Как второй сезон сериала «Обоюдное согласие» рассказывает про домашнее насилие
На годовщине свадьбы Григория Венишева (Максим Ползико) собрался весь город: он глава клиники, успешный бизнесмен, уважаемый врач, который разработал собственную методику, и хороший семьянин. У Венишева красавица жена Марина (Глафира Тарханова) и трое детей, младший еще только учится ходить. Но идиллия продолжается недолго: по дороге с праздника Венишева убивают. На ноже, который достают из тела бизнесмена, отпечатки пальцев Марины, но она говорит, что не совершала убийство и не знает, что произошло. Вести дело поручают следователю Анне (Диана Арбенина). Интересы вдовы защищает адвокат Ида (Елена Ханга). Они выясняют, что жизнь семейства Венишевых только казалась идеальной, а его глава, судя по синякам на теле жены, — абьюзер.
Первый сезон «Обоюдного согласия» Валерии Гай Германики, который вышел два года назад, рассказывал про изнасилования. Тема второго не менее тяжелая — домашнее насилие.
Жизнь семейства Венишевых кажется близкой к идеальной: у них хороший дом, где на стенах висят семейные портреты в рамах, трое детей, Венишеву жмет руку мэр. Но некоторые детали с самого начала не вписываются в эту красивую картинку: старшая дочь Женя (Мария Кончаловская) раньше уходит с праздника, из-за чего ссорится с отцом. Сын Сеня регулярно дерется в школе. Да и Марина на семейном празднике выглядит не очень счастливой — оставшись с ней наедине, муж спросит: «Ты так и будешь дальше сидеть с этой тупой рожей?».
Гай Германика добивается почти документальной правдоподобности от актеров. Это справедливо и про Глафиру Тарханову, и про Марию Кончаловскую, у которой потрясающая энергия и витальность. Помощника следователя играет Глеб Пускепалис — его непринужденная комедийная харизма помогает чуть разбавить серьезный тон сериала. Гай Германика прибегает и к неожиданным кастинговым решения: в сериале снялись не только профессиональные актеры. Диана Арбенина из группы «Ночные снайперы» играет строгую, застегнутую на все пуговицы форменного пиджака следователя — и сложно представить кого-то, кто бы справился с этой ролью лучше. Мужа-абьюзера сыграл ресторатор Максим Ползиков, адвоката — журналистка Елена Ханга.
Хороший отец, заботливый муж, абьюзер
Первые серии «Обоюдного согласия» экспозиционные, и, несмотря на убийство, крови и другого насилия в них почти нет. Гай Германика делает интересную вещь: зрители сначала видят семью как сторонние наблюдатели — знакомые, клиенты, сотрудники бизнеса, просто случайные встречные. А потом как бы проходят через этот идеальный фасад и узнают страшные, чудовищные подробности семейной жизни, которые за ним скрываются. Тем самым Гай Германика наглядно демонстрирует то, о чем говорят многие эксперты, работающие с жертвами домашнего насилия: это проблема скрытая, которая может быть совершенно незаметна посторонним, даже близким знакомым семьи.
Домашнее насилие встречается и в обеспеченных семьях, которые со стороны кажутся практически идеальными, рассказывает Forbes Woman руководительница Центра защиты пострадавших от домашнего насилия при Консорциуме женских НПО Мари Давтян: «Есть такой миф, что домашнее насилие — это проблема только маргинальных семей. Ничего подобного: так или иначе оно встречается в семьях из совершенно разных слоев, вне зависимости от социального положения, уровня образования и доходов. В нашей практике были жены депутатов, айтишников, инженеров, профессоров. Если посмотреть с этой стороны, история, рассказанная в сериале, абсолютно реалистична — такой сценарий вполне мог случиться».
«Обоюдное согласие» поначалу кажется детективом: убит известный бизнесмен, следствие ищет убийцу. Но представление о том, кто тут жертва, а кто насильник, скоро переворачивается. И вместе с ним меняется жанр сериала: «Обоюдное согласие» — это прежде всего психологический триллер, который постепенно погружает зрителя в темные пучины жизни семьи. Зрителя буквально затягивает в них, как в трясину. Интенсивность насилия и жестокость с каждой серией растут, но растет и привыкание к ним. Сериал, который сняла Гай Германика, предельно реалистичен, похож на документальный (есть в нем и приемы из документалистики, например, одна из сцен снята на камеру GoPro), что не исключает фантастических элементов: в кошмарах абьюзер видится жертве буквально рогатым дьяволом.
В «Обоюдном согласии» проблема вскрывается только со смертью Григория Венишева. Мари Давтян объясняет, что зачастую чем выше социальный статус семьи, тем дольше женщины скрывают домашнее насилие от окружающих.
Есть несколько факторов, которые на это влияют. Женщинам может быть стыдно признаться в том, что они столкнулись с этой проблемой. Есть и фактор зависимости: страх потерять детей или совместный бизнес, когда женщины понимают, что они могут остаться ни с чем. Кроме того, они могут бояться, что им не поверят, если все знают абьюзера как прекрасного семьянина, отца и душу компании. «Показательный пример — дело сестер Хачатурян (Давтян представляет интересы одной из сестер, убивших отца после многих лет насилия, Ангелины Хачатурян. — Forbes Woman). Все знакомые Михаила Хачатуряна считали его чудесным отцом. На всех фотографиях, на всех днях рождения и праздниках все видели счастливую семью», — рассказывает Давтян.
Из-за этого семья может жить в насилии годами. «Важно понимать, что домашнее насилие само не заканчивается. У нас есть примеры, когда женщины жили с проблемой домашнего насилия по 17 лет, по 20 лет. Если оно началось, оно продолжается, пока либо с одной из сторон что-то не случится, либо эта проблема не разрешится иным образом — например, с разводом», — говорит эксперт.
Почему важно говорить о домашнем насилии
О домашнем насилии в России говорят все чаще, но пока не в кино — фильмов и сериалов, посвященных этой проблеме, на русском языке вышло не так много (одно из исключений — сериал Сарика Андреасяна «Сама виновата?» про Маргариту Грачеву, которой муж отрубил руки). Но обсуждать проблему домашнего насилия очень важно — настолько же, насколько принимать законы, которые его запрещают, подчеркивает Мари Давтян. «Эти два фактора равнозначны. Чем больше о домашнем насилии говорят в обществе, тем больше мы понимаем, что происходит, тем больше сервисов и возможностей для потерпевших, тем больше у молодых девушек и молодых мужчин осознание, какое поведение нормально, а какое ненормально. В отношении последнего у нас в стране за последние 10–15 лет был сделан большой прогресс», — считает эксперт.
Для Гай Германики, кажется, это идеальная тема — как демонстрирует ее фильмография, она не боится того, что часто называют чернухой. При этом «Обоюдное согласие» не манипулятивное кино, которое выжимает из зрителя слезу. Сериал не набирает себе очки на какой-то отдельной популярной истории — это захватывающий проект, один из лучших в своей категории, от которого, несмотря на тяжелую тему, сложно оторваться.