Уход иностранцев: как санкции повлияли на качество корпоративного управления в России

Перед многими российскими компаниями стоят сейчас серьезные задачи по разделению бизнеса и редомициляции — можно вспомнить Yandex N.V. или владеющую Тинькофф Банком TCS Group Holding PLC. Качество решений отразится на интересах акционеров, в том числе и иностранных. В случае признания российских подконтрольных компаний экономически значимыми организациями и последующих судебных решений акционеры иностранных холдингов рискуют остаться без контроля над российскими активами до конца 2024 года. Развитие событий в том числе покажет эффективность работы советов директоров (СД) в беспрецедентных условиях. Особая ответственность ложится на независимых директоров, которые должны принять наиболее сбалансированное с точки зрения компании и всех ее акционеров решение, максимально снизив репутационные риски, в том числе международные.

Между тем, по подсчетам АПИ, количество независимых директоров, избранных миноритариями, с февраля 2022 года сократилось на 80%. Прозрачность кардинально снизилась: 64% публичных компаний закрыли информацию о составах СД на своих сайтах. Роль советов в управлении компаниями по признанию самих независимых директоров тоже существенно снизилась. Что же происходит с этим звеном корпоративного управления? 

Потеря экспертизы

Наиболее очевидная тенденция — иностранные специалисты, в основном связанные с «недружественными» юрисдикциями, на фоне санкций покинули СД российских компаний. Однако проблема шире: ушли не только нерезиденты, но и резиденты с международной экспертизой и связями. Любая аффилированность с российскими компаниями представляет высокий риск независимо от того, кто изначально пригласил в совет этого директора и как он связан с пригласившим его лицом. Любой член СД, имеющий банковский или брокерский счет за рубежом, особенно в «недружественной» юрисдикции, может или уже столкнулся с процедурой комплаенса банков и возможным введением ограничений. Если независимый директор работает в компании с государственным участием, то он автоматически получает статус PEP (Politically Exposed Person), и в нынешней ситуации не важно, кто выдвигал или кто голосовал за него — государство или миноритарные акционеры (международные и локальные) и какая действительно связь у директора с государством. Критерии оценки не имеют ничего общего с реальностью. Но если раньше статус связанного с Россией PEP приводил лишь к дополнительным финансовым проверкам, то сейчас это сигнал к полному прекращению контактов.

С уходом таких директоров компании потеряли передовую экспертизу, международный опыт и глобальные связи. Последствия понятны: качество принимаемых решений и уровень дискуссии, при условии ее наличия ранее, сильно снизились. Менеджмент и акционеры ограничены в привлечении независимого экспертного мнения в процессе выработки стратегических решений. Это особенно сказывается в рамках подготовки существенных корпоративных действий, таких как реорганизация, редомициляция, M&A, выкупы акций. Сложнее стало обсуждать вопросы, связанные с преемственностью и мотивацией команды, раскрытием информации, оценкой рисков, анализом конфликтов интересов. В результате сильно пострадают миноритарные акционеры — как институциональные инвесторы, в том числе международные, так и розничные российские инвесторы. Как правило, именно независимые директора выступают или должны выступать за поддержание баланса интересов всех акционеров и соблюдение прав менее защищенной миноритарной стороны.

Дискуссии и закрытость

Тем не менее даже после переформатирования советов директоров в ряде компаний сохраняются примеры коллегиальных органов, где присутствует некоторая дискуссия и соблюдаются принципы корпоративной прозрачности. Здесь можно привести примеры «Норильского никеля», «Русала», EN+ — на сайтах компаний доступен актуальный состав СД, в годовых отчетах содержится информация о деятельности советов, соблюдается принцип раскрытия результатов голосования, независимые директора остаются доступными для общения. Нужно заметить, что поименное раскрытие результатов голосования стало роскошью, но кое-где и эта практика сохраняется. Иногда в прессе даже можно встретить дискуссию между разными представителями СД по спорным вопросам, например по выплате дивидендов или доступу акционеров к договорам и информации по существенным сделкам, — «Норильский никель», «Русал», «СУАЛ». 

Есть пример Polymetal International PLC, когда компания и СД в условиях санкций против ключевого актива — российского «Полиметалла» — принимают все возможные меры для сохранения устойчивости и прозрачности для всех акционеров. В состав СД по-прежнему входят независимые директора с международным опытом. 

С другой стороны, мы наблюдаем за невозможным еще два года назад примером, когда в компании «Магнит» — «голубой фишки» из первого уровня листинга — совет директоров, формально состоявший из большинства независимых членов, причем иностранцев, полностью закрывает информацию о своей деятельности. За последние полтора года в компании не проводились годовые собрания акционеров — в июне 2022 года собрание не состоялось из-за отсутствия кворума. Все это время не переизбирался СД и не утверждались аудиторы, а также не продлевались полномочия единоличного исполнительного органа. Причем компания не раскрывает как членов совета, сложивших с себя полномочия, так и директоров, продолжающих исполнять обязанности. В этих условиях Московская биржа исключила компанию из  котировальных списков и может рассмотреть вариант исключения акций компании из индекса, что приведет к вынужденной распродаже акций компании локальными институциональными инвесторами с потенциальным разрушением стоимости их инвестиций. Совет директоров «Магнита» созвал годовое собрание по итогам 2022 года на 28 декабря 2023-го. 

Вопрос полномочий

Безусловно, российские СД потеряли часть экспертизы и независимого мнения, но важно понимать, что события 2022-2023 годов обнажили качество уже сложившейся системы корпоративного управления, ее уровень зрелости и устойчивости. Как мы видим, и иностранные независимые директора не всегда способны исполнять свои обязанности. Во многих случаях выявляется объективно существующее отношение к СД, его роли в процессе принятия корпоративных решений. Зачастую совет выполняет роль консультативного органа, а последнее слово остается за основным акционером — заказчиком в глазах СД. Казалось бы, ничего необычного в российских реалиях, но в ситуации публичности проблем для инвесторов становится все больше: риски принятия несбалансированных решений, недооценка конфликта интересов и, как результат, убытки для миноритариев с последующим снижением доверия к рынку и ростом стоимости фондирования для компаний. Сохранение тезиса «независимый директор — это директор, от которого ничего не зависит» приведет к ослаблению совета директоров как института. На самом деле уровень ответственности (в первую очередь репутационный) независимых директоров в турбулентное время должен быть выше.

Остро встает вопрос фактического применения механизма ответственности СД за действия или бездействие. Надо признать, что в России нет публичных примеров привлечения к ответственности директоров торгующихся на бирже компаний, например дисквалификации. Но эту ситуацию нужно менять, если необходимо совершенствование инструментария защиты интересов портфельных инвесторов и формирование доверия к рынку капитала. 

Соблюдение требований по прозрачности работы членов СД также усилит их ответственность перед акционерами. Риски санкций не могут оправдать отмену раскрытия информации о СД, тем более что исчезнувшие с сайта компании данные все равно доступны в бюллетенях для голосования, доступ к которым имеют все акционеры и представители финансовой инфраструктуры. Изменение подходов к одобрению существенных корпоративных действий в ПАО с наделением независимых директоров правом решающего голоса даст им необходимый инструмент влияния и ответственности за процесс принятия решений.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора