Целиком и дорого: как продавать с торгов имущество семейного должника
Недавно Верховный суд «обновил» механизм обращения взыскания на общее имущество супругов при банкротстве одного из них. Встав на сторону кредиторов, высшая судебная инстанция России отметила, что принадлежащая должнику недвижимость должна выставляться на торги целиком — это позволяет «сохранить инвестиционную привлекательность реализуемого актива и реализовать его по максимально возможной цене». Преимущественное право покупки предоставляется «второй половине». Законодатель не дифференцировал вид общей собственности супругов (долевая или совместная) для формирования конкурсной массы.
Описанный выше механизм неоднозначно оценивается практикующими юристами, поэтому данный вопрос стал идеальной темой для дебатов.
Модератор сессии Сергей Домнин, действующий арбитражный управляющий, предложил обсудить, соблюдает ли эта модель баланс между правами супругов и интересами кредиторов или кто-то оказывается в большем выигрыше? Отвечая на этот вопрос, спикеры разделились на «протагонистов», поддерживающих подход правоприменителя в лице Конституционного и Верховного судов, и «антагонистов», отстаивающих мнение о недостатках действующего регулирования.
«Верховный суд предлагает рациональный подход: если супруг не реализует преимущественное право своевременно, то имущество будет выставлено на аукцион, где цена может быть искусственно завышена. В результате он просто не сможет позволить себе его выкупить», — отметила Кира Корума, партнер адвокатской конторы «Аснис и партнеры». Автор данной статьи напоминает: как правило, завышение цены объекта в рамках процедуры банкротства является редкостью. Подорожать такой актив может, если он представляет определенную ценность для кредиторов. В большинстве случаев по итогам торгов цена снижается, особенно, если объект продается с обременением (например, прописанными в квартире родственниками должника).
Евгений Семченко, арбитражный управляющий, председатель совета СРО ПАУ ЦФО, отметил, что «преимущественное право выкупа» для второго супруга защищает его законные права, правда, до определенных пределов. «Обсуждаемая ситуация напоминает сказку про золотую рыбку: старуха (в нашем случае — супруг) получает и освобождение от чужих долгов, и защиту единственного жилья, и преимущественное право на выкуп доли по начальной цене, а также возможность обжаловать оценку и порядок торгов», — описывает спикер. Но, продолжает Семченко, если второй супруг захочет, чтобы на публичных торгах цена актива стала в три раза ниже рынка, то «золотая рыбка» (то есть закон) больше не поможет: «Потому что право — это не волшебство, а баланс интересов всех сторон, и механизм, предложенный Верховным судом, этот баланс обеспечивает».
Дмитрий Мальбин, партнер Verba Legal, предложил разобраться с терминологией, в частности с понятием преимущественного права. Последнее предполагает равенство условий для всех участников, что закреплено Гражданским кодексом. По его словам, предложенная законодателем модель — это возможность быть «первым среди равных», а не «первым на льготных условиях». На практике супругу предоставляется возможность приобрести имущество по оценочной (читай: заниженной) цене до начала торгов, а для остальных участников будут действовать законы рынка: цена на аукционе может как вырасти, так и упасть. «Получается, что супруг участвует в сделке на иных, неравных условиях по сравнению с остальными потенциальными покупателями. Поэтому говорить о реализации именно преимущественного права в такой конструкции методологически неверно», — отметил спикер.
«Отсутствием у супруга права выкупа имущества в приоритетном порядке до начала торгов могут воспользоваться недобросовестные кредиторы», — возразила Виктория Скокова, старший юрист коллегии адвокатов Pen & Paper. «В экономике и психологии существует понятие «эффект владения»: когда человек субъективно оценивает уже принадлежащее ему имущество дороже, чем аналогичное, которым он не владеет. Эмоциональная связь с недвижимостью может быть столь сильной, что человек готов платить за нее заведомо завышенную цену», — отметила она.
Схожий аргумент выдвинул и Конституционный суд, отметив в своем постановлении, что у второго собственника наличествует «стремление сохранить в собственности жилое помещение, где проживает семья гражданина-должника, его супруг, родители, дети». Конструкция преимущественного права покупки до проведения публичных торгов по начальной стоимости была введена в целях защиты этих «конституционно охраняемых» ценностей.
Артур Черныхов, старший юрист АЛРУД, не отрицая важности семейных ценностей, предложил «в исключительных случаях» предоставить кредиторам возможность реализовать общее имущество без согласия второго супруга, сохранив за последним преимущественное право выкупа актива по начальной цене спустя год после его продажи. «Это позволит одновременно достичь двух целей: обеспечить удовлетворение требований кредиторов по максимально выгодной цене и консолидировать [впоследствии] имущество в руках семьи», — полагает он.
Автор данной статьи готова согласиться с коллегами, что продажа целого актива более выгодна с точки зрении ликвидности объекта и возможности выручить за него наивысшую цену. Однако кредиторы с большим рвением могут начать применять эту же логику в отношении не только недвижимости, но и других видов совместно нажитого имущества. Особенно остро эта проблема может встать при разделе высоколиквидных активов, например ценных бумаг, поскольку их рыночная стоимость часто напрямую зависит от объема реализуемого пакета. В результате супругу должника придется встать перед выбором: купить в подобной ситуации целый пакет по рыночной цене в ограниченные сроки либо полностью утратить контроль над имуществом.
Многие сторонники нового подхода указывают на то, что максимально высокая цена продажи актива выгодна и самому супругу должника, так как может не только компенсировать ему утраченную долю в имуществе, но и позволит выиграть на выросшей цене. Однако на практике нередко случается так, что выручка от принудительной продажи не может компенсировать потенциальную выгоду от сохранения доли.
В этой связи обе модели, предложенные как Верховным судом, так и командой «протагонистов», носят явно прокредиторский характер и, по мнению автора, не в полной мере учитывают законные права и интересы добросовестного сособственника. В условиях отсутствия реального баланса интересов участников банкротной процедуры ни одна из указанных конструкций не может быть признана справедливой. В завершение следует подчеркнуть, что тема сессии кристаллизовала проблему баланса интересов сторон в банкротном процессе: должника, кредиторов, общества и второго супруга. Выстроить стройную правовую конструкцию при такой «конкуренции» — задача крайне сложная. Тем не менее правоприменитель попытался предложить механизм. Насколько последний справедлив и действенен