Неравнодушная Екатерина Пешкова: как жена Максима Горького помогала политзаключенным
В июле 1922 года в квартире Екатерины Пешковой, бывшей жены Максима Горького, сотрудники ВЧК провели обыск. Это было уже третье подобное событие в ее жизни. Новая советская власть применяла к ставшим неугодными революционерам те же репрессивные методы, что и царская «охранка». Поводом стала правозащитная деятельность, которой Пешкова занималась уже более 10 лет, несмотря на угрозу самой отправиться в заключение.
В июле 1938 года, в самый разгар сталинских репрессий, прекратила работу организация «Е. П. Пешкова. Помощь политическим заключенным» (сокращенно — ПОМПОЛИТ). Названное именем Екатерины Пешковой объединение помогало осужденным по политическим статьям по всему СССР. За время работы ПОМПОЛИТа помощь получили более 100 000 человек.
Пешкова и ее соратники собирали для них одежду, обувь и еду, добивались освобождения по причине тяжелой болезни, отсрочек ссылки и изменений мест отбывания наказаний, а также наводили справки об арестованных и высланных из страны, консультировали их родных. Пешковой писали письма с просьбами о помощи со всей страны.
Помимо политзэков, Пешкова помогала детям и военнопленным.
Замуж за Горького
Екатерина Волжина родилась в 1876 году в Сумах в дворянской, но небогатой семье. В 1888 году Волжины, вынужденные продать свое имение из-за неудачного поручительства за соседа, решили переехать в Самару. Екатерина училась в Самарской женской гимназии и уже во время учебы начала зарабатывать. Отец тяжело заболел, и она давала частные уроки математики, чтобы помочь семье материально.
Сразу после завершения учебы, в июне 1895-го, она устроилась корректором в «Самарскую газету» и познакомилась в редакции с журналистом Алексеем Пешковым, в будущем известным писателем Максимом Горьким, который был старше ее на восемь лет. Журналист провел в этом городе всего год: он переехал в Самару после болезненного разрыва отношений, чтобы сменить обстановку.
Горький снисходительно относился к новой знакомой и не очень хорошо о ней отзывался. «Екатерина Павловна Волжина, дворянка из разорившихся, кончила гимназию, 19 лет от роду, среднего роста, гибкая, волосы вьющиеся, глаза не знаю какие, рот и нос не красивы. Какие у нее желания? В данное время желает как можно скорее возвратиться в Самару и обвенчаться со мной» — так описывал будущую жену литератор в письме своей знакомой. Родители Екатерины были против этой свадьбы. Они считали, что Горький — «газетчик, странно и дурно одетый». Однако пара в итоге обвенчалась и в 1896 году уехала в Нижний Новгород.
Спустя год, в 1897-м, у супругов родился сын Максим. Пешкова старалась уделять время не только семье: в 1899-м она участвовала в деятельности Народного дома — своего рода арт-пространства для всех слоев населения, более доступного, чем городской театр. Вместе с мужем она собирала деньги на постройку здания Народного дома через общих друзей, связанных со столичной интеллигенцией.
В 1901 году у Пешковых родилась дочь. А спустя два года, в 1903-м, писатель ушел от жены. Несмотря на то что у Горького уже были романтические отношения с другой женщиной, он на всю жизнь сохранил дружбу с Екатериной, они часто советовались по разным вопросам и так и не оформили развод официально.
Эсерка
После ухода мужа Екатерина Пешкова снова была вынуждена стать кормилицей семьи. Она зарабатывала переводами с французского, параллельно помогая завершить начатую мужем организацию детского дома в Нижнем Новгороде.
Примерно в то же время Пешкова стала работать в нижегородском Политическом Красном Кресте. С одноименной гуманитарной организацией он имел мало общего: объединение, основанное революционерами-народниками в 1881 году, назвали так скорее по аналогии. Международный Комитет Красного Креста был открыт, чтобы помогать жертвам вооруженных действий. Политический Красный Крест создали для помощи «жертвам войны за социальную справедливость», организация старалась оказывать поддержку осужденным и ссыльным по политическим статьям.
К 1905 году политическая ситуация в России стремительно дестабилизировалась. Пешкова на тот момент уже активно участвовала в собраниях партии эсеров, став ее членом. Горький же очень беспокоился о бывшей жене и советовал ей покинуть страну. В декабре 1906-го она по приглашению писателя, который тогда уже находился в эмиграции, уехала вместе с сыном в Италию (дочь умерла несколькими месяцами ранее).
До 1913 года Пешкова жила в эмиграции. Переехала в Париж, чтобы дать возможность сыну, которого пора было отдавать в школу, выучить французский. В 1908-м начала работать в Парижской эмигрантской кассе — это объединение собирало деньги для помощи соотечественникам, уехавшим из Российской империи по политическим причинам. В 1910 году революционерка Вера Фигнер, соратница Пешковой, основала «Комитет помощи политическим каторжанам в России», в работе которого также принимала активное участие Пешкова — пока не вернулась в Россию.
В честь 300-летия правления династии Романовых в марте 1913 года был издан императорский указ об амнистии, в том числе и тех, кто был осужден по политическим статьям. Пешкова посчитала, что возвращение на родину теперь вполне безопасно. В декабре она приехала в Москву.
Из подполья — в Думу
Возвращение в Россию вовсе не означало начала спокойной жизни. В июле 1914 года началась Первая мировая война. Уже с осени Пешкова участвовала в деятельности общества «Помощь жертвам войны», сначала как член правления, а затем в качестве председателя. Она организовала отряд, занимавшийся сбором и вывозом детей, оставшихся за линией фронта. К осени 1916 года организация «Помощь жертвам войны» создала 23 детских дома.
Горький с некоторой иронией относился к благотворительным проектам своей бывшей жены, о чем сообщил их сыну в письме: «Что касается до матери твоей, то она, конечно, сумасшедшая, это — тоже плод моего воспитания. Что она все хвастается тысячами детей своих? Точно — рыба». При этом Пешкова успевала помогать и бывшему мужу. В 1915 году Горького избрали одним из участников товарищества «Книгоиздательство писателей в Москве», но он не хотел посещать собрания издательства, поэтому оформил на Пешкову доверенность, чтобы она могла принимать решения на собраниях вместо него. Также она не раз помогала ему с опросами населения для сбора материала для его текстов.
В 1917 году обстановка в стране накалилась. После Февральской революции Временное правительство утвердило новый, демократический порядок избрания гласных (то есть депутатов) городских дум. В июне состоялись выборы в Московскую городскую думу. Большинство мест в ней получила партия эсеров. К этому времени Екатерина Пешкова уже была заметной социальной и политической активисткой и была избрана гласной.
Помощь военнопленным и заключенным
1 марта 1917 года Политический Красный Крест переименовали в «Бюро помощи освобожденным политическим», он начал работать легально. Пешкова стала одним из учредителей организации, которую при новом режиме пришлось создавать заново. «Бюро» разыскивало амнистированных в Сибири, помогало им выехать, отправляло на лечение, устраивало на работу.
Новая революция не принесла всеобщей свободы слова и мнений. Придя к власти, большевики планомерно начали бороться с другими политическими силами. 22 июля 1919 года у Пешковой в квартире прошел обыск. Против нее было возбуждено дело в связи с ее членством в партии эсеров (хотя она вышла из партии в 1918-м), следствие длилось более двух лет, в это время правозащитница продолжала активно работать. В итоге дело закрыли.
В октябре 1920 года Пешкова стала уполномоченной польского Красного Креста. Организация способствовала обмену военнопленных после Советско-польской войны 1919–1921 годов и попросила Пешкову стать попечительницей польских граждан, чтобы помочь с их возвращением на родину. Из-за политической «неблагонадежности» активистки разрешение о ее назначении запросили у главы ВЧК Дзержинского. Он согласился и даже предоставил Пешковой отдельный вагон, чтобы она могла беспрепятственно добираться до любых мест заключения в России. В результате в марте 1921-го удалось вывезти около 1000 пленных поляков. В 1922 году правозащитница стала председателем Московского политического Красного Креста (МПКК). Но вскоре ситуация изменилась.
ГПУ временно запретило деятельность МПКК и опечатало помещение, в котором находилась организация. При этом Пешковой удалось добиться разрешения возобновить работу, но с условием: оказывать юридическую поддержку заключенным теперь было запрещено. Организацию переименовали в «Е. П. Пешкова. Помощь политическим заключенным» (ПОМПОЛИТ). Правозащитница возглавила ее вместе с двумя единомышленниками. О том, каково было руководить ПОМПОЛИТом, она однажды рассказала своей знакомой, та пересказывала эту историю так: «Когда началась революция, то у нас (Политический Красный Крест) был пропуск во все тюрьмы, и мы свободно там бывали. И вдруг пропуск отобрали. Надо было идти к Дзержинскому. Я сказала, что не пойду в Чрезвычайку. Но пришлось пойти. Дзержинский нас встретил вопросом: «Почему вы помогаете нашим врагам?» Я говорю: «Мы хотим знать, кому мы помогаем, а у нас отобрали пропуск». Дзержинский: «А мы вам пропуск не дадим». Е. П.: «А мы уйдем в подполье». Дзержинский: «А мы вас арестуем». С тем и ушли (на другой день дали пропуск)». ПОМПОЛИТ прекратил работу только в период так называемого «большого террора», официально закрывшись 15 июля 1938 года.
1930-е годы стали тяжелым периодом в жизни Пешковой не только из-за все более усиливающихся политических репрессий. В 1934 году от болезни умер ее сын, в 1936-м — Максим Горький.
Война и последние годы
Во время Великой Отечественной войны Пешкова не хотела уезжать в эвакуацию. В письме к знакомому она объясняла причины своего нежелания покидать Москву: «Я никуда не уеду. Никому не давать писем, если кому-нибудь вздумается брать их на сохранение». Вероятно, она по-прежнему опасалась политического преследования со стороны властей, которое из-за писем могло коснуться не только ее. Но все-таки в октябре 1941 она приехала сначала в Нижний Новгород (тогда Горький), а затем эвакуировалась в Ташкент.
В Ташкенте Пешкова занималась тем, что делала и все предыдущие годы, — помогала другим. Она стала работать в Республиканской комиссии помощи эвакуированным детям. У организации было три основные задачи: поиск пропавших в ходе военных действий детей, помощь в устройстве беспризорных в детдома, а также сбор средств на работу самой комиссии.
В декабре 1942 года Пешкова вернулась из эвакуации в Москву. В последние годы жизни она уже не занималась правозащитной деятельностью. С 1949 года Пешкова была консультантом Архива своего бывшего мужа при Институте мировой литературы имени Горького. Она умерла в 1965 году.
Сегодня Екатерина Пешкова известна по большей части просто как жена писателя Максима Горького. Хотя значительную часть своей жизни она помогала политзаключенным и военнопленным, а также разыскивала пропавших из-за военных действий детей.