Дальше — хуже: почему женщины сталкиваются с насилием, даже расставшись с абьюзером
«Голову ей отрежу»
Москвичка Елена рассталась с Иваном Матвеевым в 2020 году, после этого бывший партнер преследовал ее в течение трех лет. Девушка получала угрозы убийством, однажды агрессор пришел к ней домой с ружьем, но успел убежать до приезда полиции. Матвеев следил не только за Еленой, но и за ее родственниками: на машину матери он установил трекер. Елена несколько раз меняла место жительства. В 2023 году суд признал Матвеева виновным по статьям о нарушении неприкосновенности частной жизни и угрозе убийством и назначил 600 часов обязательных работ. Но, поскольку в отношении подсудимого ранее был применен запрет определенных действий (в частности, ему было запрещено покидать место жительства и пользоваться интернетом), суд посчитал назначенное наказание в виде обязательных работ полностью отбытым. Агрессор продолжил угрожать Елене и ее близким, находить возможность связаться с ней через разные каналы, например отправлял сообщения вместе с банковским переводом: «Голову ей отрежу и повешу вам на окно». Как сообщила Forbes Woman пресс-секретарь Консорциума женских НПО Софья Русова, в данный момент преследования прекратились, но пострадавшая была вынуждена уехать в другую страну.
Бывший муж не оставляет в покое и Александру, чье дело также вели юристы Консорциума женских НПО. Она вышла замуж за Андрея в 2022 году, и уже в начале совместной жизни он начал вести себя агрессивно, но несколько раз девушка прощала супруга «в целях сохранения семьи». Вскоре она родила дочь. Насилие не прекратилось, и Александра решила разорвать отношения. А в апреле 2025 года Мировой суд Москвы приговорил Андрея к двум годам ограничения свободы по уголовному делу об угрозе убийством его бывшей жене: суд обязал его пройти амбулаторное психиатрическое наблюдение, дважды в месяц отмечаться в уголовной инспекции, а также запретил ему посещать места, где разрешено употребление алкоголя. Юристы требовали реального ограничения свободы, но суд оставил решение без изменений. Женщина сообщает, что агрессор все еще периодически приходит к ее дому.
Post-separation abuse (насилие после расставания) — это модель поведения, при которой насилие в паре не прекращается после расставания и может даже усиливаться. Кроме того, абьюз может происходить впервые уже после окончания отношений. Эксперты отличают такое поведение от ситуаций, когда бывшие партнеры могут внезапно использовать физическое насилие во время конфликта, но без намерений постоянно контролировать своего бывшего партнера.
Угроза насилия в отношении женщины со стороны сексуального партнера повышается в 30 раз после расставания и в девять раз после развода, продемонстрировали результаты национального исследования в США 2010 года. Более раннее американское исследование от 2003 года показывает, что 44% женщин были убиты партнером после расставания. В Австралии анализ смертей в результате домашнего насилия за 2010–2018 годы показал, что в 34% случаев партнер убил женщину уже после расставания. В Великобритании 90% женщин, состоявших в деструктивных отношениях, в 2018 году сообщили о продолжении абьюза после расставания, 18% случаев фемицида в стране (гендерно-мотивированное убийство, связанное с насилием по половому признаку) в 2020 году произошли именно после разрыва отношений или развода. Опрос 157 канадских женщин в 2017 году показал, что большинство из них продолжали чувствовать на себе контроль партнера и спустя 2,5 года после разрыва. Первые три месяца и первый год после расставания являются наиболее опасными, со временем риск физического насилия снижается, однако ощущение давления остается.
«Разрыв отношений может стать спусковым крючком для запуска сложнопереносимых чувств, — говорит в интервью Forbes Woman психолог Центра «Насилию.нет» (признан иноагентом) Наира Парсаданян. — У агрессора появляется желание вернуть партнера любой ценой, а если не вернуть, то наказать за причиненную боль. Иногда партнеру сложно принять, что отношения закончены, и он может чувствовать себя отвергнутым, что приводит к ощущению уязвимости и унижения. Человек, который совершает насилие, часто полагается на то, что он может все контролировать, а разрыв, особенно по инициативе партнерши, выбивает почву из-под ног. Чтобы снова вернуть в свои руки ощущение власти над ситуацией, мужчина усиливает меры контроля».
В группе риска с большей вероятностью находятся женщины, которые подвергались насилию со стороны партнера во время отношений или брака, а также те, у кого есть дети и совместное с бывшим партнером имущество, в том числе домашние животные, — все, что может требовать урегулирования во внесудебном или судебном порядке, говорит эксперт.
Парсаданян отмечает, что насилие внутри отношений и после них имеет схожие последствия для жертвы — это хронический стресс, депрессия, повышенная тревожность, нарушение сна, нарушения пищевого поведения, эмоциональная нестабильность, постоянное ожидание опасности, ПТСР. «Единственное различие, если мы сравниваем женщину, которая состояла в отношениях, где было насилие, и женщину, столкнувшуюся с постсепарационным насилием, — это ощущение предательства, — говорит Парсаданян. — В первом случае личные границы нарушались постепенно, раз за разом, это медленный процесс, к которому психика со временем адаптируется, а во втором насилие стало шокирующим событием».
