выбрали и другие международные бренды. Например, в 2025 году (январь — март) ФИПС зарегистрировал в России несколько товарных знаков американской компании Starbucks Corp, включая логотип и названия Starbucks (товарные знаки №1079833, №1091045, №1086004) и другие. 

Coca-Cola в декабре 2024 года подала заявку № 2024842834 через юридическое лицо, зарегистрированное в Южной Осетии. Заявка находится на этапе экспертизы обозначения. В марте 2025 года датская компания Lego Juris A/S получила новую регистрацию (товарный знак №1097446) по ряду классов, включая игры, медиаконтент и товары для детей.

Зарегистрированный знак в стране, где бизнес заморожен, — это способ не дать бренду «расползтись». Для крупных компаний это часть глобального контроля: юридическое присутствие не прерывается даже там, где логистика остановилась.

Охрана бренда не означает возвращение

Появление новых регистраций всегда подогревает ожидания: «Ну все, точно возвращаются». Но важно понимать, что регистрация дает возможность, но не означает решение. И если кому-то кажется, что это стопроцентный сигнал, стоит взглянуть на карту — например, на Северную Корею.

Да, именно так: в КНДР охраняются товарные знаки десятков международных брендов. Red Bull, Chanel, Colgate и другие знаки находятся в реестрах, хотя бизнес туда никогда и не заходил. Такая регистрация говорит именно о правах. И если компании готовы сохранять юридические позиции в условиях полной изоляции, тем более они будут делать это на рынке, где у них уже была сильная база. Это не активность. Это дальновидность. И часто — намного дальновиднее, чем кажется со стороны.

Возвращение — это комплексный процесс

Регистрация товарного знака — это только один элемент и, по сути, самый простой. Она не требует персонала, поставок, запуска продаж или работы на местах. Но чтобы действительно вернуться на рынок, этого недостаточно.

Возвращение — это всегда комплексный процесс, он включает в себя логистику, адаптацию бизнес-модели, оценку юридических и политических рисков, работу с местными партнерами, экономическую целесообразность и репутационные издержки. Все это на фоне санкций, меняющегося регулирования и потребителя. 

На фоне этой юридической «осторожности» брендов государство начинает формировать собственные правила. 19 апреля Владимир Путин поручил правительству до 15 мая определить условия, на которых иностранные инвесторы смогут выкупить обратно активы, а также подготовить перечень компаний, покинувших рынок. Обсуждается целый набор требований к потенциальному возврату — от уровня локализации до создания совместных предприятий с российским бизнесом. Что из этого реализуется, в каком виде и с какими исключениями — покажет только время. Но те, кто сохранил права, как минимум остаются в игре. Пусть пока ограниченно и только на бумаге.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора