В конце 2017 года мы провели UX-исследования с применением фокус-групп и дневников. Нашей задачей было понять, что интересно современным девушкам, как они потребляют контент и где его находят. В эксперименте принимали участие девушки разных возрастов: 18—24 и 25—30. Обе группы респонденток в числе своих интересов назвали саморазвитие. Более молодые девушки вкладывали в это понятие поиски себя и своего пути. Более взрослые — реализацию себя как личности и как женщины. Ни в одной из групп не упоминались слова «карьера» и «замужество».
Как выбирали профессии в девяностых? Родители, пережившие два кризиса — конституционный 1992-го и экономический 1998-го — хотели, чтобы их чада никогда не знали таких испытаний, поэтому отправляли детей учиться на юристов и экономистов, самые «денежные» профессии по тем временам. Речь о призвании, любимых и нелюбимых специальностях не шла. Быть сытым и одетым уже значило быть довольным жизнью.
По факту мы получили «счастливых» родителей и — 5—10 лет спустя — несчастливых детей, которые занимались нелюбимым делом и жалели о потраченном времени. Родители перестали быть авторитетом, потому что их опыт показал: отличники не стали миллионерами, накопления могут сгореть, а будущее невозможно спрогнозировать. А тут еще все вспомнили Конфуция: «Найди любимое дело, и ты не будешь работать ни дня в своей жизни».
В начале нулевых стартовала волна дауншифтинга. Люди бросали работу и уезжали на полгода-год в теплые края, сознательно понижая уровень жизни и дохода. Проблема была лишь в том, что спустя год все равно нужно было возвращаться в суровые российские реалии. Только за это время уже были растеряны контакты, и приходилось начинать все сначала.
То, что происходит сегодня, похоже на дауншифтинг, но это не то же самое. Поколение Y по-прежнему пытается найти свое место в жизни, но здесь и сейчас. Поиски себя все меньше связаны с переменой локации (мы наконец-то поняли: от себя не убежишь), и все больше — с переменами в себе. Саморазвитие стало трендом прошлого года, и этот тренд лишь набирает обороты.
Базовые потребности сегодня закрыты, а современные технологии решили много бытовых проблем. Такси стало доступным, как общественный транспорт, уборку можно доверить клинерам, еду заказать из ресторана. Появилась масса времени, в том числе — на то, чтобы подумать. Мы внезапно обнаружили, что, оказывается, можно выбирать вуз, работу и хобби по душе — и бросать все вышеперечисленное, если вдруг ты понял, что ошибся с выбором. И ошибаться с выбором теперь тоже нормально. Логика простая: да, я отучилась восемь лет в медицинском и жалко бросить, но лучше я потеряю восемь лет учебы, чем следующие 50 лет жизни.
Недавно я разговаривала с девушкой-бухгалтером. Ей 27 лет, она окончила вуз по специальности, как ее мама и бабушка, и даже пару лет работала по профилю. Только цифры ненавидела. Мама с бабушкой тоже никогда не любили работу, но это воспринималось как данность. Работу не выбирают. Работа — для того, чтобы зарабатывать деньги. У девушки в какой-то момент возник вопрос: а что, если я не понимаю концепцию работы в принципе? Да, может быть, в 27 лет поздновато задаться таким вопросом, а может как раз самое время. Но факт остается фактом — она первая из трех поколений решилась разорвать этот круг и уйти из профессии.
Понятие карьеры пошатнулось. Новое поколение хочет не столько продвигаться по карьерной лестнице, сколько заниматься тем, к чему лежит душа. Блогеры открывают ИП и в 23 года зарабатывают, как топ-менеджеры. Да, сейчас это скорее исключение из правил. Но это становится постепенно новым правилом. Такая карьера в стиле хюгге. Делай что нравится и не думай об амбициях. Если повезет, то неплохо заработаешь.
У этого тренда уже есть свои противники. Во что превратится общество, если все будут заниматься только тем, что им нравится? Кто вообще будет работать? На самом деле, было бы интересно взглянуть на мир, где каждый занимается любимым делом.