Петр Романишин — Forbes: «Оценить вино в пересчете на солнечную энергию»
— Выбор первого лица «Фанагории» в качестве одного из ключевых спикеров форума по устойчивому развитию, конечно, был не случайным. «Фанагория» в числе первых компаний получила от нашего рейтинга почетный приз «Золотой Дионис», который присваивается за выдающиеся достижения в качестве вин на протяжении нескольких лет. А ведь это тоже достижение в области устойчивого развития… Скажите, какие основные принципы устойчивого развития стали частью стратегии «Фанагории»? Как вы пришли к пониманию важности данной концепции и в какую сторону движетесь?
— Слово «принципы», наверное, можно заменить на «подход к жизненным ценностям», потому что вокруг устойчивого развития и популярной аббревиатуры ESG пока все же меньше норм и регулирования, а больше ценностей, осознанных владельцами и руководителями бизнеса, — по крайней мере, в нашей стране. И в соответствии с этой ценностью — с принципом бережливости — мы развиваем наш бизнес по зову души. Руководствуемся им во всем, что касается прагматики бизнеса.
«Фанагория» — винодельческая компания, а не энергетический проект. Но я не нашел в России второй частной компании, у которой было бы столько же или больше, чем у нас, солнечных панелей. Если подскажете, я буду признателен. Наша производственная площадка занимает 23 000 кв. м. На ней расположено много зданий и сооружений. И 15 000 кв. м наших крыш мы оснастили солнечными панелями. И вырабатываем полтора мегаватта солнечной электроэнергии. Конечно, это полностью соответствует нашим душевным порывам — оставить после себя планету в хорошем состоянии. Но в этом есть и экономический расчет. Каждый киловатт-час, полученный через солнечные панели, если брать за период окупаемости, обходится нам примерно в 3 рубля 40 копеек. А один киловатт-час, если покупать его в энергосети у нас на юге, в Краснодарском крае, стоит около 11 рублей, да еще и анонсируется повышение цен. То есть мы получаем и экономию, и автономию, и ровное качество электроэнергии, и понимание, что снижаем углеродный след.
Мы достаточно мощное производство. В прошлом году произвели около 40 млн единиц продукции, переработали около 40 млн кг винограда. И вплоть до начала сезона переработки мы практически полностью — если и не на 100%, то на 98%, — обходимся собственной солнечной энергетикой. Кроме того, мы смонтировали три газопоршневые станции по одному мегаватту и используем для них природный газ — самое экологичное ископаемое топливо. И эта электроэнергия, если смотреть на период окупаемости, получается дешевле процентов на 60 за киловатт, чем покупаемая в сети.
Кстати, если вы хотите проверить качество вина у нескольких производителей, то постарайтесь уточнить, сколько киловатт электроэнергии на производство одного литра вина использует каждый из них. Это, может быть, вызывает улыбку, но тем не менее качество вина — это технологии, и это на всех этапах — холод. Охлаждение при прессовании, брожении, хранении виноматериала, розливе, хранении готовой продукции и даже при транспортировке.
«Главное — определиться!»
— При масштабировании экономики цена каждой ошибки, конечно, возрастает. Как вы сейчас заметили, природосберегающие технологии требуют существенных инвестиций. Каковы главные вызовы времени для компании, которая идет по тернистому пути устойчивого развития?
— Главное — определиться в выборе ценностей. Не все может регулировать законодательство, но мы вправе выбирать свои поступки — как в жизни производственной, так и в жизни социальной. И, конечно, бизнес — это риски. Никто не обещал бизнес без рисков. Если мы определились в выборе ценностей и развиваем бизнес в области виноградарства и виноделия, то через такую призму и рассматриваем наши риски. Но это не только наш риск, но и наш профит, который выражается не только в деньгах, а еще и в чувстве поиска смысла жизни. И мы рады понимать, что все больше потребителей разделяют наши ценности. Уже на 8% потребителей больше обращают внимание [на участие компании в природосберегающих программах]. И если мы к тому же находим здесь (а мы зачастую находим!) экономическую выгоду, тогда этот магический круг замыкается. Просто надо в нужный момент найти средства, чтобы проинвестировать, и немного воли, чтобы пройти через период окупаемости. Тогда со всех сторон будет хорошо: планета чище, экономика предприятия здоровее. Конечно, для этого необходимо приложить усилия, все оценить и рассчитать — но только тогда и можно рассчитывать на профит.
— Для «Фанагории», как и для любого винодельческого предприятия, забота о сокращении влияния на окружающую среду — это не просто красивая этическая концепция. Это ведь и обеспечение стабильности терруара, а значит, и стабильности стилистики вин — той стилистики, которая заслужила репутацию и набрала большую армию поклонников. Пожалуйста, расскажите чуть подробнее о вашей работе на земле, точнее — с землей. И еще один очень важный вопрос. Ведь «Фанагория» — это, по сути, безотходное предприятие. Как вы добились практически полного использования производственных отходов?
— Этот результат — следствие того же подхода: ответственности и бережливости. Мы понимаем, что земля — это невосполнимый ресурс и что виноградник живет в среднем 30–50 лет. От того, какой будет почва и как она будет развиваться, будет зависеть и качество вина, и благосостояние компании, и устойчивость бизнеса. Поэтому мы, например, одними из первых в России использовали ферромоновые ловушки, которые дезориентируют листовертку, и ушли от применения значимого количества тех химических средств защиты, которые традиционно используются во всем мире.
За последние несколько лет мы также одни из первых в России развили проект по извлечению косточек из виноградной выжимки. Из этих косточек, по результатам прошлого сезона, мы произведем около 400 000 250-миллилитровых бутылочек масла холодного отжима, которое имеет широкое применение: если его сделать рафинированным, оно подходит для жарки, а если это первый холодный отжим — то для салатов, соусов и еще много для чего в нашей южно-российской гастрономической традиции.
Вы знаете, дорога открывается перед тем, кто отправляется в путь. И когда мы отжали из косточки масло, получился жмых, на который тоже нашлись заинтересованные покупатели.
Оказалось, если смешать неотфильтрованные остатки масла со жмыхом, получится великолепный скраб для элитарных пород лошадей. А очень тонкий помол жмыха виноградной косточки оказался востребованным у кондитерских предприятий. Спрос существует и на выжимку из виноградной кожицы, особенно красных сортов. Она богата всеми теми фенольными соединениями, за которые ценятся красные вина, и из нее можно получать ресвератрол — вещество, помогающее в борьбе со свободными радикалами. Ну и, наконец, то, что, казалось бы, остается совсем лишним — гребни виноградной грозди. Здесь мы тоже начали эксперименты и тоже имеем хорошие предчувствия. Если в эту преющую массу отходов запустить нужные бактерии, то через несколько месяцев увидим, как рождается плодородная земля. И это такая магия, которая доставляет настоящее удовольствие. Мы все знаем про разрушительную силу эрозии, про то, как пустыни наступают, а плодородные земли иссякают… А мы вот таким образом возвращаем земле ее силу.
Мы надеемся, что нормы регулирования по срокам испытания и условиям сертификации новых технологий получится упростить, что у нас будет больше последователей. Только по нашей, винодельческой, отрасли сейчас остаются тысячи тонн таких вот отходов, которые виноделы, как правило, просто не знают куда девать после завершения сезона.
Я уже более 20 лет являюсь руководителем. Мой опыт показывает: если выбрать направление и сосредоточить на нем свои усилия, оно потом само благодарно открывает новые перспективы и векторы развития. Интересные, благодатные, а может быть, и экономически привлекательные.
«Клиент созрел»
— Кстати, по поводу экономической привлекательности… Как вы думаете, важна ли сейчас для конечного потребителя информация о том, что ваша компания настолько активна в природосберегающих программах? «Фанагория» недавно начала наносить на контрэтикетки своих вин особый значок, обозначающий свою верность природосберегающей концепции.
— К сожалению, для обозначения приверженности производителя природосберегающим программам пока не существует какого-то определенного стандарта. Все как-то сами пытаются донести это до потребителя — кто во что горазд. Думаю, необходимо создать некие общепринятые обозначения средствами графического дизайна и утвердить их на уровне саморегулируемых организаций, чтобы было понятно, насколько обоснованы ЭКО-амбиции поставщика, и настолько же понятно, если кто-то только примазывается, заявляя о своих ESG, био- и прочих подходах. Пока мы наблюдаем лишь какие-то робкие попытки ограничить полет фантазии, чтобы не сказать «вранье», на этом поле, но какой-то ответственности не предусмотрено.
Поэтому будем считать, что наш вариант контрэтикетки — это своеобразная заявка, предложение одного из вариантов графического решения, как можно отобразить позицию добросовестного производителя, на самом деле инвестирующего в ESG-программы.
— А вы почувствовали какую-то обратную реакцию? Образно говоря, клиент созрел для восприятия природоохранного месседжа?
— Если я скажу, что в наших фирменных магазинах или в магазинах наших партнеров толпы восторженных потребителей реагируют на наши инициативы в области устойчивого развития, это будет преувеличением. Но дорогу осилит идущий, и вода камень точит. Для нас самым важным критерием было и остается качество. Я всегда верил, что на рынке есть хотя бы 3–5% людей, которым не все равно, что они потребляют. И знаете, эта уверенность оправдала свое стратегическое значение на горизонте 20 последних лет.
Вернемся к реакции потребителей на программы устойчивого развития. Если на это будут обращать внимание наиболее ответственные компании из самых разных секторов экономики, то общими усилиями постепенно мы донесем это обращение до всех социальных слоев. Да, и до молодежи. Хотя, наверное, люди более зрелые все же больше задумываются о том, что они оставляют после себя и как будут себя чувствовать в будущем их дети и внуки.
Мы пройдем этот путь шаг за шагом и при должном подходе государства. Кстати, я сейчас говорю не о субсидиях, а хотя бы о систематизации таких мероприятий, как этот форум. Большое спасибо его организаторам, эта работа будет привлекать новые сотни и тысячи ответственных людей. Роль прессы, «четвертой власти», в воспитании этого ответственного отношения чрезвычайно важна, на мой взгляд. Но по-настоящему это проявится и станет трендом, когда человек своим рублем у магазинного прилавка будет в сравнении оценивать результаты труда производителей, думающих о будущем и не думающих о нем. Это лучший регулятор и наиболее эффективный стимул... А то у нас очень много штрафов плодится, особенно в последнее время, причем во всех сферах бизнеса…
— Органика и биодинамика вошли в винную моду и стали частью «хайпа». Насколько вам интересны проекты в этом направлении и была ли попытка создать свой органический виноградник?
— Да, конечно, нам это интересно. Пять лет назад мы даже приобрели целый полуостров, где сегодня высажено 200 га виноградника. Этот участок с трех сторон омывается морем, и там нет соседей, что немаловажно. Потому что если у вас органический виноградник, а рядом не самый добросовестный виноградарь со своего участка распространяет болезни, то ваши органические усилия обесцениваются.
Мы развиваем этот проект спокойно и вдумчиво. Ждем, когда появятся понятные регулирующие нормы и показатели, которые могли бы умерить пыл некоторых любителей размещать на этикетке не самую достоверную информацию. В этой теме важно выстроить сбалансированный подход и избежать подмены понятий. Зачастую, если строго следовать органическим практикам, производитель может вынужденно генерировать большее количество СО2. Мы бы такого не хотели. Да и сама суета вокруг этого «био» порой может наносить больше ущерба, чем пользы.
— Ваша компания участвует в международных рейтингах ESG-движения? Вам это нужно, вам это помогает?
— Если честно, я не знаю о существовании таких рейтингов в нашей отрасли. Наверное, в резюмирующей части сегодняшней встречи, мы могли бы даже сгенерировать для него особый подход. С трибуны этого форума мы можем кинуть клич коллегам в области виноградорства и виноделия по всем континентам: кто готов присоединиться к выработке критериев оценки. Тут очень важно найти общие знаменатели, правила игры, чтобы это движение было для всех понятным и доступным. Надо найти партнеров — компании, которые могли бы, например, все наши киловатты солнечной электроэнергии посчитать и перевести в коэффициенты, понятные потребителям. Мне кажется, таких компаний еще нет, либо они оценивают слишком много всего, и это стоит достаточно дорого, что не вызывает желания сотрудничать. А если упростить систему и создать стандарт, который мог бы стать общепризнанным, как для небольших фирм, так и для крупных предприятий, это стало бы хорошим заделом.
Это очень правильно — чувствовать себя более ответственным и перед собой лично, и перед коллективом, и перед страной. Сейчас очень многие выступают за все хорошее и против всего плохого, но пока это все неизмеримо, хорошее останется уделом энтузиастов.
— Говоря о коллегах, которым вы хотели бы кинуть клич через страны и континенты, вы имели в виду кого-то в особенности? В мировом виноделии есть примеры для подражания, единомышленники по концепции устойчивого развития?
— Мне импонирует семейная компания Torres, во многом близки взгляды ее руководителя — патриарха испанского виноделия Мигеля Торреса и его супруги. Они являют собой хороший пример бережливого винного производства. Torres и «Фанагория» схожи и по размерам виноградников, и по объему выращивания винограда, и по объему производства, и по организации полного производственного цикла.
— Интересно, что еще в 2019 году, когда я брал интервью у Мигеля Торреса, он говорил мне примерно те же слова, которые вы сказали сегодня. Он говорил, что, может быть, еще не настало время, когда потребитель мог бы оценить информацию о природосберегающей активности производителей вина, но уже очень скоро это будет решающим преимуществом в конкурентной борьбе.