«Скоро прилетят трафмольгорцы и заберут меня с собой»: Евгений Чичваркин и его «боевая подруга» о совместном бизнесе, эмиграции и самоизоляции
Успех винного магазина Hedonism Wines и ресторана Hide в Лондоне, который получил звезду Michelin, связан не с именем владельца (в прошлом основателя «Евросети») Евгения Чичваркина, а, как говорит он сам, с достижениями его «боевой подруги» Татьяны Фокиной. Одиннадцать лет назад выпускница филологического факультета СПбГУ переехала в Лондон по приглашению друзей. С эпатажным бизнесменом познакомилась на собеседовании — пробовала себя на должность его помощницы, а в итоге стала управлять винным магазином. Сегодня они вместе развивают Hedonism Wines и Hide, воспитывают их общую дочь Алису. Евгений Чичваркин уверяет, что за время совместной работы и семейной жизни научился у «боевой подруги» четко следовать плану, а Татьяна Фокина переняла у партнера спокойствие и выдержку.
Целиком выпуск можно послушать в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, Spotify, «Яндекс.Музыке» и у нас на сайте. А здесь Forbes собрал самые яркие моменты выпуска — о том, как пара делит семейные и бизнес-обязанности и как пандемия сказалась на их тандеме.
О хештеге «боевая подруга»
Евгений Чичваркин: У Татьяны закрытый Instagram. Она не хочет показывать, где она, кто она и как она. Ее нельзя отметить на фотографиях. Мы вместе работаем, в основном работает Татьяна, а я так... хожу гоголем вокруг и иногда бываю посаженым генералом на каких-то встречах. Нужно было придумать ей статус, который четко отражает суть: долгий крестовый поход, а в нем есть подруга.
Татьяна Фокина: Основная часть российской аудитории всегда на него реагирует каким-то призывом на мне уже наконец жениться.
Евгений Чичваркин: «Что ты морочишь телочку, бери ее в жены».
Татьяна Фокина: Я очень остро реагирую на название меня «женой», поскольку это фактическая ошибка. Мне кажется, я готова ходить с каким-то транспарантом «Я ничья не жена». «Боевая подруга» меня действительно устраивает — потому что обе части являются правдой и, в общем, звучит это не как избитое клише и вполне мне подходит.
О переезде в Лондон и знакомстве с Евгением Чичваркиным
Татьяна Фокина: В Лондоне я оказалась в 2009 году. Родилась в Санкт-Петербурге и жила там до 22 лет. Окончила филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. Часто люди жалуются [другие выпускники филологического факультета], что это был дурацкий выбор. Понятно, мы в 16-17 лет не знали, куда поступать и чем себя занять. Это факультет невест. Туда все шли просто потому, что там нужно было несколько лет потусоваться, к тому же все девочки с гуманитарными предметами хорошо ладят. Я к своему образованию не имею ни малейших претензий. Образование совершенно неприкладное или, наоборот, широко прикладное: не совсем понятно, что после [университета] делать. У меня были друзья в Лондоне на тот момент. Они меня уговорили приехать и попробовать здесь пожить, чего я, не очень хотела делать. Но пошла на сделку с собой и сказала себе: «Я приеду, докажу всем и себе, что я там абсолютно никому не нужна, и вернусь». Для меня рынок труда в Лондоне выглядел совершенного другим. Мне казалось, что здесь все исключительно с дипломами Оксфорда и Кембриджа, с кучей каких-то прекрасных навыков, которых у меня нет. Решила, что даю себе полгода: если я не нахожу работу, которая меня устраивает, то уезжаю в свое родное, прекрасное болото. Но оказалось, что с карьерной точки зрения у меня была удачная комбинация: «хороший русский — хороший английский». Такие специалисты нужны были всем. В 2009 году в любом бизнесе, особенности в luxury-сегменте, требовались адекватные, русскоговорящие люди. А спустя год мне позвонила HR-менеджер и предложила попробовать себя на позицию помощницы Евгения Чичваркина. Я была абсолютно не одета для интервью, но она мне сказала, что они очень расслабленные [компания не соблюдает офисный дресс-код]. Ни на одно собеседование я больше не приходила в таком виде, но больше и не потребовалось.
