К сожалению, сайт не работает без включенного JavaScript. Пожалуйста, включите JavaScript в настройках вашего броузера.
Наш канал в Telegram
Самое важное о финансах, инвестициях, бизнесе и технологиях
Подписаться

Новости

«Стыдно быть человеком»: как искусство помогает переосмыслить травмы прошлого

«Без названия», 2011, из серии работ «Без названия (война)», 2011. (Фото Aslan Goisum)
«Без названия», 2011, из серии работ «Без названия (война)», 2011. (Фото Aslan Goisum)
Универсальный язык искусства может исцелять — он позволяет выстроить дистанцию между человеком и событием из прошлого, фиксируя и выражая травматический опыт. О роли искусства в проработке травм прошлого и арт-терапии рассказала Forbes Life исследователь феномена коллективной травмы кандидат философских наук Мария Фокеева

Искусство всегда остро реагирует на исторические потрясения — травматические события исторического масштаба дают очень мощный импульс художникам для осмысления и оценки реальности. Справедливости ради стоит сказать, что войны и насилие, совершаемое в масштабах истории, всегда получали эстетическое переосмысление, однако именно события Второй мировой войны отчетливо показали необходимость осмыслять историю как травму — личную и коллективную. Вопрос о том, как оказались возможны лагеря массового и систематического уничтожения людей в Германии, стране высокой культуры и гуманистических идеалов, стал вызовом для послевоенной Европы. 

В 1960-е годы на исследования травмы оказали влияние феномен антипсихиатрии, в частности британский психиатр Рональд Лэйнг, а также философия безумия, в особенности работы французского философа Мишеля Фуко. К 1990-м годам оформилась дисциплина, изучающая социальные и исторические потрясения подобного порядка, — аналитика травмы, у истоков которой стояли Кэти Карут, Марианна Хирш, Шошана Фелман, Дори Лауб и многие другие. 

Кэти Карут указывает на универсальный характер такого рода травмы. Она наносит ущерб психике индивида и при этом вызывает общий ответ во времени, то есть личная травма оказывается опосредована в коллективную. Благодаря исследованиям Джеффри Александера и других социологов возникло понятие культурной травмы. Они показывают, как культура сообщества, затронутого коллективной травмой, претерпевает необратимые изменения и разрушается. 

 

Искусство в этом отношении решает ряд важнейших задач, одной из которых является восполнение утраты, которую понесла культура вследствие травмы.  Например, в Руанде в рамках осмысления последствий геноцида был создан театральный фестиваль Ubumuntu Arts Festival в 2015 году. Сейчас он уже вышел за рамки руандийской культуры, в фестивале участвуют театральные деятели со всего мира. Основательница и куратор фестиваля Хоуп Азеда видит в искусстве инструмент для примирения, когда диалог уже невозможен. 

Другая, не менее значительная задача — свидетельство, возможность выразить травматический опыт. Травма имеет свойство оставаться невысказанной, невыразимой, таким образом человеческая психика защищается от невыносимых переживаний. Исследователь посттравматического стрессового расстройства и психиатр Бессел ван дер Колк в своем знаменитом труде «Тело помнит все» с позиций нейробиологии указывает, что травма и дальнейшее ее проживание деактивируют речевые центры мозга. В то же время оказываются активными зоны правого полушария мозга, ответственные за эмоции и интуицию.

 

Искусство дает возможность выстроить дистанцию между субъектом и событием, позволяя тем самым событие зафиксировать и выразить. Боль и страдание, которые заключает в себе травматический опыт, находят свое выражение в символических формах. Марианна Хирш, философ и исследовательница травмы, обозначает такое искусство как своеобразную форму памяти, связывающую между собой поколения, как один из «механизмов передачи травматического знания и материализованного опыта». Из этого представления рождается идея об истории как о множестве частных жизней, множестве субъективных свидетельств. Это хорошо иллюстрирует выставка «The Lonka Project. Человек под номером», представленная в Еврейском музее и центре толерантности, который объединил в себе множество фотографий и историй людей, переживших холокост.

Стратегии осмысления травматического опыта в искусстве 

Важнейшая стратегия осмысления коллективной травмы — сделать ее видимой. Это фиксация событий и свидетельство о насилии, которое стало источником травмы — например, фильм Клода Ланцмана 1985 года «Шоа». Ланцман объединил свидетельства жертв и участников геноцида, не прибегая при этом к исторической хронике, в результате перед зрителем реконструируются события холокоста с нового ракурса. 

Другой путь — метафорическое осмысление исторической катастрофы. Метафорическое восприятие катастрофы можно увидеть в текстах немецкоязычного поэта еврейского происхождения Пауля Целана.

 

Еще одна возможность выразить травматический опыт в искусстве — не прибегать к прямому обращению к самому событию, но разными ассоциативными путями привести воспринимающую аудиторию к рефлексии над этим событием. Например, арт-объект Марины Абрамович «Кристаллическая стена плача», посвященный 80-летию трагических событий в Бабьем Яре. Это сорокаметровая стена из черного камня, в которую вмонтировано несколько рядов кристаллов — на уровне головы, сердца и живота смотрящего. По замыслу Абрамович, ее работа является концептуальным продолжением Стены Плача в Иерусалиме, которая в Бабьем Яре становится Стеной Плача и Исцеления.

Практики арт-терапии

Помимо свидетельствования, другая не менее значительная задача искусства, осмысляющего травму, — терапевтическая. Невыразимость травматического опыта лишь усугубляет болезненные переживания, человек вновь и вновь возвращается к самому событию, и это постоянно травмирует его. Бессел ван дер Колк отмечает, что люди, страдающие посттравматическим стрессовым расстройством, при обстоятельствах, которые способствуют припоминанию травмирующего события, заново его переживают. Это подтверждает его эксперимент с нейровизуализацией. Травма подобна заклятию — заклятие можно победить, только назвав его. 

Возможность в какой-то форме выразить травматический опыт оказывает значительный терапевтический эффект. Люди, имеющие тяжелый травматический опыт, часто прибегают к арт-терапевтическим практикам. Танцевальные, музыкальные и художественные практики показывают свою эффективность при работе с жертвами сексуализированного насилия, беженцами, бывшими военными. Люди выражают свою боль, которая остается неподвластной рациональному выражению, посредством рисунков, пения или танцев.

Для художников эстетическое измерение остается важнейшим способом выразить свое психологическое и эмоциональное состояние. Японская художница Яёй Кусама известна своими инсталляциями, которые созданы на основе повторения элементов, выстраивающихся в узор. Чаще всего в работах Кусамы присутствуют бесконечно множащиеся точки. Таким образом художница «заговаривает» свое психическое состояние, сопровождающееся галлюцинациями. Травмирующий опыт переживания постоянно меняющейся и иллюзорной реальности полностью выражен Кусамой в ее гипнотических работах. 

Чарлз Резникофф. Поэма «Холокост»

Чарлз Резникофф. Поэма «Холокост»

1975 год

Один из самых сложных способов выразить травму — проговорить ее. С позиций нейробиологии травма буквально блокирует речевые центры мозга. Но он же является одним из самых важных для терапевтического процесса, ведь проговаривание способствует рационализации опыта, который подобен неконтролируемому хаосу.

Чарлз Резникофф — американский поэт еврейского происхождения, юрист по образованию и по своему основному роду деятельности. На основании судебных протоколов по делу нацистского преступника Адольфа Эйхмана Резникофф написал поэму «Холокост», которая была издана в 1975 году. Поэт заступает на позицию свидетеля, с отстраненной и сдержанной интонацией он рассказывает историю геноцида, начиная с депортации и заканчивая историями тех, кому удалось спастись. От общих фактов уничтожения евреев Резникофф переходит к конкретным людям и конкретным эпизодам насилия, напоминая читателю, что история не строится сугубо на объективном представлении статистических данных, но состоит из множества частных историй. И каждая из них в тексте поэмы поистине немыслима и невыносима:

«Почему прятались?» — спросили они

и начали бить женщин хлыстами.

Женщины умоляли оставить их в живых,

ведь они молодые, могут работать.

Эсэсовцы велели им встать и бежать,

а потом вытащили револьверы и убили всех

пятерых.

Резникофф выступает как свидетель, его интонация исполнена отрешенности. И эта отрешенность не позволяет читателю отвернуться, читатель вместе с поэтом становится свидетелем.

Альфредо Хаар. Проект «Руанда»
Contemporary Art Society

Альфредо Хаар. Проект «Руанда»

Alfredo Jaar. The Rwanda Project

1994-1998 годы

Альфредо Хаар — современный художник чилийского происхождения, посвятивший многие свои работы осмыслению коллективных травм. С 1994 по 1998 год Хаар был в Руанде и документировал последствия геноцида.

На основании этого опыта появился проект «Руанда», состоящий из целого ряда работ. Хаар использует фотографии и документальные свидетельства с целью, с одной стороны, сделать видимым ужас насилия. С другой стороны, художник изучает, как человек может справиться с травмой с позиций наблюдателя. При этом самые ужасающие кадры, сделанные им в Руанде, он так никогда и не выставлял. Хаар не верит, что образы предельного насилия могут что-то изменить. Вместо этого работы Хаара показывают конкретных людей, что позволяет зрителю идентифицировать себя с ними. Как утверждает сам художник, процесс идентификации является основополагающим для обретения эмпатии, солидарности и интеллектуальной вовлеченности.

Одной из крайне впечатляющих работ проекта является инсталляция «Молчание Ндувайезу», состоящая из одного миллиона слайдов, которые лежат на подсвеченном столе. На слайдах запечатлены глаза ребенка по имени Ндувайезу, который стал свидетелем убийства своих родителей. После этого он месяц не мог говорить.

