Борьба с тенью: как косметологи пытаются противостоять подпольному рынку

В феврале вступили в силу поправки в закон о всеобщем лицензировании, которые актуальны и для получения медицинских лицензий. Главное новшество — подать заявление можно на «Госуслугах», на получение разрешения на работу уходит три дня. Одновременно начало действовать распоряжение правительства, где есть перечень имущества, которое подлежит конфискации за работу без лицензии. В 2023 году доля контрафактных лекарств и медицинских изделий достигла 40% всего рынка эстетической косметологии, подсчитали в компании «Право на здоровье», и эти показатели продолжают ухудшаться. Сможет ли лицензирование вывести из серой зоны нелегальный медицинский бизнес, в первую очередь косметологические и стоматологические подпольные клиники?

Юлия Франгулова руководит сетью косметологических клиник «Линлайн» и является председателем совета Национальной ассоциации клиник эстетической медицины (НАКЭМ), которая активно борется с косметологиями на дому. По данным Франгуловой, в 2024 году количество обращений пациентов с осложнениями после применения фальсификатов и оказания услуг на дому выросло в среднем в два раза. В практике другого участника рынка, пластического хирурга и основателя клиник 360 Cosmetology и ION Clinic Светланы Губаревой, постоянно бывают случаи, когда приходят пациенты после неудачных процедур, проведенных специалистами без лицензии.

Нынешние поправки в закон о лицензировании, по мнению экспертов, лишь закрепляют уже сложившуюся практику взаимодействия с госструктурами через онлайн-сервисы. Но в расстановке сил на рынке они вряд ли что-то изменят.

И до вступления в силу закона №310-ФЗ об изменениях в лицензировании получить лицензию было достаточно просто. Поэтому в очередных изменениях законодательства участники рынка не видят предпосылок для серьезных перемен. Все, кто хотел получить лицензию и работать законно, уже это сделали. Тех же, кто не планировал этого делать, новый закон к этому не принудит.

В России лицензия выдается по адресу открывающейся клиники, и медикам надо получить заключение сан­эпиднадзора на помещение. Кабинет должен соответствовать определенным требованиям: иметь входную группу, санузел, комнату для медицинских отходов и уборочного инвентаря, а в зависимости от лицензируемых видов деятельности — еще и отдельную манипуляционную, как и другие помещения.

Как только врач, который решил работать на себя, выясняет, сколько стоит выполнение стандарта оснащения медицинским оборудованием, он предпочитает уходить в тень, рассказывает медицинский юрист Яна Винокурова. А штрафы за работу без лицензии никого не пугают.

Для того чтобы действительно изменить ситуацию, НАКЭМ добивается внесения поправок в КоАП, статья 14.1 которого предусматривает за незаконное предпринимательство такие штрафы: для физических лиц — до 2500 рублей, для должностных лиц — до 5000 рублей, для юридических лиц — до 50 000 рублей.

Косметологи хотят, чтобы в статье появился отдельный пункт про незаконное предпринимательство в области медицины и фармацевтики. Они добиваются увеличения штрафа для надомников до 50 000 рублей, а для юрлиц — до 400 000 рублей. Юлия Франгулова объясняет: «Боязнь ответственности и неотвратимость наказания — то, чего не хватает сейчас в регулировании нашей отрасли».

Яна Винокурова вспоминает, что несколько лет тому назад была обнаружена косметологическая клиника известного блогера, которая полтора года работала без лицензии прямо в центре Москвы. В итоге она отделалась штрафом в размере 40 000 рублей. «С такими новостями люди не боятся открывать клиники без лицензии», — считает Винокурова.

Кроме того, частота проверок даже кабинетов с лицензиями весьма небольшая — специалистов Росздравнадзора не хватает и для этого. Про работу, связанную с поиском и выявлением нарушителей, говорить вообще не приходится. Единственная реальная угроза для нарушителей закона — это недовольный пациент, который пойдет жаловаться. Но с ним, как правило, улаживают проблемы в самой клинике. «Чтобы пациент обратился с жалобой и этот адрес вышел на поверхность, а кабинет получил штраф, — для этого, что называется, звезды должны сойтись», — резюмирует Винокурова.

Из-за нехватки проверяющих вряд ли что-то изменится и после вступления в силу распоряжения правительства о перечне имущества для конфискации. Участники рынка сходятся в том, что законодательство уже и раньше было состоятельным в этой области: статья 14.1 КоАП преду­сматривает конфискацию оборудования и медицинских изделий за незаконное предпринимательство. Но работает эта статья КоАП плохо. Юлия Франгулова объясняет, почему это происходит: «Правом на возбуждение производства по статье 14.1 обладает полиция. Но она традиционно нацелена на правоохранительную деятельность в области уголовного судопроизводства, практика же возбуждения административных дел крайне скудная. Если услуги нанесли вред здоровью человека, тогда могут возбудить уголовное дело за незаконное предпринимательство. Но эта практика мало распространена из-за материального состава этих норм, требующих сбора большой доказательной базы».

Кроме введения высоких штрафов, некоторые специалисты предлагают изменить структуру лицензирования по западному образцу — выдавать лицензию непосредственно врачу. В некоторых странах, например в США, медики получают лицензию на открытие практики от правительства штата. И, согласно условиям лицензии, они должны после ее получения обеспечить соответствующий стандарт оснащения. В России же, наоборот, сначала нужно купить или снять помещение, оборудовать его, и только после этого врач может претендовать на получение лицензии.

Но у этого предложения довольно много противников, и не только среди законодателей. Юрист Яна Винокурова поясняет: «Любое облегчение требований к организации оказания медицинской помощи — это радикальная уступка, и не в пользу безопасности пациента. Я тоже по этому вопросу весьма консервативна и не вижу оснований упрощать процедуру лицензирования и существенно смягчать требования не только к лицензированию, но и в последующем к деятельности».

Светлана Губарева считает, что необходимо установить ответственность не только для медиков, но и для арендодателей, которые сдают помещение под серые косметологии и стоматологии. «Еще нужно усиливать контроль за продажей медицинского оборудования и препаратов, — говорит врач. — Чтобы пациенты знали, к кому идти, должен быть создан реестр организаций и врачей-косметологов, которые работают легально». По ее мнению, только сочетание всех этих мер позволит не просто сократить серый рынок, но и создать прозрачную и безопасную систему оказания косметологических услуг.

Важно, чтобы и сами пациенты понимали, чем им грозит обращение к нелицензиатам. Для этого нужна активная общественная кампания, уверена Губарева, больше выявляемых случаев, административные и уголовные дела, внимание СМИ. И все это может быть организовано только при поддержке государства.