«В случае чего я выгребу»: как в 2023 году думать о карьере, которая будет радовать
Елена Резанова — карьерный консультант, специалист в области карьерных стратегий, в прошлом — Talent- и HR-специалист. Автор книг «Никогда-нибудь. Как выйти из тупика и найти себя», «Работа, которая заряжает. Как не выгореть, занимаясь любимым делом», «Это норм! Книга о поисках себя, кризисах карьеры и самоопределении».
— Елена, может показаться, что кризис — не самое подходящее время для рефлексии на тему своего предназначения: есть стабильная работа — и слава богу. Но с другой стороны, именно сейчас многие задумались о том, где и как дальше жить, чем заниматься.
— Я считаю, что люди, которые сейчас, глядя на происходящее, задают себе вопросы: «Куда я иду?», «Что для меня важно» — это очень сильные люди, которые не растворяются в ужасе и хаосе. Я заметила, что начиная с 2020-го, с начала пандемии зазвучали запросы, которые сейчас проявляются очень громко, — все они связаны со смыслами. Все чаще и чаще я встречаю людей в состоянии, которое называю «смысловое выгорание». Это когда у человека нет ответа на вопрос, зачем он что-то делает, нет ощущения, что он делает что-то важное, все кажется бессмысленным.
— Думать о карьере, когда происходят большие исторические события — как будто бы неправильно? Но судя по тому, что вы говорите, — самое время.
— Здесь нет ситуации выбора, когда мы говорим: «Окей, сейчас я сяду и подумаю, чего же хочется дальше». Это происходит естественным образом. Когда человек начинает понимать, что есть что-то, на что он способен, когда находится потенциал, который он не использует, процесс не остановить.
Есть теория Роберта Кигана (профессора Высшей школы образования при Гарвардском университете, — Forbes Woman) «Эволюция себя», суть которой в том, что по мере взросления человек переходит с уровня социализированного мышления на уровень авторского мышления. Эта эволюция происходит естественным образом: вместо того, чтобы стремиться к признанию обществом, человеку становится чертовски важен именно свой голос. При этом он начинает испытывать колоссальный внутренний конфликт.
Существует социальный нарратив, что успешная карьера — это хорошая должность, стабильная компания, предсказуемый доход и так далее. Но внезапно ты хочешь пойти в другом направлении, что-то создать — и нет никакой гарантии, что из этого что-то выйдет.
— Что вы обычно советуете людям, которые оказались в точке «смыслового выгорания»? Как вы им помогаете?
— Все зависит от того, кто в каком контексте находится. Но первое, что я хочу от человека, это может прозвучать странно, — чтобы он выдохнул. Он выдохнет, когда поймет: он такой не один, время от времени накрывает всех, и это норм.
Он может сказать: «Не понимаю, куда ушла вся энергия, почему раньше я летел на работу, а сейчас ноги просто не несут». Или: «Как такое возможно? Три года я мечтал создать собственный проект, я зарегистрировал компанию, набрал персонал — и вот я уже три месяца хожу на работу в собственный офис, но утром заставляю себя вставать с кровати, потому что никуда не хочу. Как такое может быть?».
Тогда я объясняю, что есть тип выгорания, который я называю «выгоранием на подлете к мечте». Это когда мечтал о чем-то, довел дело до точки, когда все начало работать, но при этом положил на него все свои силы, перерасходовал их. Часто еще до того, как человек все затеял, у него уже была подсаженная батарейка. И вот — у тебя жизнь мечты, ты ходишь на работу в собственный офис, но вдруг понимаешь, что радости все это не приносит. Поэтому я рассказываю людям, что с ними все нормально, они не сошли с ума. В таких случаях нужны не пинки, а поддержка. Тогда появятся силы, чтобы двигаться дальше.
— То есть вы советуете не торопиться с выводами. А если человек все-таки понял, что он занимается совершенно не тем? Принять решение повернуть карьеру на 180 градусов в текущих реалиях — это безумие или отвага?
— Не безумие и не отвага, это скорее норма. Человек перерос то, что делает, и поэтому ищет что-то другое — это неизбежно. Блокировать этот процесс, оставлять все как есть — все равно что поставить часовой механизм на паузу: рано или поздно рванет. Иногда необязательно менять все на 180 градусов, бывает достаточно 1 градуса.
Наступил третий контекст нашей карьеры — полный хаос
— Еще пару лет назад планировать было намного проще — в том числе и свой карьерный путь. Честно говоря, хочется продолжать планировать.
— Концепция планирования больше не работает. Это очень сложно принять, особенно тем, кто находится не в начале карьеры. Раньше карьера выглядела как эскалатор. Встал на первую ступеньку — и поехал наверх. Главным было не суетиться, не падать с эскалатора, не спрыгивать с него — и ты доедешь на самый верх.
