Все сама: как нехватка мужчин влияет на браки, рождаемость и социальную напряженность
Естественная диспропорция
Обычно на 100 девочек рождается 103–106 мальчиков. Это соотношение полов сохраняется не только в среднем по миру, но и в отдельных популяциях. В течение жизни поколения оно постепенно меняется, поскольку мужская смертность выше. Чем старше возрастная группа, тем больше в ней женщин.
Казахстан, Молдова, Монако, Венгрия и Россия — страны, где в 2022 году преобладание женщин наиболее сильно. Причем в России оно сохраняется еще со времен Великой Отечественной войны. Кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии РУДН Татьяна Ларина приводит статистику: общая численность женщин в Российской Федерации на 1 января 2019 года, по данным Росстата, составляла 78,8 млн человек, это 54% из 146 млн населения страны. «Причин такого дисбаланса довольно много: это и риски по здоровью, связанные с образом жизни, и участие в социально опасных практиках, и общая более долгая продолжительность жизни женщин», — говорит Ларина.
Теория, что во время военных действий обычно рождается больше мальчиков, не была подтверждена исследованиями. Зато детей мужского пола может рождаться больше в результате селективных абортов, и здесь военные конфликты могут оказать косвенное влияние, повысив социальную «ценность» мальчиков. Такая практика в будущем приводит к сильному гендерному дисбалансу, говорит Ларина, для преодоления которого необходимо принимать меры (например, запрет на определение пола будущего ребенка). Яркий пример такого дисбаланса — Китай, где одним из социальных последствий стало снижение количества браков не только из-за сознательного отказа от них, но и буквально из-за нехватки невест. Впрочем, селективные аборты — явление, характерное в первую очередь для крайне патриархатных обществ. «В России нет селективных абортов в статистически значимом диапазоне, единичные случаи могут наблюдаться в южных регионах», — считает Ларина.
Так или иначе, гендерная диспропорция в обществе обостряет проблему одиночества в старших возрастных группах, отмечает эксперт, что вкупе с вызванным кризисами стрессом может привести к социально-психологическим рискам и росту женских самоубийств.
Браки и разводы
Доктор экономических наук, демограф Анатолий Вишневский в своих работах показывал, что последствия потерь в Великой Отечественной войне сохранялись до 2010-х годов. Гендерный дисбаланс в СССР был нарушен уже к ее началу (в результате Первой мировой и Гражданской войн, сталинских репрессий), поэтому к концу 1950-х он был даже больше, чем в Германии, которая также несла потери.
По словам Вишневского, перепись, которая в послевоенные годы была проведена только в 1959-м, не позволяет оценить число вдов и женщин, никогда не вышедших замуж. Но и браки изменились. Из-за диспропорционально большого числа женщин на брачном рынке продолжительность браков сокращалась; мужчины, уверенные, что смогут найти новую пару, становились инициаторами разводов.
Другое следствие сокращения числа мужчин — рост числа браков с более старшими или, наоборот, более молодыми мужчинами, из поколений, которые были меньше затронуты войной. Кроме того, когда вокруг недостаточно мужчин-соотечественников, женщины могут искать партнеров в других сообществах и подвергаться осуждению и преследованию за свой выбор. Пример из послевоенной истории — японки, которые выходили замуж за американцев в 1940-е и в результате не могли найти свое место ни в японском, ни в американском обществе.
После Второй мировой войны в Америке рекордное количество браков привело к бурному развитию свадебной индустрии — сегодня объем только этого рынка только в США составляет $61,9 млрд. Следом выросла рождаемость, способствовавшая и развитию экономики, ведь молодые семьи стремились зарабатывать и тратить. В послевоенном СССР количество браков тоже постепенно увеличивалось.
Впрочем, сегодня ситуация может развиваться иначе. Растет участие женщин в рабочей силе, брак перестал быть единственным способом обеспечить себя. Меняется социальный статус незамужних: одиночество больше не означает, что женщина «не реализовала свое предназначение». Количество браков в среднем снижается в последние десятилетия во всем мире (хотя есть и исключения — например, Великобритания).
И все же в связи с мобилизацией власти российских регионов отмечают рост числа зарегистрированных браков. Например, в Перми в конце сентября зарегистрировали 1600 браков (в 2,5 раза больше, чем год назад), в Самарской области — 1130 (почти в 1,3 раза больше по сравнению с аналогичным периодом годом ранее). Адвокат, руководитель практики трудового права SZP Law Boutique Ксения Михальниченко считает, что основная причина — юридические последствия, возникающие при вступлении в брак. «Во-первых, только официальная супруга имеет право получать информацию о состоянии здоровья мужа, быть допущена в реанимацию и т. д. Во-вторых, в случае смерти официальная супруга является наследником первой очереди и наряду с детьми и родителями имеет право претендовать на имущество, которое было получено супругом до брака. Также в случае гибели военнослужащего члены его семьи получают страховую сумму и единовременное пособие, а также ряд социальных льгот, — говорит эксперт. — В-третьих, большое значение имеет психологический фактор. В кризисных ситуациях люди чувствуют опору в семье, а официальная регистрация брака становится фактическим доказательством того, что у человека есть семья, его любят и ждут».
