«Страна стремительно теряет свое будущее»: почему тысячи IT-специалистов покинули Белоруссию
Атмосфера несвободы
«Это политический заказ — на уничтожение бизнеса, на репрессии против меня лично, против моей команды, против тех, кто осмеливается выражать свое мнение», — заявила основательница минского стартап-хаба Imaguru Татьяна Маринич после того, как в апреле 2021 года государственный холдинг «Горизонт» в одностороннем порядке разорвал с ней договор об аренде помещения. «В телефонном разговоре и.о. директора холдинга сообщила, что она выполняет поручение. Очевидно, что это приказ», — уверена она. В холдинге «Горизонт» на запрос Forbes не ответили.
Маринич не собирается искать новое помещение для хаба в Белоруссии, так как считает, что проект преследуют из-за ее собственной активной гражданской позиции. В марте на учредительную конференцию студенческого профсоюза «Лига студенческих объединений Беларуси», которая проходила в Imaguru, пришли силовики и задержали более 20 участников, в том числе членов Координационного совета белорусской оппозиции. Сама Маринич — тоже член совета. По ее словам, в последние месяцы из страны пришлось уехать нескольким членам ее команды.
В Imaguru проводили полезные для предпринимателей мероприятия с участием сильных спикеров, разрабатывали программы по поддержке образования и предпринимательства, перечисляет в беседе с Forbes CEO IT-компании Rocketdata Дарья Данилова. «Все это было бесплатно и на высоком уровне», — говорит она. Стартап-хаб был стартовой площадкой для многих IT-предпринимателей в стране, его закрытие негативно отразится на предпринимательском и инвестиционном климате, уверен CEO IT-компании Flatlogic Филипп Дайнеко. «Там всегда была атмосфера свободы, предпринимательства, возможностей, которой нынешний режим диаметрально противоположен, — рассказывает он. — Поэтому Imaguru и закрывают».
Почему Белоруссия становится мировым центром разработок ИИ
У стартап-хаба не было конкурентов, и вряд ли они начнут появляться сейчас, учитывая ситуацию в стране, считает основатель криптопроекта DEIP Алекс Шкор. По мнению Филиппа Дайнеко, закрытие Imaguru может стать последней каплей для части предпринимателей, которые решат релоцировать свои компании за рубеж. «Люди и так уезжают, а это событие еще больше ускорит процесс», — вторит ему Шкор.
Однако Дарья Данилова сомневается, что ситуация вокруг Imaguru подтолкнет кого-то к отъезду. «Осенью была ощутимая волна эмиграции, а сейчас, как мне кажется, уже уехали все, кто мог и хотел», — соглашается соосновательница маркетплейса для поиска работы Workee Вера Решетина. «Закрытие Imaguru — это, скорее, последнее напоминание о сворачивании проекта «IT-страна» всем, кто почему-то еще не уехал», — считает основатель интернет-издания Sports.ru Дмитрий Навоша.
Уже сейчас большинство стартапов уезжают из страны, выбирая юрисдикции с более предсказуемыми правилами игры, резюмирует основатель разработчика роботов Rozum Robotics Виктор Хаменок: «Если ничего не поменяется, то шанс на то, что мы услышим, что Беларусь дала жизнь новой большой истории, стремится к нулю».
Кто уезжает из Белоруссии
Из-за участия в протестах после президентских выборов в Белоруссии 9 августа многие граждане, в том числе айтишники, столкнулись с уголовным преследованием.
В частности, в сентябре CEO стартапа MakeML Алексея Короткова обвинили по статье о массовых беспорядках (часть 2 статьи 293 УК Республики Беларусь), которая предусматривает от трех до восьми лет лишения свободы. Короткова задержали во время митинга 27 августа, после чего так и не выпустили на свободу. Обвинение строится на содержимом телефона Короткова — фото, видео и переписках. В апреле дело начали рассматривать по существу, доказательства вины айтишника публично еще не предъявляли.
Асоциальное государство: почему провалился постсоветский эксперимент в Белоруссии
Несколько предпринимателей, которые покинули Белоруссию из-за преследования или угроз, отказались открыто рассказать свои истории Forbes из-за опасений причинить публичностью вред себе или близким. «Сегодня в Беларуси нет человека, которого бы не коснулись репрессии», — говорит соосновательница стартапа Workee Вера Решетина, которая с 2018 года живет в Дании, а до переезда участвовала в акселераторе Imaguru со своим проектом. По ее словам, осенью в СИЗО попали дочь ее мужа и программист стартапа, а зимой ее партнер был вынужден срочно уехать из страны из-за давления силовиков.
Основатель криптопроекта DEIP Алекс Шкор оставался в Белоруссии до декабря из-за того, что физического присутствия в стране требует его участие в Координационном совете оппозиции. Однако затем он счел, что дальше оставаться небезопасно, и решил покинуть страну. Теперь Шкор и его команда работают из Варшавы. «Из моих знакомых почти все уехали», — говорит он. Впоследствии предприниматель планирует вернуться.
Опрошенные Forbes белорусские предприниматели сходятся в том, что по итогам подавления протестной активности из страны уехали тысячи IT-специалистов. По словам Дмитрия Навоши, начиная с августа Белоруссию покинули как минимум 20 000 человек. Он ожидает, что в следующие полгода темпы отъезда будут столь же высокими. Основатель белорусского стартапа PandaDoc Микита Микадо в декабре 2020 года заявил, что из страны уже уехали тысячи людей и «десятки тысяч еще уедут». По оценке CEO Rocketdata Дарьи Даниловой, из-за событий в стране уехали около 15% разработчиков, а из топ-менеджеров IT-компаний «уехали, наверное, все».
Венчурный инвестор Кирилл Голуб утверждает, что с августа из Белоруссии выехали не менее 10 000 IT-специалистов, не считая членов их семей. Основательница Imaguru Татьяна Маринич оценивает общее число покинувших страну айтишников в десятки тысяч. О том, что уехали около или более 10 000 человек, заявили Forbes еще несколько IT-предпринимателей, в том числе сооснователь корпоративного сервиса Fibery Вадим Гайдукевич.
Впрочем, Гайдукевич называет эту оценку немного лукавой, потому что, с одной стороны, люди действительно переезжают, а с другой — многие из них продолжают получать зарплату в Белоруссии, работая удаленно. «Но переезд — это долгий процесс, — рассуждает он. — Человек уехал, осмотрелся на новом месте, получил вид на жительство, открыл счет в банке, перевез семью — и вот он уже больше не работает в Беларуси и туда не вернется. Это большая, невосполнимая потеря для страны». Белоруссию покидают самые высококвалифицированные специалисты, говорит он: «Важно даже не количество, а качество уехавших людей. Каждый из них имеет значение. Как минимум это минус сотня-другая тысяч долларов ВВП, а как максимум — многомиллиардная компания-«единорог», которую уже не создадут в Беларуси. Страна стремительно теряет свое будущее».
Куда переезжают люди
Соседние с Белоруссией Польша, Латвия, Литва и Украина с августа-сентября 2020 года предпринимают активные действия, чтобы переманить к себе белорусские таланты:
- правительство Литвы позволило белорусским эмигрантам легко открывать счета, создавать компании и декларировать налоги онлайн;
- в Польше запустили программу, по которой белорусы могут не проходить долгую процедуру получения разрешения на работу, без проблем перевезти в страну сотрудников с их семьями, а также получить юридическую помощь;
- латвийские власти создали специальную группу, которая стала в ускоренном режиме рассматривать заявки белорусских IT-специалистов, которым требуются визы для себя и родственников;
- на Украине упростили получение вида на жительство и процесс трудоустройства, а также продлили срок временного пребывания на территории страны белорусских IT-специалистов и членов их семей до 180 дней.
Еще в сентябре 2020 года Deutsche Welle писала, что с августа на Украину переехали около 1200 белорусских IT-специалистов, а в ноябре — что польские визы получили 790 белорусских IT-специалистов. По данным Bloomberg на февраль 2021 года, в Литву перебрались более 900 белорусских IT-специалистов из 40 компаний.
При этом многие белорусские IT-компании и до ужесточения политической ситуации в стране регистрировали головные офисы за пределами страны из-за недоверия со стороны международных инвесторов. «Все серьезные инвесторы просили структурироваться за границей, они не доверяли Беларуси как юрисдикции», — объясняет основатель криптопроекта DEIP Алекс Шкор.
Кто предпочитает остаться
Оставшиеся на родине участники IT-индустрии, которые не согласны с курсом Лукашенко, не переезжают по нескольким причинам, говорит основатель Rozum Robotics Виктор Хаменок: «Для кого-то — это прагматичность: они понимают, что начать бизнес в чужой стране — это длинный и сложный процесс. Для кого-то — это упрямство: они искренне не согласны с тем, что должны уезжать. Для многих (как и для меня) — это вера в то, что изменения к лучшему даже в такой тяжелой ситуации неизбежны».
Филипп Дайнеко не планирует покидать Белоруссию, пока не возникнет прямая угроза его бизнесу. Также он считает, что, находясь внутри страны, может повлиять на ситуацию хотя бы косвенно: во-первых, предлагать рабочие места тем, кто раньше работал на государство, во-вторых, «не уезжать, тем самым не создавая негативный ажиотаж». Затраты команды на переезд пока перевешивают риски от возможных репрессий, продолжает предприниматель: «Возможно, я оптимист, мне кажется, что вся эта ситуация долго не затянется, а переезд бизнеса и людей — это довольно-таки непростое дело».
Несмотря на политическую ситуацию, Белоруссия остается очень развитой страной в плане доступности IT-специалистов, считает Дайнеко и отмечает особую роль льготного налогового режима для резидентов Парка высоких технологий (ПВТ), созданного в 2005 году. Компании-резиденты освободили от всех корпоративных налогов, а их сотрудникам снизили подоходный налог. В июле 2020 года резидентами ПВТ были 886 компаний (в том числе разработчик ПО EPAM Systems, игровой разработчик Wargаming и создатели приложения Flo), в которых работали 63 000 человек.
С начала 2021 года для работников компаний-резидентов ПВТ повысили подоходный налог на 4% — с 9% до 13%. Власти объясняют, что привлекают в бюджет средства для борьбы с распространением коронавируса. Такой налоговый режим должен продлиться два года. Для бизнеса рост подоходного налога играет очень малую роль, утверждает венчурный инвестор Кирилл Голуб: «Разница между 9% и 13% несущественная».
Кроме того, не каждый бизнес легко релоцировать, утверждает Вадим Гайдукевич. По его словам, сложнее всего с сотрудниками: даже если удастся перевезти часть работников, территориальный разрыв пагубно скажется на бизнес-процессе, а поиск новых сотрудников в другой стране может занять очень много времени. «Одно дело найти двух-трех людей, и совсем другое — 200-300. На это могут уйти годы», — считает он.
Перевозить семью, строить новый дом, социализироваться, привыкать к новым людям с другим менталитетом и языком — это стресс, говорит Гайдукевич: «Не все готовы пойти на такое». По мнению основателя сервиса Maps.me Юрия Мельничека, в первую очередь людей удерживают от переезда родственные связи и надежда на изменение ситуации. Особенно мотивируют остаться дома пожилые родители, требующие ухода, и дети, которые ходят в школу, говорит Дмитрий Навоша. «С окончанием учебного года темпы [миграции] только вырастут, — рассуждает предприниматель. — Работа на два офиса, минский и зарубежный, для многих компаний уже стала стандартом. И если Лукашенко и диктатура задержатся еще на пару лет, то минских офисов, уже заметно усохших, может не остаться».
Революционный класс: бизнесмены, которые бросили вызов Лукашенко
Революционный класс: бизнесмены, которые бросили вызов Лукашенко