Манипуляции и использование детей как оружия
Стратегии насилия после расставания разнообразны. Помимо отслеживания местонахождения жертвы и ее преследования, агрессоры могут использовать угрозы физического или сексуализированного насилия не только в отношении женщины, но и ее близких. Экономическое насилие включает в себя блокировку доступа жертвы к банковским счетам и другим финансовым ресурсам. Некоторые распространяют слухи, касающиеся психического здоровья бывшей партнерши.
Агрессоры используют тактики, которые основаны на знании личной истории бывшей партнерши, ее ценностей и приоритетов. Например, могут обвинять бывшую партнершу в том, что она не выполняет свои родительские обязанности, угрожать судом об определении места жительства несовершеннолетних детей и/или лишения родительских прав. Психолог Наира Парсаданян добавляет, что агрессор может отказываться выплачивать алименты, обесценивать любое решение бывшей партнерши в отношении детей, использовать ребенка как «шпиона», чтобы узнать через него больше о жизни матери.
В этом случае абьюз бывшего партнера влияет не только на пострадавшую, но и на детей. «Ребенок является свидетелем насилия, а это очень травматичный и пугающий опыт: ведь дети, как правило, сильно «слиты» эмоционально со своими важными взрослыми, чаще — с мамой. И даже если насилие не направлено напрямую на ребенка, то он все равно может переживать те же чувства, что и мать, — бессилие, страх, ужас, тревогу», — рассказывает Forbes Woman психолог Центра «Насилию.нет», руководитель психологического центра МАРТ Александра Иванова.
При последующих манипуляциях ребенок попадает в конфликт лояльности между двумя главными взрослыми, и ему тяжело это переживать, добавляет психолог: «Он может быть очень растерян, не знать, как поступить. Ему нужно немало сил приложить к адаптации — к тому, чтобы выжить и справиться. Субъективно такая ситуация им может восприниматься как угрожающая жизни. Он буквально играет в игру, правила которой не знает, но с каждой стороны приходят взрослые, которые ему декларируют какие-то свои правила. Чаще дети стараются избежать этих манипуляций: не отвечать на вопросы, игнорировать».
Также дети могут вставать на сторону одного из взрослых: например, согласиться, что один из родителей «плохой», а второй «хороший». Так они могут почувствовать себя безопаснее, и им намного легче сделать выбор, нежели постоянно пребывать в состоянии растерянности, что, в свою очередь, может приводить к травмам привязанности, отмечает Иванова.
Как защитить себя
Российское законодательство не содержит отдельных правовых норм, посвященных насилию после расставания, отмечает в разговоре с Forbes Woman юрист, президент Консорциума женских НПО Татьяна Белова. «Отсутствует и отдельная статья за преследование. Для того, чтобы защитить себя, женщинам приходится использовать те юридические инструменты, которые применимы в их конкретной ситуации», — говорит эксперт.
Например, в случае психологического насилия можно обратиться к статьям об угрозах убийством и истязании, в случае физического насилия — о побоях и причинении вреда здоровью, при преследовании — о нарушении неприкосновенности частной жизни, неприкосновенности жилища, тайны переписок и телефонных переговоров. В случае финансового абьюза могут помочь нормы семейного законодательства о взыскании алиментов. Умышленная неуплата алиментов также может образовывать состав административного правонарушения и даже преступления (при злостном уклонении от их уплаты), объясняет Белова. Если родитель проявляет агрессию к ребенку или ко второму родителю, его можно попытаться лишить родительских прав, добавляет она.
Женщина может обезопасить себя, заранее разработав план, к кому обратиться для защиты своих интересов в случае насилия (правоохранительные органы, юрист, психолог, медицинские консультанты, работодатель), и ограничив общение с агрессором. Стоит оставить только необходимое взаимодействие: например, разговор о совместном воспитании детей, о разделе имущества, отмечает психолог Наира Парсаданян. Также она советует фиксировать факт насилия еще во время отношений, то есть сохранять переписки, медицинские справки о побоях, документы об обращении в полицию. И официально, а не через устные обещания, оформлять все договоренности, касающиеся расторжения брака, алиментов, порядка общения с ребенком.
В случае насилия после расставания женщине важно обращаться в полицию при первых же угрозах безопасности, а также стараться не оставаться с болью один на один, замечает Парсаданян: «Стоит помнить о том, что в первую очередь надо обеспечить себе безопасность. После выхода из таких отношений первый этап — это реабилитация. Психика может справиться со стрессом самостоятельно, но это зависит от того, насколько поддерживающим будет окружение женщины. Необходимо найти среду, где женщине верят и помогают словом или делом».