Запасное тело из пробирки: что такое «бодиоиды» и приближают ли они нас к антиутопии
За и против производства живой материи
Летом 1996 года научное сообщество потрясла новость о рождении первого в истории млекопитающего, появившегося на свет путем репродуктивного клонирования, то есть создания генетически идентичной копии уже существующего (или существовавшего раньше) индивида. Результатом многочисленных экспериментов стала овца по кличке Долли. В попытках клонировать парнокопытное ученые поместили в 277 яйцеклеток ядра, взятые из вымени животного-донора. Около 1/10 из них добрались до стадии эмбрионов, и лишь один из них выжил. Яйцеклетка, из которой развилась Долли, была сформирована с помощью генетического материала уже умершей к тому времени овцы с использованием революционной технологии переноса генетической информации.
Широкой общественности стало известно о рождении Долли в феврале 1997-го из публикации команды исследователей под руководством британского эмбриолога Иэна Уилмута в престижном научном журнале Nature. Новость о клонировании уже умершего к началу эксперимента теплокровного животного вызвала бурные обсуждения. Многие генетики, политики и специалисты в области биоэтики выступили против подобных исследований. Их главный аргумент состоял в том, что клонирование млекопитающего открыло путь к клонированию людей, а это могло повлиять на судьбу всего человечества. Некоторым критикам казалось, что такие эксперименты нарушают естественный порядок вещей. Другие опасались, что рождение детей с помощью переноса ядер соматических клеток нарушит автономию этих детей, поскольку к ним будут относиться не так, как к их обычным сверстникам.
«Это поворотный момент в биологических исследованиях и триумф британской науки, — писал в 1997 году научный журналист Робин Макки. — Но вместе с тем клонирование вызывает и беспокойство. Подобная технология может использоваться и на людях. Мысль об этом вызывает ассоциации с «дивным новым миром» Олдоса Хаксли и с фильмом «Мальчики из Бразилии», в котором клонируют Гитлера. Клонирование людей теперь близко к реальности, однако ни один ответственный биолог не поддержит подобные исследования... Да, теоретически эту технологию можно использовать на людях, ведь овцы — достаточно сложные млекопитающие. Совсем другой вопрос заключается в том, захочет ли кто-нибудь клонировать человека».
Еще один аргумент против клонирования людей заключался в том, что оно могло лишить человеческую расу необходимого для развития и выживания многообразия. Это могло бы случиться, если бы родители и врачи выбирали бы только доноров, обладавших определенными узкими характеристиками (например, высоким интеллектом) или тех, кто соответствовал стандартам физической красоты.
Были и те, кто опасался, что клонирование млекопитающих вообще и людей в частности толкнет ученых на скользкую дорожку еще более радикальных преобразований человеческого тела, например генетического программирования определенных черт. Это, в свою очередь, могло привести к тому, что обладатели таких черт начали бы считаться лучше других людей и общество погрязло бы в конфликтах. Все как в многочисленных антиутопиях писателей-фантастов.
В 2016 году специалист в области биоэтики и трансгуманизма Расселл Блэкфорд назвал все эти аргументы преувеличенными — во многом потому, что за 20 лет с рождения Долли ученые так и не приблизились к клонированию человека. Попытки переноса ядер соматических клеток близких людям млекопитающих — в частности, обезьян — заканчивались неудачами. Если бы генетикам и удалось таким образом произвести на свет ребенка, то он с высокой долей вероятности обладал бы множеством дефектов.
Другой аргумент Блэкфорда состоял в том, что у подобной технологии могло быть и положительное применение — например, человеческие эмбрионы, созданные с помощью переноса ядер соматических клеток можно было бы использовать для биомедицинских исследований и для получения биоматериалов, необходимых для лечения пациентов. Такое использование Блэкфорд назвал «терапевтическим клонированием» и противопоставил «репродуктивному клонированию», которое осуществлялось бы исключительно для создания человеческого эмбриона.
«Политики, журналисты, многие академики и обычные люди отреагировали на идею человеческого клонирования с резкой враждебностью, — сказал Блэкфорд. — Критики выражали страх, отвращение и моральное негодование. Но обычно люди начинают одобрять новые технологии, когда понимают, чем те могут быть полезны, даже если сначала эти технологии кажутся им шокирующими и противоестественными».
Рынок тел
Авторы статьи об «этическом производстве запасных человеческих тел» из Стэнфордского университета апеллируют к тем же аргументам, что и Блэкфорд, и указывают на одну из главных проблем в медицине последних лет — нехватку органов для пересадок и исследований. Но готовы ли мы одобрить выращивание себе подобных, пусть и ради благой цели?
Журналист и антрополог Скотт Карни еще в 2011-м рассуждал о парадоксальном отношении людей к человеческим телам: «Человеческое тело священно? Или это просто товар, который можно разделить на части и отдать на откуп силам спроса и предложения? Ответ зависит от перспективы. Наше тело — это храм. Но когда нам нужна «запчасть», мы внезапно становимся открыты для подобной сделки. Человек, который ищет почку, ученый, который изучает анатомию, посетитель косметического салона в поисках совершенства — для них части чьего-то чужого тела оказываются незаменимыми».
По словам Карни, главная проблема на рынке тел состоит в том, что спрос многократно превышает предложение. Из-за этого во многих странах развивается подпольная торговля нелегально полученными органами похищенных людей, заключенных или покойных, которые при жизни не давали согласия на посмертное донорство.
В 2023 году бывшую владелицу похоронного бюро в городе Монтроуз, штат Колорадо, Меган Хесс приговорили к 20 годам заключения за торговлю крадеными частями тел. Как оказалось, женщина без разрешения родных расчленила и продала около 560 трупов.
В том же году бывшего управляющего морга при Гарвардской медицинской школе Седрика Лоджа, его жену Дениз и двух их клиентов задержали за сделки с нелегально полученными человеческими останками. С 2018 по 2021 год Лодж похищал части трупов, пожертвованных учебному заведению для исследований, и продавал их в интернете.
«Некоторые преступления не поддаются пониманию, — прокомментировал действия Лоджа и его сообщников прокурор Джерард М. Карам. — Кража и продажа человеческих останков противоречат самой сути того, что делает нас людьми».
Спасение от дефицита
Именно проблему нехватки органов, по мнению сотрудников Стэнфордского университета, можно решить, выращивая так называемые «бодиоиды» (от английского body — «тело») — тела, лишенные сознания и не восприимчивые к боли. Предполагается, что речь идет о телах, выращенных в лабораторных условиях, и у них просто не будут развиты области мозга и нервные окончания, отвечающие за боль. Как пишут исследователь стволовых клеток Карстен Чарльузорт, правовед и специалист в области медицинской этики Генри Грили и генетик Хиромицу Накаути, для производства «бодиоидов» теоретически можно использовать плюрипотентные (способные развиваться по нескольким разным векторам) стволовые клетки, которые могут послужить основой для любого типа клеток во взрослом теле.
В качестве основы для своих рассуждений ученые приводят эксперимент 2023 года по «синтезированию» человеческих эмбрионов. В ходе этого испытания исследовательская группа под руководством профессора развития млекопитающих и биологии стволовых клеток из Кембриджского университета Магдалены Зерники Гетц нашла способ имитировать женскую утробу, который позволил эмбриону развиваться в течение почти двух недель. В соответствии с нормами международного права ученые прервали эксперименты на 13-й день развития — за день до окончания разрешенного срока. Из-за этого пока не ясно, может ли такой эмбрион развиться в человека.
Однако ученые из Стэнфорда говорят о том, что подобные технологии позволяют как минимум «вообразить» процесс появления «бодиоидов», которые, в свою очередь, могут послужить неограниченным источником человеческих тел, полностью развившихся за пределами других людей из стволовых клеток. Это практически полностью решило бы проблему с нехваткой органов для трансплантации. Теоретически ученые даже смогли бы выращивать необходимые органы из клеток будущего реципиента, исключая риск отторжения при пересадке. На данный момент очередь на трансплантацию так называемых цельных органов — легких, сердца, почек и печени — только в США превышает 100 000 человек.
К тому же тела, выращенные из клеток, позволили бы проводить более прицельные медицинские испытания и разрабатывать более эффективные препараты, подходящие под нужды и генетические особенности конкретных пациентов. Сейчас ученым по большей части приходится тестировать новые лекарства на животных. В процессе подопытным часто причиняют вред. Кроме того, физиология даже самых развитых животных все равно отличается от человеческой — из-за этого безопасность и эффективность экспериментальных препаратов на поздних этапах все равно приходится испытывать на людях. Такие опыты небезопасны для пациентов, дорого стоят и часто длятся дольше 10 лет. Из них успешно завершается менее 15%.
