«Стоп-слово»: фильм о том, как через БДСМ-практики мужчина и женщина меняются ролями

Хэл (Кристофер Эбботт), наследник многомиллионной гостиничной империи, готовится занять место главы компании после скоропостижной смерти отца. Однако страх не оправдать возложенные на него ожидания не дает ему покоя. На помощь, как ни странно, приходят сексуальные практики. Хэл нанимает Ребекку (Маргарет Куэлли), амбициозную доминатрикс, которая играет с главным героем в извращенные сексуальные игры, подвергая его постоянному унижению. Но когда Хэл решает попрощаться с Ребеккой, та уже не хочет отпускать богача на свободу.

Основное действие «Стоп-слова» разворачивается на территории фешенебельного президентского люкса, принадлежащего семье Хэла. Герои перемещаются из одной комнаты в другую, и этим фильм чем-то напоминает театральную постановку: диалоговая структура сценария плюс единство места и действия. Но зацепить аудиторию кинозала при такой режиссуре непросто, в первую очередь из-за сильнейшей нехватки динамики. «Стоп-слово» буксует в ключевых моментах, сваливая ответственность за удержание зрительского внимания на актерскую игру. 

Кристофер Эбботт и Маргарет Куэлли — актеры, успевшие зарекомендовать себя на территории независимого кино. Кристофер снялся в нескольких инди-фильмах («В чужой шкуре», «Черный медведь», «На счет три»), выступая в самых разнообразных амплуа. Чаще всего Эбботу достаются именно такие персонажи, как Хэл, — с проблемами с самооценкой, утопающие в коктейле из страхов, вины и стыда, застрявшие в кризисе. Маргарет Куэлли, звезда сериала «Уборщица», недавно снялась в драме француженки Клер Дени «Звезды в полдень», где она сыграла журналистку, пытающуюся выбраться из охваченной войной страны. Но образ Ребекки в «Стоп-слове» получился куда более смелым. В стремлении заполучить свое женщина ничем не гнушается — в ее жизни нет правил, которым стоило бы соответствовать, или ценностей, за которые можно было бы держаться. 

По большому счету Ребекка — идеальный пример женщины, демонстрирующий «токсичную маскулинность»: она завоевывает, подавляет и разрушает все, что не отдается ей добровольно. Хэл, напротив, представляет собой гротескно «феминного» мужчину, подавляемого отцом-тираном. Он вряд ли хотел бы таким быть, но обстоятельства распорядились иначе. 

Встречи с Ребеккой, которая напоминает Хэлу родителя, вновь и вновь возвращают его в травматические переживания детства. Вероятно, именно по этой причине их свидания сняты так стерильно — сложно представить себе БДСМ-игры, настолько лишенные сексуального напряжения. Тех, кто придет смотреть «Стоп-слово» ради эротизма, ждет большое разочарование: здесь он подается скудно и даже целомудренно. 

Трейлер «Стоп-слова» говорит о том, чего на самом деле в фильме нет: о страсти и садистических пытках уровня сандэнсовского «Пирсинга» (с тем же Кристофером Эбботтом). Их отсутствие может разочаровать потенциальную аудиторию. «Стоп-слово» — это фильм не про любовь, разрушительную страсть, обсессию друг другом или созависимые отношения, хотя местами активно пытается таким казаться. Куда больше он похож на психологическую драму, в которой сексуальные игры — не более чем инструмент для телесной терапии и познания себя. В конце концов, там, где разум соврет, тело всегда скажет правду: обмануть собственные физические реакции невозможно, триггер возбуждения всегда укажет на истинное желание — и в случае с Хэлом это подчинение. Картина Уигана определенно заслуживает внимания как драматургически выверенная психодрама, посвященная актуальному дискурсу.

Забавно, что принять свою «феминность» Хэлу оказывается гораздо тяжелее, нежели Ребекке — осознать свою маскулинность. О том, что именно привело ее к роли доминатрикс, история умалчивает, однако в рамках концепции Уигона это может означать лишь то, что женщины — куда более гибкие существа, когда дело касается смены гендерных ролей. На протяжении всего фильма Ребекка уверенно пытается выйти за рамки сексуальных игр и стать доминатрикс в реальной жизни, но Хэл ей сопротивляется. Смотреть, как эти двое то и дело меняют позиции силы, используя психологическое давление, шантаж, обман и манипуляции, довольно занимательно, особенно в контексте актуальной гендерной повестки.