Выбор редакции

Малое — враг хорошего

Экономику двигает вперед крупный бизнес. Вадим Новиков

Миф о малом бизнесе как об одном из двигателей прогресса не соответствует фактам. По мере экономического развития количество самостоятельных предпринимателей уменьшается. Как правило, наличие большого числа малых предпринимателей — такой же признак бедной страны, как высокая доля населения, занятого в сельском хозяйстве.

Этот вывод подтверждается статистикой, какую бы из распространенных мер развития малого бизнеса мы ни взяли: процент владельцев стартапов, процент самозанятых или занятых на предприятиях со штатом менее 10 человек. По данным Global Entrepreneurship Monitor за 2009 год, наибольший процент населения владеет новыми и недавно созданными бизнесами в Уганде (33,6%), Гватемале (26,8%) и Йемене (24%), тогда как меньше всего их в Японии (3,3%), Бельгии (3,5%) и Гонконге (3,6%). По данным OECD Factbook 2009, наибольшая самозанятость наблюдается в Китае (51,2%), Турции (41,9%) и Греции (35,9%), тогда как наименьшая — в Люксембурге (6,1%), США (7,2%) и Норвегии (8%). За 1990–2007 годы самозанятость сократилась в среднем по ОЭСР, в Европейском Союзе и в США.

Статистика также показывает, что малый бизнес является малопроизводительным занятием. В США типичный предприниматель, который осуществляет предпринимательскую деятельность на протяжении 10 лет, получает на 35% меньше, чем если бы работал по найму. После 25 лет предпринимательской деятельности этот разрыв сокращается до 25%. При этом работают такие самозанятые, как правило, больше часов в неделю, чем те, кто получает заработную плату.

Нетрудно указать на причины этих фактов, в особенности экономию на масштабе, которая делает более крупные фирмы более эффективными, и падение доли занятых в сельском хозяйстве, где наличие самозанятых особенно вероятно. Экономическое развитие работает против малого бизнеса, и именно поэтому малый бизнес так часто работает против экономического развития, требуя от государства подавить набирающих силу конкурентов. Такой «консервационный» малый бизнес, скорее всего, не менее распространен, чем уже всем приевшийся «инновационный».

За юань

Премия мира как аргумент в войне валют. 
Андрей Колесников

В этом году на Нобелевс-кую премию мира претендовало 237 кандидатов. Победил китайский правозащитник Ли Сяобо, сильно напоминающий среднестатистического участника диссидентского движения в СССР в 1970-е годы. Почему выбрали именно его кандидатуру? Во-первых, он сидит в тюрьме, будучи осужденным на 11 лет. Во-вторых, он широко известен своей деятельностью еще со времен волнений на площади Тяньаньмэнь в 1989 году. В-третьих, он китаец. А Китай — предмет самого пристального внимания и самой острой головной боли западного мира.

Присуждение премии совпало с кульминацией валютной войны США и ЕС за коррекцию курса юаня: заниженный курс китайской валюты создает шикарные условия для китайских товаров и порождает проблемы для западных экономик.

В списке кандидатов на премию была и Светлана Ганнушкина, чья подвижническая деятельность, безусловно, заслуживала премии. Но выбор комитета еще раз подчеркивает то обстоятельство, что Россия Западу не интересна. Китай волнует его гораздо больше.