Кризис, похожий на девальвацию 2014 года: через что прошли банки в марте 2020 года

Максим Осадчий Автор

Stub — Фото Станислава Красильникова / ТАСС

Первая отчетность банков и данные Федерального казначейства позволяют сравнить два валютных кризиса — декабря 2014-го и марта 2020-го. Первые выводы — мартовский кризис оказался слабее, а банки используют разные инструменты для восполнения оттока средств

Банковская отчетность за март вызывает большой интерес, так как отражает реакцию банков и их клиентов на шоки, связанные с обвалом нефти и рубля, а также с началом эпидемии в России.

Пока на сайте ЦБ нет отчетности банков за март, однако Сбербанк и банк «Санкт-Петербург» уже опубликовали свою на сайтах.

Когда в марте обвалилась цена нефти, а вслед за ней и рубль, начался отток валютных вкладов. У Сбербанка за март валютные вклады сократились на $1,5 млрд, или на 4,5%, у банка «Санкт-Петербург» – на $26,4 млн, или на 3,3%. У банка «Санкт-Петербург» в марте произошел отток и рублевых вкладов: они сократились на 0,9%, или на 1,1 млрд рублей.

Заместитель председателя правления банка «Санкт-Петербург» Константин Баландин считает, что основная причина оттока вкладов связана с режимом самоизоляции: «Что происходит — люди снимают деньги и держат их в кеше, потому что им надо этот карантин пережить, они получают зарплату, они снимают эти деньги с тем, чтобы они у них были. Второй тренд — есть средний класс, который поддерживает свои бизнесы, например, снимает деньги, чтобы заплатить зарплату».

Аналогично населению реагировали и юрлица, и банки. Так, происходил и отток межбанковских кредитов (МБК). Например, у банка «Санкт-Петербург» привлеченные валютные МБК сократились за март на $547,3 млн.

Отток средств банки компенсируют за счет средств регулятора и Федерального казначейства. Причем в марте банки начали использовать инструменты, о которых практически не вспоминали почти четыре года.

Задолженность Сбербанка перед ЦБ на 1 апреля по «прочим средствам, привлеченным от Банка России» составила 100 млрд рублей, банка «Санкт-Петербург» — 14,3 млрд рублей.

Банки начали активно использовать «спавший» инструмент репо с ЦБ. И Сбербанк, и «Санкт-Петербург», и многие другие банки активно использовали этот инструмент в условиях структурного дефицита ликвидности с 2011 до 2016 год.

Но затем до марта 2020 года в нем не было необходимости. В условиях структурного профицита ликвидности банки почти не пользовались этим инструментом (за исключением всплеска из-за краха банков «московского кольца» во второй половине 2017 года).

В марте максимальный объем задолженности российских банков перед ЦБ по сделкам репо составил 501,5 млрд рублей, за первые две с половиной недели апреля – 885,4 млрд рублей. Тогда как в валютный кризис 2014 года уровень задолженности российских банков перед ЦБ достиг 3,8 трлн рублей на 22 декабря 2014 года.

До марта банки активно инвестировали в ценные бумаги, в первую очередь в ОФЗ. Но сейчас они не продают эти бумаги, чтобы восполнить отток средств, а используют их в сделках репо с ЦБ. Причина проста — из-за волатильности на рынке в марте бумаги просели в цене. По оценке регулятора, отрицательная переоценка акций и долговых бумаг на балансах банков на 20 марта составила 300 млрд рублей. Их продажа сейчас заставила бы банки зафиксировать убытки. Но регулятор в качестве антикризисной меры уже предоставил банкам право отражать приобретенные до марта ценные бумаги по справедливой стоимости на 1 марта. Долговые ценные бумаги, которые банки купили или купят с 1 марта по 30 сентября, они могут отражать по справедливой стоимости на дату приобретения.

Кроме того, отток валютной ликвидности банки заместили валютными депозитами Казначейства РФ. Ранее этот механизм также не пользовался особой популярностью у банков. Но в марте — на двух аукционах — банки привлекли рекордные $3,6 млрд валютных депозитов, из них на Сбербанк и банк «Санкт-Петербург» пришлось $1,1 млрд.

Это рекордный объем депозитов Казначейства РФ за всю его историю. Даже в ходе валютного кризиса — 1 января 2015 года — объем депозитов Казначейства РФ составлял меньшую сумму — $3 млрд. Тогда весь объем привлекли Сбербанк, ВТБ и ВТБ 24.

Вывод: валютный микрокризис марта 2020 года похож на валютный кризис 2014 года, хотя и оказался гораздо слабее. Как и в 2014 году, основным противокризисным инструментом снабжения банковского сектора ликвидностью стали сделки репо с ЦБ, но в этот раз использовались только операции репо в рублях. А основным источником снабжения банковского сектора валютной ликвидностью стало Казначейство РФ.

В кризис декабря 2014 года депозиты Казначейства РФ в долларах активно применялись, но тогда основным каналом снабжения банков валютной ликвидностью были операции валютного репо с ЦБ. В настоящее время операции валютного репо с ЦБ не применяются, этот инструмент остается «спящим».