При этом во времена кризисов растет уровень домашнего насилия. Неизвестность порождает в людях страх, а страх порождает агрессию, которую многие вымещают на членах семьи, рассказывала в интервью Forbes Woman директор кризисного центра «Китеж» Алена Садикова: «Это безопасно для агрессора, которому в таком случае грозит не уголовное, а административное преследование».
Представление о том, что превалирование женщин в обществе снижает уровень агрессии, не имеет достаточно четких подтверждений: метаанализ исследований, посвященных связи гендерного баланса и насилия в популяции, показал, что корреляция может быть как прямой, так и обратной. Одни ученые считают, что «переизбыток тестостерона» в обществе ведет к его милитаризации и росту агрессии (а значит, чем меньше мужчин, тем насилия меньше). Другие — что избыточное количество женщин может сделать мужчин более склонными бороться за доминирование друг над другом. Когда женщин непропорционально много, мужчины становятся избалованы выбором и ведут себя так, что в итоге это приводит к конфликтам с другими мужчинами.
Беременность на потом
В период кризисов общая рождаемость может как падать, так и повышаться. Первое происходит потому, что женщины, планирующие беременность, откладывают ее до лучших времен. Второе — потому что торопятся родить от партнеров, которых боятся потерять. Отъезд мужчин (в зону боевых действий, в эмиграцию) может приводить к снижению количества зачатий, но современные репродуктивные технологии позволяют сохранить половые клетки для искусственного оплодотворения (в России с сентября спрос на эти услуги увеличился в разы). На территориях, где ведутся боевые действия, рост числа беременностей может быть связан с нехваткой противозачаточных средств или изнасилованиями.
Говорить о том, что мобилизация как-то значимо повлияет на показатели рождаемости в России, пока не стоит, считает Татьяна Ларина.
Военные конфликты становятся катализатором пронаталистской государственной политики. Например, в СССР в 1941 году был введен налог «на холостяков, одиноких и бездетных граждан СССР». В 1944 году появилось понятие «Мать-героиня», знак отличия «Материнская слава» и «Медаль материнства». Еще в 1930-е были запрещены аборты. При этом женщины, родившие вне брака, не получали от отцов детей алименты — это рассматривалось как хищничество и ограничение мужчин в возможности строить свою личную жизнь. «Нам кажется, что там, где много женщин, должны быть более суровые законы», — писали читательницы журнала «Работница».
В современной России регулярно звучат предложения вывести аборты из ОМС, а в августе 2022 года указом президента учреждено звание «Матери-героини». Рождаемость пытаются стимулировать и с помощью выплат, но это работает только для тех женщин, которые и так планируют родить. «Да, ввели пособия, и они привели к тому, что какое-то число женщин поторопилось родить, а то вдруг пособие отменят. Но они просто перенесли сроки рождения детей, а не увеличили их число», — говорил Анатолий Вишневский в одном из интервью.
Снижение уровня жизни, которое следует за кризисами, вопреки сложившемуся мнению, неоднозначно влияет на рождаемость. «В наиболее развитых странах некогда популярный в России стереотип, что много детей рожают только люди в условиях низкого уровня жизни, уже не отражает реальность высокой рождаемости в бедных семьях, — объясняет научный сотрудник лаборатории демографии и человеческого капитала ИЭП им. Е. Т. Гайдара Игорь Ефремов. — Все чаще (в том числе и в России) это осознанная многодетность из-за высокой религиозности или других ценностных причин. А вот в семьях со средним достатком рождаемость самая низкая: в таких семьях довольно высокие запросы к качеству жизни, которое родители считают должным обеспечить ребенку, но не имеют достаточно ресурсов для этого. У наиболее обеспеченной части общества — наибольшие ресурсы, чтобы реализовать свои репродуктивные намерения полностью или почти полностью».
«Иногда делается ложный вывод, что в бедных семьях много детей. Но на самом деле бедность часто идет рука об руку с невысоким уровнем образования. Дело в образовании, особенно женском. С ростом уровня образования в развивающихся странах снижается рождаемость», — объясняет доктор экономических наук, заведующая кафедрой народонаселения экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Ирина Калабихина. В развитых странах высокий уровень образования может, наоборот, повышать шанс рождения второго или третьего ребенка: в этом случае супруги чаще выстраивают эгалитарные отношения в семье, а равное распределение нагрузки, в том числе родительской, способствует эффективному выстраиванию баланса между семьей и работой.
Согласно результатам аналитических обобщений ВЦИОМ за 2021 год, первые роды россиянки все чаще откладывают на более зрелый возраст. «Люди не против завести детей, но «как-нибудь потом, когда появятся благоприятные условия», — говорит Татьяна Ларина. В спектр благоприятных условий входят материальная и жилищная обеспеченность, наличие подходящего партнера, психологическая готовность. Ирина Калабихина упоминает такие важные факторы отложенной рождаемости, как оценка собственного социального и материального благополучия и уверенность в завтрашнем дне. В условиях неопределенности женщины откладывают рождение детей.