Говоря о своей инсталляции, Хаар утверждает: «Это близко к сути того, что значит быть человеком, потому что, когда вы становитесь свидетелем чего-то подобного, вам стыдно быть человеком».  «Молчание Ндувайезу» — одна из попыток художника выразить это.

Алкета Джафа-Мрипа. «Думаю о тебе»
DR

Алкета Джафа-Мрипа. «Думаю о тебе»

Alketa Xhafa-Mripa. Thinking of You

2015 год

Алкета Джафа-Мрипа — британская художница, по происхождению албанка из Косово. В 2015 году она создала инсталляцию на стадионе в Приштине, посвященную жертвам сексуализированного насилия. По периметру стадиона натянуты веревки, на которых развешена одежда, которую художница собирала в Косове — более пяти тысяч платьев и юбок.

Джафа-Мрипа подчеркивает, что «Думаю о тебе» посвящена всем женщинам, которые столкнулись с насилием, но в первую очередь это касается албанских женщин, которые были изнасилованы во время Косовской войны в 1998-1999 годах. Сербские военные систематически подвергали насилию и унижениям тысячи албанских женщин. Джафа-Мрипа отмечает, что косовское общество довольно консервативно, в результате многие жертвы насилия так и не смогли рассказать о своей травме.

Участие в создании инсталляции оказалось терапевтическим актом для многих выживших женщин. Сбор одежды и последующее развешивание ее на веревках стало своего рода коммуникацией, возможностью выразить травматический опыт и хотя бы отчасти освободиться от него.

Сама художница рассматривает свою инсталляцию как способ заверить пострадавших женщин, что они неодиноки: «Мы собрались вместе, чтобы заверить их, что они не сделали ничего плохого, сказать, что мы «думаем о тебе», и вместе преодолеть молчание и стигму».

Аслан Гойсум. «Без названия», 2011
DR

Аслан Гойсум. «Без названия», 2011

2011 год

Аслан Гойсум —  художник родом из Чечни. В 2019 году он вошел в рейтинг «30 до 30» самых перспективных россиян журнала Forbes. Будучи ребенком, Гойсум видел своими глазами насилие, которое творилось во время чеченских войн, жил в лагере для беженцев. Серия работ «Без названия (война)» представляет травматический опыт войны при помощи книг. Гойсум разными способами разрушает их: рвет, разрезает, мнет. Разрезанные страницы книг напоминают зрителю изуродованные тела, несколько обрезанных книг, лежащих друг на друге, — о внесудебных казнях, другие похожи на разрушенные дома.

Не случайно серия «без названия», это подчеркивает невыразимость травматического опыта, невозможность его как-то артикулировать. Также не случайно Гойсум использует именно книги, поскольку язык литературы не справляется с возможностью назвать и выразить войну. Говоря о своем опыте, художник утверждает, что «реальность войны невозможно представить, понять и рассказать».

Гойсум также работает над созданием универсального языка искусства, который посредством образов может высказать экстремальный опыт, находящийся в области непредставимого.

Сильвина Тер-Мкртчян. «Cокровища»
Silvina Der Meguerditchian

Сильвина Тер-Мкртчян. «Cокровища»

Silvina Der Meguerditchian. «Treasures»

2015 год

Сильвина Тер-Мкртчян — армянская художница, которая живет и работает в Германии. «Сокровища» — инсталляция, основанная на рукописной книге прабабушки художницы. В ней — рецепты народных лекарств, записанные армянскими буквами на турецком языке. Рипсимэ, прабабушка художницы, пережила геноцид, организованный властями Османской империи и эмигрировала в Аргентину вместе со своим сыном, дедом Сильвины. Уже в Кордове она написала эту книгу.

Сама инсталляция состоит из страниц книги, а также предметов, которые с ней так или иначе связаны, — ингредиентов рецептов, лекарственных трав, мешочков с семенами, колб, а также химических формул лекарств. Там есть и фотографии Рипсимэ и ее семьи.

Тер-Мкртчян создала очень личный проект, который, однако, не может существовать вне исторических событий, перевернувших жизнь ее прабабушки. Связью между поколениями становятся вещи, которые несут в себе отпечаток травматического опыта, с их помощью художница пытается переосмыслить идентичность своей семьи, которая оказалась в изгнании вследствие исторической катастрофы.

Мы в соцсетях:

Мобильное приложение Forbes Russia на Android

На сайте работает синтез речи

иконка маруси

Рассылка:

Наименование издания: forbes.ru

Cетевое издание «forbes.ru» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл № ФС77-82431 от 23 декабря 2021 г.

Адрес редакции, издателя: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Адрес редакции: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Главный редактор: Мазурин Николай Дмитриевич

Адрес электронной почты редакции: press-release@forbes.ru

Номер телефона редакции: +7 (495) 565-32-06

На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации)

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Товарный знак Forbes является исключительной собственностью Forbes Media Asia Pte. Limited. Все права защищены.
AO «АС Рус Медиа» · 2024
16+