От «Стрельцова» до «Родниной»: путь спортивной драмы от мотивирующего кино к агитации
Кино на службе пропаганды
В России последние …дцать лет спортивное кино чаще выступает не поводом узнать и погордиться личными достижениями чемпионов прошлого, а методом пробуждения патриотических чувств у граждан из настоящего. В одних проектах такой подход остается на стадии зародыша. В других — выходит на первый план и выполняет почти что сюжетообразующую функцию. Кто-то из авторов ищет баланс между гордостью за «своих» и презрением к «чужим», кто-то его намеренно игнорирует.
«Роднина» Константина Статского (главную роль в картине сыграла Владислава Самохина) уже в одном только трейлере выдает весь предсказуемый набор клише, свойственных подобному кино: в кадре суровые чиновники, выискивающие шпионов; советские спортсмены, затюканные тренерами; крикливые наставники; утрированно агрессивные и неприятные атлеты из других стран. А еще — пробирающая прохлада не только спортивного льда и олимпийских медалей, но и противостояния Востока и Запада: события фильма разворачиваются в разгар холодной войны. Оттого сложно воспринимать «Роднину» как самостоятельное произведение — слишком ощутимо дыхание уже нынешних чиновников, стоящих за спинами авторов фильма и контролирующих итоговый результат. А результат ожидается следующий: в очередной раз напомнить, каким кладезем возможностей было советское время и какими отталкивающими остаются по сей день «западные ценности», воплощенные в спортсменах-иностранцах.
Но в данном случае «Роднина» лишь продолжает вспахивать поле, которое давно и успешно засеяли ее предшественники. Отсчет можно вести с «Легенды № 17» — по нынешним меркам безобидного кино. Картина Николая Лебедева с Данилой Козловским в роли легендарного советского хоккеиста Валерия Харламова в этом году празднует свое 13-летие. Весомый, переходный возраст, подчеркивающий этап окончательного становления жанра современных российских спортивных байопиков. «Легенда № 17» за это время стала своего рода учебником, взрастившим следующее поколение картин, воспевающих противостояние на спортивной арене «тех» и «наших».
Но там, где фильм про Харламова только обозначал основные пунктирные точки — суровый тренер, давление кабинетных аппаратчиков, патриотические чувства спортсменов в схватке с противником, выглядящим несколько одичалым, — его наследники довели весь этот комплект штампов до гротеска. «Движение вверх» рассказывает про тот самый матч советской баскетбольной сборной с американской (даром что там играли студенты колледжей), в котором выиграли спортсмены из Союза. Но фильм так увлекался политикой и усложнением внешних обстоятельств (чтобы победа казалась еще весомей), что не заметил, как карикатурно исказил образы главных героев, выставив их не профессионалами, а «парнями в беде». Конечно, были и проблемы со здоровьем, и давление чиновников и прочие препятствия, но картина Антона Мегердичева ограничилась схематичной рамкой, не наделив ее должным наполнением. Оттого все в кадре казалось неживым: от ума, но никак не от сердца.
Картина Мегердичева, к слову, нескрываемо вдохновлена другой реальной историей — хоккейным противостоянием американской и советской сборных, схлестнувшихся на зимней Олимпиаде-80. Находясь в статусе фаворита сборная СССР неожиданно проиграла команде США, состоящей сплошь из спортсменов-студентов. Возглавлял ее тренер Херб Брукс. Успех команды под его началом получил название «чудо на льду». Про это снято сразу несколько фильмов: одноименная лента Стивена Хиллиарда Штерна (она вышла по свежим следам — в 1981 году) и «Чудо» 2004 года с Куртом Расселом в роли Брукса.
На примере этих картин можно ощутить разницу в подаче и осмыслении реального исторического материала: советская сборная кажется сильным и достойным соперником, ее игроков не демонизируют, а добытая победа достигается упорным трудом спортсменов и точной тренерской тактикой Брукса. История американского триумфа на льду не превращается в политический агитплакат, оставаясь мотивирующим и вдохновляющим кино о том, что спорт — не политическая трибуна для воспевания собственных достижений за счет принижения чужих, а пространство в котором все равны и равно достойны победы.
Еще один заметный пример спортивного байопика нового времени — драма «Чемпионы: Быстрее. Выше. Сильнее», рассказывающая про легендарных спортсменов: борца Александра Карелина (Сергей Бондарчук), гимнастку Светлану Хоркину (Кристина Асмус) и пловца Александра Попова (Евгений Пронин). Картина не особо отвлекалась на внешние раздражающие факторы, фокусируясь на личной работе героев, дошедших до своих побед тяжелым трудом. Хотя и здесь не обошлось без эффекта «социальной рекламы», которым зрители и критики упрекали создателей фильма. Но он хотя бы никого не демонизировал из числа спортивных оппонентов главных героев. Просто напоминал, что советский, а теперь уже и российский спорт умеет делать чудеса.
Кино как мотивация, а не манифест
На фоне программных, снятых с размахом байопиков существует отдельная группа фильмов с чуть более скромными амбициями и итоговыми целями. «Последний аксель» Анарио Мамедова заинтересован не в соперничестве стран, за которые выступают на чемпионатах герои-фигуристы, а в их внутренних отношениях с собой и тренерским штабом. А главный «враг» здесь не человек с другим цветом паспорта, но внутренние демоны спортсменов: гордыня, зависть, отчаяние.
«На острие» Эдуарда Бордукова смещает фокус с международных соревнований на внутренние. В центре сюжета две конкурирующие друг с другом саблистки (Светлана Ходченкова и Стася Милославская, чьи реальные прототипы — Софья Великая и Яна Егорян). Их противостояние назрело накануне и достигло пика в финале Олимпийских игр 2016 года.
Есть в новейшей истории российских спортивных байопиков проекты, в которых герои сражаются только с собой. Так происходит в драме «Один вдох» Елены Хазановой про удивительную судьбу рекордсменки фридайвинга Натальи Молчановой (Виктория Исакова). И так происходит в относительно свежем фильме «Федя. Народный футболист» — истории про игрока московского «Спартака» Федора Черенкова (Станислав Румянцев). Он стал настоящим символом команды, но много лет страдал от ментального расстройства, испортившего ему жизнь. Фильм Николая Акелькина оставляет на финал матч двух титанов, московского «Спартака» и киевского «Динамо». Однако снимает его в примирительной и совершенно не агрессивной манере, избегая громких лозунгов и расчеловечивания команды-соперника.
На частной судьбе спортсмена сфокусирован и отличный байопик «Крецул» Александры Лихачевой. В центре сюжета — трагическая, но жизнеутверждающая и лишенная жанрового пафоса история Олега Крецула (Никита Волков), чемпиона-дзюдоиста, который в конце 1990-х в автомобильной аварии потерял жену и зрение. В то время как сам атлет утратил интерес к жизни и не представлял свое будущее на спортивной арене, тренировать его взялся близкий друг Виталий Глигор (Сергей Волков). Получилось удивительное, тонкое, но не манипулятивное кино о силе дружбы, о том, как спорт способен вернуть желание жить, а физические особенности не стали для Крецула преградой на пути к новому чемпионству. «Крецул» — редкий в наших широтах пример тихого, но цельного, по-хорошему заряжающего спортивного кино. Фильм основан на реальных событиях, с которыми обходятся со всей возможной деликатностью и никак не искажая их.
В то же время на контрасте совершенно иначе ощущается байопик «Стрельцов» Ильи Учителя про судьбу и карьеру советского футболиста Эдуарда Стрельцова (Александр Петров). Игрок московского «Торпедо» блистал на футбольном поле и многими журналистами назывался «советским Пеле». Но в 1958 году Стрельцов был арестован по обвинению в изнасиловании 20-летней Марины Лебедевой. Вина футболиста была доказана в суде: он был приговорен к 12-летнему тюремному заключению, но вышел на свободу через 5 лет. Вопреки существующим фактам авторы картины «Стрельцов» максимально исказили этот отрезок биографии спортсмена, отталкиваясь от многочисленных домыслов с целью обелить репутацию Стрельцова и очернить образ изнасилованной им девушки. Подобная авторская вольность вызвала справедливое возмущение со стороны зрителей, что кажется, не сильно смутило создателей ленты. После критики от них не последовало никаких извинений.