«Если ученые и законодатели найдут способ объединить необходимые для этого современные технологии, когда-нибудь мы сможем создавать запасные тела, как человеческие, так и нечеловеческие, — рассуждают исследователи из Стэнфорда. — Это может произвести революцию в медицинских и фармакологических исследованиях, сократить необходимость испытаний на животных, спасти многих пациентов от необходимости подолгу ждать очереди на трансплантацию и разрабатывать более действенное лечение. И все это — не переходя границы этически допустимого для большинства людей».
Тело под запретом
Тем не менее даже приверженцы выращивания человеческих тел соглашаются, что многим такой подход к решению проблемы дефицита органов может показаться чем-то из области научной фантастики, причем не самой жизнеутверждающей. Люди еще относительно готовы принять возможность появления «бодиоидов» других млекопитающих, которых можно было бы использовать для лабораторных испытаний или в качестве альтернативы мясу животных. Однако в случае с человеческими «бодиоидами» возникает сразу несколько этическим дилемм.
Главная из них связана с тем, что законодательство в подавляющем большинстве стран мира запрещает исследования на людях, даже если те больше не обладают или никогда не обладали сознанием — например, после смерти мозга. Хотя дискуссии по поводу допустимости использования таких тел для научных и медицинских целей идут, общество в целом пока скорее не готово принять такой прагматичный подход к человеческому телу. И четкого ответа на вопрос, почему «бодиоиды», выращенные из стволовых клеток, не заслуживают такого же отношения, нет. Кроме того, производство живых тел в лаборатории может размыть понимание того, кто заслуживает считаться человеком. Следует ли признать «бодиоидов» людьми из-за полной идентичности физиологического устройства? Или же необходимо, наоборот, причислить их к пригодным для испытаний объектам, не имеющим с людьми ничего общего, кроме внешнего облика?
Некоторые специалисты в области биоэтики уже высказались против концепции «бодиоидов» — например, научный журналист Джек Батлер. «Мы лишимся чего-то фундаментального, если отбросим понимание того, что выращивать бездумные копии человеческих тел — это неправильно», — пишет Батлер. Обосновывая свою позицию, он приводит цитату американского биоэтика и теолога Гилберта Мейлендара, сказавшего: «Мы можем утратить свою человечность одним из двух способов, действуя так, будто мы не достигли человеческого уровня, или стремясь к тому, чтобы подняться над человечностью». Создание «бодиоидов», по мнению Батлера, представляет собой попытку подняться над человечностью, которая может опустить людей ниже человеческого уровня.
«Считать ли «бодиоида» человеком из-за его сходства с нами? — рассуждают Чарльзуорт, Грили и Накаути. — Но реалистичный манекен тоже соответствует этому критерию. Или же потому, что он похож на нас и жив? Потому что он похож на нас и обладает с нами одной ДНК? Все эти вопросы требуют размышлений».
Похожими вопросами специалист по этике в сфере использования стволовых клеток Меган Манси и биолог Хелен Абуд из Австралии впервые задались еще в 2021 году, размышляя над использованием так называемых «трехмерных моделей эмбрионов» для изучения проблем развития зародыша. Трехмерные модели, также известные как «органоиды», представляют собой созданные из человеческой ткани миниатюрные копии реальных органов, которые структурой и функциями повторяют реальные органы.
«Может быть, сложно решить, где провести этическую грань между использованием стволовых клеток для выращивания «моделей эмбрионов» и экспериментами на реальных человеческих эмбрионах, созданных с помощью искусственного оплодотворения, — пишут Манси и Абуд. — Некоторые могут вообще не видеть разницы между этими двумя процессами. Другие могут поддерживать создание моделей, но только для определенных типов исследования — например, для того, чтобы понять причины бесплодия или генетического заболевания. Такие люди могут быть против попыток использовать эти модели для тестирования способов редактирования генома».
Ученые пока не могут предложить решение этических дилемм, связанных с использованием «бодиоидов» и «органоидов». Однако, как считают исследователи из Стэнфорда, «эта возможность слишком важна, чтобы ее игнорировать», поэтому необходимо по крайней мере задуматься о перспективах создания «этичных тел».
В любом случае, можно утверждать наверняка, что идея стэнфордских исследователей в очередной раз заставила философов (и не только их) задуматься о том, кого мы считаем и не считаем людьми, какие характеристики определяют для нас чужую человечность и каким образом это характеризует нас самих.