«Джинни и Джорджия»: как Netflix превратил подростковый сериал в драму о материнстве
Не так часто в сериальной индустрии можно встретить проект, который стартовал с весьма посредственного первого сезона, а затем во втором полностью перевернул все представления о себе. Но именно это случилось с «Джинни и Джорджия», который вышел в 2021 году и выглядел симпатичной, но поверхностной подростковой историей, выполненной по всем канонам жанра. «Такой идеальный треш заслуживает особой награды», — написал про него тогда The Guardian в настолько язвительной колонке, какая только может быть в издании, которое не опускается на уровень массовой культуры. А зря — но об этом чуть позже.
Хотя на первый взгляд сериал не тянет на легковесную комедию: Джорджия — соло-мама, которая родила Джинни в 15 лет, а чуть позже и от другого мужчины — ее брата Остина. Дальше она много лет выбиралась из полной нищеты, делая абсолютно все, что только могла, чтобы вытащить их семью со дна в приличное общество одноэтажной Америки. И говоря «абсолютно все», мы подразумеваем действительно все: от вынужденных отношений с абьюзивными мужчинами до настоящих преступлений.
Мы же знакомимся с ними в небольшом городке Уэллсбери, расположенном в Новой Англии, США, где они пытаются в который раз построить новую жизнь, сбежав от старых. Но первый сезон только намекает на то, что пришлось пережить Джорджии в этих старых жизнях и как теперь это влияет на нее, Джинни и Остина. И если изначально вся эта драма подавалась в комедийной форме, то во втором сезоне перед нами раскрывается настоящая бездна того, что может пережить одинокая молодая девушка с двумя детьми на руках, а главное, какое ПТСР ждет их семью на всю оставшуюся жизнь, даже если спрятаться в таком милом месте, как Уэллсбери. И это все еще комедия, потому что Джорджия филигранно умеет скрывать себя за широченной улыбкой. А вот Джинни — нет, и в этом главный конфликт второго сезона.
Изменения в стратегии шоу не прошли незаметно для зрителей. Второй сезон драмы дебютировал на первом месте в английском топе на Netflix с 180,47 млн часов смотрения, что сделало его самым просматриваемым сериалом на платформе за неделю со 2 по 8 января. В эти дни «Джинни и Джорджии» обошли даже третий сезон «Эмили в Париже». Просто для сравнения: «Монстр» Райана Мерфи набрал 196,2 млн часов за первую неделю, а второй сезон «Бриджертонов» — 193,02 млн. Кроме того, теперь и первый сезон «Джинни и Джорджии» попал в топ на Netflix — шоу набрало 44,37 млн часов за ту же неделю.
Чем в своей новой инкарнации сериал смог так зацепить зрителей? В первую очередь тем, как тонко вплетены серьезные и драматические темы во все еще комедийную и развлекательную оболочку (и Netflix в этом большие мастера). Некоторые сцены «Джинни и Джорджии» почти невыносимы — особенно там, где мы видим, как страдают дети от скелетов, которые прячет в шкафу их мама, не понимая, что с ними происходит. Но уже через секунду после невыносимой сцены кадр переносит нас в комедийный сюжет, или же раздается неповторимый южный «говор» главной героини (который великолепно имитирует актриса Брианна Хоуи), на любой вызов отвечающая очередной шуткой или язвительным комментарием. Но при этом у зрителя не остается сомнений: главные темы этого сезона — соло-материнство и его цена; подростковые депрессии и селфхарм; абьюз и возможность самозащиты для женщины.
Соло-материнство
«Джинни и Джорджия» — в первую очередь, ода женщинам, которые растят детей в одиночку. «Я делала это, чтобы выжить, и чтобы у тебя было абсолютно все. И я этого добилась», — говорит Джорджия в одной из сцен, когда дочь предъявляет ей претензии по поводу недостаточно чуткого воспитания (и еще по поводу пары криминальных ситуаций). Джорджия, забеременев в 15 лет, не сделала аборт и не бросила своего ребенка — наоборот, она положила всю свою жизнь на то, чтобы дети жили не так, как она. И ей кажется, что цель оправдывает средства, а главное, что все остальное становится не таким важным, если на кону процветание ее семьи. Просвещенные психологи уже давно сказали нам, что нельзя жить ради детей — и уж тем более нельзя потом предъявлять им претензии в духе: «Я ради тебя жила, а ты...». Но Джорджия, которая прошла абьюз в собственной семье, все эти годы и правда пыталась просто выжить, поэтому ходить к просвещенным психологам ей было некогда и не на что. Более того, сама такая возможность вызывает у нее отторжение — ведь если пойти к психологу, окажется, что нельзя скрыть все свои травмы за широкой улыбкой.