Частные победы превыше общественных
Интересно, что подобного курса — торжества личных достижений спортсменов против командных — придерживаются и западные спортивные байопики. Причин у этого несколько. Во-первых, так сложилось культурно и исторически. Советское и постсоветское наследие продолжает культивировать торжество общих успехов, а не социалистический Запад привык чествовать достижения личные. Во-вторых, американский спорт не так включен в общемировой: их бейсбол не востребован в других странах, а известный нам футбол назвали soccer, в котором не сильны, и заменили на свой — американский. Исключением становятся командные соревнования в разгар Олимпийских игр, но даже фильмы про олимпийских чемпионов в Голливуде снимают через призму не общественного, но частного успеха того или иного спортсмена. Конечно, есть свои исключения — картины про командный дух и победы. Но и они выводят на первый план фигуру тренера или отдельной группы спортсменов, не возводя их в ранг государственных святынь.
Часто спортивный байопик — вовсе не столько кино про спорт, сколько про личность спортсмена и его персональные трагедии. Так было в драме «Сильнее» с Джейком Джилленхолом про бегуна Джеффа Баумана: спортсмен оказался в эпицентре Бостонского марафона, на котором в 2013 году произошел теракт, вследствие чего от полученных травм лишился обеих ног. Однако даже это не остановило его от возвращения в спорт — только на других условиях.
Так было с «Али» Майкла Манна — большом полотне про боксера Мохаммеда Али (Уилл Смит), чья личная и спортивная судьба отразила в себе перемены и смену эпох в истории США. Это же касается «Нокдауна» Рона Ховарда про боксера Джеймса Брэддока (Рассел Кроу), чьи триумфы и поражения выпали на сложное время Великой депрессии.
Нередко достижения на ринге/поле/льду оттеняются сражениями другого толка: в кругу семьи. «Воин» Гэвина О’Коннора посвящен соперничеству братьев-боксеров. «Боец» Дэвида О. Расселла рассказывает о чемпионстве боксера Микки Уорда (Марк Уолберг), для которого ринг был куда приятней, нежели родной дом, населенный эксцентричными родственниками. Похлеще любых соперников семья травмировала и боксершу Мэгги Фицджеральд (Хилари Суонк) из «Малышки на миллион» Клинта Иствуда. Как и в «Тоне против всех» с Марго Робби: фигуристка Тоня Хардинг настолько внутренне раздроблена от прессинга близких, что решается на преступление.
И если в этих проектах герои и героини ищут способ отделиться от близких, потому что в отрыве от них обнаружится долгожданная свобода, в ироничном спортивном байопике «Борьба с моей семьей» героиня Флоренс Пью, рестлерша Сарайя, напротив, приходит к сближению с родственниками, находя в этом свой источник силы.
Важной точкой опоры, но при этом и местом рождения внутренних травм, становится семья для героев «Стальной хватки» Шона Дуркина. Большое семейство рестлеров фон Эрих с американского Среднего Запада уверенно идет к чемпионским титулам, пока на пути не возникает злой рок, чьи удары бьют сильнее любого противника на ринге. Однако именно оттеняющая спортивные достижения личная драма героев становится примером не только опыта утраты, но и его преодоления. Спорт в данном случае — смысл жизни и то, что эту жизнь поддерживает в сломленных героях. Добиваясь побед на ринге, фильм показывает, что главные схватки для героев разворачиваются за его пределами. Именно они определяют человека как настоящего победителя, которым в жизни, в отличие от профессионального спорта, может стать каждый.