Хотя собеседование было на роль помощницы, помощницей я как таковой, наверное, не была.
Евгений Чичваркин: Стала госпожой сразу.
Татьяна Фокина: Да. Наверное, если бы я была помощницей, мы бы здесь не сидели [не были бы вместе и не участвовали в этом интервью]. В роли помощницы с тобой тяжело работать. Но нужно отдать тебе должное, ты действительно всегда говоришь: «Я жуткий раздолбай, буду все забывать, со мной очень тяжело…» Все обычно думают, что он преувеличивает. Он же такой милый, доброжелательный и прочее. Все на это ведутся.
Евгений Чичваркин: Поначалу я просто поверить не мог, как может быть женщина одновременно умной и красивой. Всё помнить и быть такой организованной. Наверное, засланная к нам.
Татьяна Фокина: Да, кстати, это была большая проблема. Были предположения, что меня заслали спецслужбы.
Евгений Чичваркин: Такая вторая Мата Хари.
Татьяна Фокина: Но нет.
Евгений Чичваркин: Или мы чего-то еще не знаем.
О жизни в эмиграции
Татьяна Фокина: По ряду причин я больше адаптирована к жизни в эмиграции. Я хотела адаптироваться — это веская мотивация. Когда я приехала [в Лондон], у меня не было здесь русских друзей. У меня сформировался (и сохранился до сих пор) микрокруг общения с британским обществом (это мультинациональное общество). К тому же на момент переезда мне было гораздо меньше лет. Серьезной работы в России у меня не было, поэтому корпоративная культура у меня [сформировалась здесь], конечно, британская. Сейчас же мы общаемся в основном с русскими, если говорить о нашем близком круге общения.
Евгений Чичваркин: Я изначально не хотел адаптироваться и не хочу. Я уже не молодой человек. И мне не хочется заново штурмовать какие-то вершины с неопределенным результатом. Всегда был уверен, что я здесь временно (имею в виду на планете Земля). Скоро прилетят трафмольгорцы и заберут меня наконец с собой домой.
Татьяна Фокина: Быстрей бы.
Евгений Чичваркин: Насколько я захотел был адаптированным, настолько я адаптировался. Но когда идет суд, я в состоянии выучить полностью все документы и 2,5 часа без переводчика в стеклянном боксе отвечать на каверзные вопросы местного МВД. Когда меня хотели экстрадировать, я справился сам — отвел переводчика и переводил сам, потому что он переводил некорректно. На следующем суде (когда шел бракоразводный процесс с первой супругой Антониной Чичваркиной) тоже справился сам. Все это сыграло мне в плюс в карму, в отличие от Бориса Абрамовича [Березовского], который тоже выступал сам. В общем, если нужно будет, я могу. Но в целом это не мой язык, не моя культура и я здесь инопланетный гость.
О разделении обязанностей в семье и бизнесе
Евгений Чичваркин: Татьяна стреляет птичек, а я их готовлю. Татьяна делает с утра зарядку, я сплю. Татьяна идет куда-то, я сплю или мне делают педикюрчик.
Татьяна Фокина: Сейчас все должны подумать, что это неправда, по твоему тону.
Евгений Чичваркин: Почему? Я вообще никогда не вру. Абсолютно правильно делегировать. Отдать фасции человеку, у которого есть организаторский талант. Фасции по-прежнему мои, но временно отданы Татьяне для управления.
Татьяна Фокина: Жене очень нравится образ барина, который спит до полудня, потом бьет каких-нибудь девок на дворе. А нет, целует девок на дворе. Ну или что там барин делает?
Евгений Чичваркин: Велит переодеть ямщика в женское платье — пусть пляшет.
Татьяна Фокина: Типа того. А потом обходит свои угодья: проверяет, что и как там растет.
О непубличности
Татьяна Фокина: На определенном этапе было дико тяжело, и у нас из-за этого было много конфликтов. Когда ты ночей не спал, жил на работе, вкалывал, а все все равно говорят: «Евгений молодец». Евгений, безусловно, молодец. Но я даже сама себе не могла сформулировать, а что я бы хотела слышать от людей: что я молодец? Женя мне на это всегда говорит: «Вот ты выбрала непубличность. А могла бы себя раскрутить. Почему у тебя закрыт Instagram?»