Полное отвержение своей боли, ее внешняя сила, построенная на отрицании, и попытка наложить блестки на синяки (в прямом и переносном смысле) — характерные черты Джорджии. Каждая из героинь вспоминает моменты их общей жизни: то, что для Джинни выглядело в детстве праздником, каждый раз сквозь призму памяти Джорджии оказывалось очередной попыткой спрятать абьюз, нищету и страдания. Она делает это, чтобы защитить свои детей от того, что пережила сама, но в итоге становится только хуже: Джинни, яркий представитель поколения зумеров, ищет не розовых замков, которые для нее строит мама, а правду, эмпатию и возможность чувствовать и говорить о своих чувствах. Сила и мощь Джорджии, которая не может не вызывать уважение, действует на девочку разрушительно. И пока Джорджия не позволит себе слабость и честность, Джинни не сможет жить так, как мечтает ее мама: счастливо и свободно.
Подростковая депрессия и селфхарм
Другая важнейшая тема в сериале — подростковые депрессии и селфхарм (агрессия, направленная на себя, которая проявляется в разных формах причинения самому себе вреда, — Forbes Life). Еще в первом сезоне мы узнаем, что Джинни и Джорджия регулярно переживают панические атаки, а еще подросток ставит себе ожоги зажигалкой — и никому об этом не говорит. Во втором сезоне тайна открывается ее папе Зайону, и девочка идет в терапию. Об этой проблеме редко говорят в популярных и тем более развлекательных шоу, хотя согласно официальным данным из США, Канады и европейских стран, почти 27% подростков подвержены или переживали эпизоды селфхарма в той или иной форме (порезы, ожоги, удары, вырывание волос, экстремально горячий душ, препятствование заживлению шрамов, употребление веществ и другие варианты).
Второй аспект подростковой жизни — депрессия и ее стигматизация. Через историю бойфренда Джинни, Маркуса, мы видим, как сложно рассказать о том, что ты не просто «грустный», а переживаешь заболевание, в лечении которого могут помочь только медикаменты и поддержка близких. О том, что на самом деле проходит Маркус, не догадывается даже Джинни, а окружающие считают его поведение девиантным. И только когда между героями становится возможным честный разговор с называнием диагнозов, они получают такую нужную им обоим взаимопомощь. И благодаря этим сценам мы, в том числе, видим поколенческую разницу между Джинни и Джорджией: то, чего люди стеснялись еще 10-15 лет назад, сегодня выходит из-под стигмы.
Абьюзивные отношения и самозащита
Может ли женщина убить мужчину, который систематически бьет ее и представляет опасность для ее детей? С точки зрения закона, она может применить самооборону, если есть прямая угроза ее жизни (о том, как эта система (не) работает в России, мы неоднократно писали — например, здесь и здесь). А с точки зрения морали? Этот вопрос как раз и ставит перед нами сериал «Джинни и Джорджия». Последняя, находясь в уязвимом положении и имея опыт абьюзивных отношений в детстве, естественно, регулярно влезает в отношения, где повторяется один и тот же (или похожий) сценарий. Она ищет безопасности и защиты у мужчины, которые очень быстро сами становятся угрозой. И единственным способом избавиться от них становится побег — ну или кардинальное решение вопроса. Доведение женщины до того состояния, когда она готова убить насильника, — одна из самых ярких тем в сериальной индустрии последних лет: от «Заговора сестер Гарви» до «Большой маленькой лжи». И до сих пор, даже в самых развитых странах, не выстроены институты, которые позволяют женщинам из уязвимых групп решать эти вопросы более легальным путем, чем нам предлагает Джорджия.
Конечно, все это отнюдь не новые темы в кинематографе, но кажется очень важным, чтобы они выходили далеко за рамки авторского или «серьезного» кино, поэтому попытки онлайн-платформ переложить эти сюжеты в максимально популярный и доступный широкому зрителю продукт достойны внимания и восхищения, а не язвительных колонок в The Guardian. И если благодаря таким шоу, как «Джинни и Джорджия» родители и подростки посмотрят на поведение и мотивы друг друга с большей чуткостью, то во многих случаях удастся предотвратить последствия тех травм, которые мы так или иначе наносим друг другу. Но, как говорит Джорджия, может быть, она во многом ошиблась, но она делала все для своих детей.