Непослушные родители: почему в России так легко изъять детей из семьи
Во времена канувшего в тоталитарное прошлое СССР детей пугали «дядей милиционером». Прошло 30 лет, и скоро, кажется, можно будет пугать детей прокуратурой. По крайней мере, к этому ведет дело о лишении родительских прав супругов Проказовых, которые взяли ребенка с собой на несанкционированный митинг. Несмотря на сообщения в СМИ о том, что прокуратура больше не имеет претензий к супругам, радоваться пока нечему.
Во-первых, официальной информации о прекращении уголовного дела, возбужденного по статьям 125 УК РФ (оставление в опасности) и 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего), нет. Во-вторых, прокуратура (и это никак не связанное с уголовными делами мероприятие) обратилась с иском о лишении Проказовых родительских прав и ничто не свидетельствует о ее намерениях от этого иска отказаться. В отношении лишения родительских прав митингующих правоприменитель, естественно, будет рассуждать о поставлении ребенка в обстановку повышенной криминогенности, чреватую высокими рисками причинения вреда здоровью и нравственности. И я полагаю, что суд, с учетом политической конъюнктуры, с большой долей вероятности иск прокуратуры удовлетворит.
В целом, в отношении вопроса лишения родительских прав я, в принципе, стою на крайних позициях. Государство сегодня не может обеспечить ни достойное воспитание, ни элементарную безопасность ребенка (см. «Дело Фратти», когда российских детей вывозили на органы в Италию). По данным Росстата, за последние три года в нашей стране лишены родительских прав более 30 000 человек, а это, в первую очередь, означает, что более 30 000 детей отправятся в детские дома и приюты, условия содержания в которых зачастую похожи на легкую версию колонии-поселения. Впоследствии таким детям необыкновенно трудно сосуществовать в социуме, так как уровень их доверия миру минимальный. Надо ли говорить, что большинство из них выберет не самые благодетельные и законные способы выживания.
Можно возразить, что в Европе, где ювенальная политика стала насаждаться намного раньше, также изымают детей в «промышленных масштабах», но там есть существенные отличия в плане их последующего обустройства, развитая сеть частных детских домов, серьезные дотации государства и так далее. Хотя сути это не меняет — перегибы в действиях западных социальных служб не могут быть ни для кого оправданием.
Более того, широкий общественный резонанс обычно получает очень малый процент подобных дел. Слышали ли вы, например, о деле многодетной семьи Киселевых из Костомукши? В 2014 году Киселев обнаружил в интернете документы о финансировании школы, где учились его дети, — и предал их огласке. Он узнал, что на школу выделяют немалые бюджетные средства и отказался оплачивать школьные «поборы», что привело к появлению «непонятных претензий к детям», а в 2015 году старшему сыну не выдали учебники в школе. Из-за конфликта в школе родители перевели детей на домашнее обучение. После этого опека несколько раз обращалась с иском в суд об ограничении родительских прав. И в конце сентября прошлого года Верховный суд Карелии ограничил многодетную семью Киселевых в родительских правах. По мнению чиновников, родители не организовали достойное обучение детям, существуют проблемы с бытовыми условиями, а семье выписали 12 штрафов по статье 5.35 КоАП (неисполнение родителями обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних). Хотя уполномоченный по правам ребенка в Карелии Геннадий Сараев сообщил, что у него нет никаких данных о том, что в отношении детей применялось насилие; также нет свидетельств о каких-либо психических заболеваниях у родителей.
Или, например, что в декабре 2016 года власти Зеленодольского района Татарстана потребовали от органов опеки забирать детей у должников за ЖКУ, потому что долги за ЖКУ якобы угрожают здоровью детей? Тогда 11 детей изъяли из семей.
Есть и примеры того, когда детей из семьи изымают из-за маленького роста родителей. В Казани органы опеки хотят лишить родительских прав Руфину Зиннатову с ростом в 140 сантиментов. Ей много лет назад мать оформила недееспособность, потому что боялась, что дочь не сможет найти работу и останется без денег. В итоге после того, как Руфина родила двоих детей, к ней пожаловали органы опеки. Теперь она пытается восстановить дееспособность. Наши органы опеки могут изъять детей из-за старой мебели и отсутствия ремонта в доме. Так у многодетной матери из Приморского края отобрали двух детей из пяти. В то же время, когда детей изъять объективно нужно, как это было с семьей Хачатурян, этого не происходит, потому что у нерадивого родителя есть деньги и связи.
Рассуждая о проблеме защиты прав детей с помощью изъятия их из семей, необходимо коснуться и проблемы детской беспризорности (впервые со всей отчетливостью поставленной О. Бендером на учредительном собрании Союза «Меча и Орала»). Точная статистика сведениями по этому вопросу не располагает. В федеральных СМИ наиболее фундаментально эта проблема освещена аж в 2012 году в декабрьском номере «Российской газеты» (в статье с игривым названием «Совсем пропавший»). Со ссылкой на главу СК Александра Бастрыкина приводятся следующие данные: «В наших интернатах живет 600 000 детей. А беспризорников в России столько сколько их было во время гражданской войны. В цифрах двое из 100 детей. Вдумайтесь ежедневно около 200 детей отбираются у нерадивых родителей». (Согласитесь, это не «бьется» с данными Росстата, приведенными выше.) «В полиции в нарушении требований УПК по заявлениям о розыске пропавших несовершеннолетних принимают решения об отказе в возбуждении уголовных дел за отсутствием события преступления, — сетует Бастрыкин. — Нет единой базы сведений о пропавших детях и результатах их розыска, поэтому установить точные масштабы проблемы в пределах всей России или отдельного региона невозможно».
«Дело Проказовых», чем бы оно ни завершилось, наглядно демонстрирует: «непослушные» родители, очевидно, беззащитны перед государством и находятся под угрозой лишения детей. Если будет создан подобный прецедент, очевидно, что и всех родителей, рискнувших, например, пойти с детьми на футбольный матч СПАРТАК — ЦСКА, а там криминальная обстановка заведомо рисковая, следует отнести к категории потенциальных лишенцев. Или просто оставивших их с бабушками, дедушками или дядями. По сути, мы наблюдаем изобретение еще одного, дополнительно к имеющимся 400-м, относительно честного способа отъема детей. Создается впечатление, что представители власти, культивируя подобные методы, выполняют функцию рекрутеров оппозиции, и даже лояльный к власти человек, узнав, что у митингующих отбирают детей, как минимум проникнется к ним сочувствием.