Женя в свое время вложил много усилий, цветной одежды, матерных слоганов и другое в свой образ и это до сих пор работает. Я помню, как со слезами на глазах говорила с Тимуром [Тимур Артемьев, сооснователь «Евросети»]... Жене было 40 лет, а мне 28 лет. Мы были в Киеве — праздновали Женин юбилей вместе с Тимуром. В аэропорту Киева к нам подходит молодой человек и обращается к Жене: «Евгений, спасибо вам за «Евросеть». Это потрясающе. Вы мне дали путевку в жизнь, это было лучшее. Вы мой кумир. Вы гений». Рядом стоит Тимур с непроницаемым лицом. Когда молодой человек ушел, я спросила у него, как он это терпит? Он все это придумал, а восхваляют другого человека. А Тимур мне ответил, что они так изначально договорились. Ему публичность была не нужна, он любит работать с цифрами. Хорошо, что его лучший друг притягивает это внимание на себя.
С другой стороны, на предложение «А не хочешь ли ты тоже стать публичной?» я до сих пор говорю нет.
О сотрудниках и авторитете в компании
Татьяна Фокина: Начальник и владелец — это разные ипостаси. Сотрудники знают, что какие-то непосредственные решения, которые могут затронуть их «жизнь», принимаю я. Но благоговейный трепет они испытывают скорее перед Женей. Ну и у Жени этот ореол… Я бы не сказала, что загадочности. Ну вот приходит он в офис, когда захочет, — такой интересно одетый мужчина, говорит что-то непонятное и уходит. И все такие: «А!», «О!».
Все-таки 100% владелец — Женя, а я руководитель. У нас немножко разные функции. И меня они видят постоянно [в офисе], а Женя именно «является». Но при этом Женя находится в ресторане и в магазине гораздо больше, чем я.
Евгений Чичваркин: Люди расслабляются, когда нет присутствия кого-то, кто в этом очень сильно заинтересован. Это медицинский факт. Если зайти в «Евросеть» и просто простоять в магазине восемь дней, выручка на 40% там будет больше. Это так работает.
А ресторан весь состоит из мелких недоработок. Аркадий Новиков, когда мы открывались, сказал: будь готов к тому, что ресторан — ребенок, который не вырастает больше, чем на один год. Он вырастет до года, а на следующий день опять новорожденный. Только он начинает тебя узнавать и улыбаться, как на следующий день опять ничего не помнит. Гадит под себя, плачет, много спит. Эти редкие моменты, когда он улыбается, — ради этого и стоит этим всем заниматься.
О жизни в новой реальности
Татьяна Фокина: Мы доказали себе в первую очередь, что в любой ситуации…
Евгений Чичваркин: У нас есть выдержка.
Татьяна Фокина: Абсолютно. Мы верны своим жизненным принципам. Пандемию проводим максимально комфортно для своего душевного и физического здоровья.
Евгений Чичваркин: Выдержка, интеллект и гедонизм — три черепашки, на которых все стоит. Мы с самого начала осознали риск конфликта, который может произойти, когда ты находишься рядом [24/7 в закрытом пространстве]. И мудро настроили себя и свое расписание так, чтобы по возможности его избежать. Я за ту китайскую мудрость, когда нужно уходить от конфликтов. В одной деревне был конфликт между местными жителями: там одна половина — китайцы, вторая — малайцы. Они друг друга бьют, режут, мучают. К ним с вершины горы сходит мудрец, который знает, как правильно выходить из конфликтов. Жители обрадовались, мол, он сейчас нам точно поможет. Они открывают ему дверь в деревню, он входит и исчезает. Люди продолжают друг друга резать, бить, колоть. Затем с другого конца деревни открывается дверь, он выходит из нее и идет дальше. Это мое идеальное видение мира.
Как пел Макаревич: «Испытанный способ решать проблемы — как будто их нет».
Целиком этот выпуск подкаста можно послушать в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, Spotify, «Яндекс.Музыке» и у нас на сайте. А здесь Forbes собрал самые яркие моменты выпуска — о том, как пара делит семейные и бизнес-обязанности и как пандемия сказалась на их тандеме.