Относительно неучастия отцов в воспитании (в том числе вынужденно — из-за отъезда на фронт или в эмиграцию) эксперты единодушны: ничего хорошего в этом нет. «Я встречал научные работы социологов, антропологов и других социальных ученых, посвященные жизни семей, в которых муж/отец длительно отсутствует, уезжая на заработки в другие регионы или страны (на примере россиян-вахтовиков, месяцами работающих на Севере, или трудовых мигрантов из стран Центральной Азии), — рассказывает Игорь Ефремов. — Во всех таких случаях ученые приходили к выводу, что финансовые выгоды от более высоких доходов семьи не способны компенсировать ущерб, который наносится браку, психике и процессу воспитания и социализации детей из-за длительного отсутствия мужа/отца». Американские исследования показывают, что дети, о которых в течение первого месяца активно заботились отцы, развиваются быстрее. Ученые также выяснили, что дети с активно вовлеченными отцами демонстрируют лучшую интеллектуальную и социально-эмоциональную адаптацию. «И демографические желания (например, желание родить определенное количество детей) удовлетворяются с большей вероятностью в семьях с вовлеченными отцами», — подчеркивает Ирина Калабихина.
Трудовые резервы и социальная нагрузка
При изменении соотношения трудоспособных женщин и мужчин меняется и структура занятости. «Вопрос — в масштабах нарушений. Мужчина — одновременно работник, муж, отец и солдат. Все эти роли приходятся на один возраст. При повышении спроса на роль солдата создается дефицит работников, мужей и отцов», — комментирует Ирина Калабихина.
В XX веке этот дефицит восполняли женщины — например, во время Второй мировой войны их социальная роль расширилась до выполнения стереотипно мужских задач (при этом уже в 1960-е идеалом женщины на Западе снова стала домохозяйка). В Советской России востребованность женщин в экономике была высока уже с 1920-х годов. «Но сейчас женщины не могут быть таким резервом. Уровень женской занятости уже весьма высокий в России, — говорит Калабихина. — Надо искать среди пенсионеров, инвалидов. Здесь есть резерв. Но он несопоставим по масштабам с женским резервом прошлого века. Потеря мужчин для экономики сегодня может обернуться весьма печальными последствиями». На дальнейшее развитие ситуации будет влиять то, насколько сильна будет убыль населения, вернутся ли уехавшие мужчины и т. д. «Мы всегда ждем, что настанет момент, когда все можно будет открутить назад. Но это ложные ожидания. Все будет зависеть от масштабов потерь», — заключает демограф.
С тем, что большого резерва незанятых женщин в России нет, согласен и Игорь Ефремов. «Кроме того, уровень гендерного неравенства по отдельным отраслям экономики и группам занятий еще высок и отражает сохранение на нашем рынке труда устаревших стереотипов о работах, более и менее подходящих для женщин и мужчин, — добавляет эксперт. — Из-за этого большинство сфер приложения труда имеют ярко выраженное преобладание одного из полов. Поэтому женщины в большинстве случаев не смогут претендовать на освободившиеся рабочие места мобилизованных, уехавших, погибших и раненых мужчин из-за несоответствия квалификации и профессии». Тем не менее «на рынке труда при острой нехватке работников работодатели, вероятно, станут меньше обращать внимания на пол соискателя, что положительно скажется на ликвидации гендерных стереотипов», — полагает Ефремов.
«Но, вероятно, еще большее экономическое и социальное значение имеют перепады в величине демографической нагрузки на одного работающего, а значит, и бремени социальных расходов на здравоохранение, образование, социальное обеспечение неработающего населения, т. е. в основном населения в дорабочих и послерабочих возрастах», — писал демограф Анатолий Вишневский. Выход женщин на рынок — первая ступень гендерного перехода от патриархата к равноправию, отмечает Ирина Калабихина, но Россия никак не перейдет на следующую стадию эгалитарного развития, когда женщины и мужчины более сбалансированно участвуют не только в зарабатывании денег, но и в ведении домашнего хозяйства, в уходе за близкими. В «экономике заботы» женщины преобладают. «Вовлеченное отцовство для большинства семей — это пока вопрос будущего. Сейчас мы застряли на этапе, когда женщины эмансипированы на рынке труда, но заботы женщин дома их партнеры разделяют слабо».
Из опубликованного бюджета на 2023 год следует, что расходы на социальную сферу будут радикально уменьшены, замечает Игорь Ефремов. Одновременно возрастет нагрузка на систему здравоохранения, да и в целом в условиях кризиса неизбежен рост социального неблагополучия во всех сферах жизни. «По женщинам эта ситуация ударит сразу с двух сторон. С одной стороны, увеличится конкуренция с другими получателями социальных услуг, а значит, на одного претендента объем публичных ресурсов будет меньше. С другой стороны, именно женщины, как это принято в России из-за все тех же устаревших гендерных норм, возьмут на себя основную тяжесть выросших объемов работ в социальных функциях, прежде всего в сфере ухода за другими членами семьи», — говорит эксперт. Ирина Калабихина добавляет: «Невидимый миру домашний труд очень ощущается теми, кто его выполняет».