— Рано или поздно, но ты станешь партнером?
— Да, главным было — выбрать правильный эскалатор, получить профильное образование и так далее. Но это карьера конца ХХ века. Я сравниваю такую карьеру с рекой. Мы плывем в лодке по реке, нам видны берега, мы знаем маршрут и как меняется течение. В руках карта, мы можем все просчитать.
Но как только мы по-настоящему начали работать и жить в интернете, мы вдруг оказались в мировом океане. И все-таки научились в нем ориентироваться и прокладывать маршруты.
Однако в 2020 году в океане начался шторм. Наступил третий контекст нашей карьеры — полный хаос, видимость стала полметра. Важно только одно — умеешь ли ты плавать, сможешь ли ты перепроложить маршрут, доплыть куда-то еще.
Планировать возможно только в предсказуемой среде. Даже в ХХ веке планирование работало с оговорками. Сейчас оно работает разве что в карьерах, где очень устойчивая среда. Это спортивные, академические карьеры.
Ко мне зачастую приходят люди, которых научили в университетах, в бизнес-школах, что надо планировать. У них возникает страшная ломка на тему, как жить и не планировать.
Я привожу им в пример метафору, которая спасла много нервных клеток: планировать сейчас — все равно что, готовясь к завтрашней игре в шахматы, заранее расписать весь план партии, от первого до последнего хода. Обычно люди отвечают: «Это невозможно. Мы спланируем первый ход, оценим ситуацию, посмотрим, как пойдет наш соперник. А уже потом подготовимся ко второму ходу и так далее». Также пошагово сегодня мы будем играть в игру, которая называется современная карьера, иначе никак.
— Вы сказали, главное — уметь «плавать». Что это значит, какие это навыки и умения?
— Чаще всего сейчас говорят об адаптивности. Но я считаю, лучше использовать термин «устойчивость». Это слово дает ощущение некой внутренней опоры. Я долго думала о том, почему одни люди не смогли прийти в себя после перемен, а другие почему-то продолжают двигаться и прокладывать новые маршруты. И постепенно поняла, что формула устойчивости у тех, кто смог пережить шторм, состоит из двух частей. Первая: я не знаю, что будет дальше. Вторая: в случае чего я выгребу.
Помню, я разговаривала с девушкой, которая после успешной экономической карьеры стала иллюстратором, причем мирового уровня. Это было еще в доковидное время. Я спросила, как она решилась одна с маленьким ребенком поехать учиться иллюстрации за границу на два года без каких-либо гарантий. Она ответила, что пыталась найти какую-то точку опоры, но ее не было. И тогда она сказала себе: «В случае чего я выгребу, я себя не подведу».
Ваши достижения и результаты никуда не денутся, даже если больше не существует вашего бизнеса или роли в нем
Если распаковать это ощущение, оно состоит из очень важных посылов: я справлюсь, я себе доверяю, я не сдамся, я себя не подведу. Все это происходит без надрыва, человек при этом не бьет себя кулаком. Правильная тональность — это когда ты просто констатируешь, что будешь разбираться и решать проблемы по мере необходимости. «Не знаю, что будет, но в случае чего я выгребу» — для меня это и есть ответ на вопрос, что такое умение плавать сейчас.
— Это очень общее наблюдение, но действительно ли женщины более адаптивны или, как вы говорите, устойчивы, чем мужчины? Во времена турбулентности они демонстрируют большую готовность идти работать не по профессии, что-то придумывать, соглашаться на более низкую зарплату, — в это время мужчины чаще думают о собственном эго.
— Есть женщины, которые никак не могут адаптироваться. Но в целом у мужчин одним из главных драйверов их карьер является статус. Я не говорю, что мужчина обязательно должен стремиться стать СЕО, нет. Но статус существует в любой роли, которая предполагает ответственность и уважение к тебе как к профессионалу. Если компания тебя ценит, это уже подтверждение твоего статуса. Часто для мужчины потеря наработанного статуса практически невыносима: для него это все равно, что быть сброшенным с карьерной лестницы. Женщины относятся к статусу более гибко.
— Здесь есть еще проблема. Часто ты ценишь себя не за то, кто ты есть, а за то, что идет после запятой в твоей подписи — какая должность. Я была Марией Командной, телеведущей. А потом стала просто Марией Командной. И выяснилось, что любила и уважала я себя именно за то, что шло после запятой. Научиться ценить себя без всех этих должностей и определений было очень сложно.
— Да, это сложно, но если под всеми этими упаковками нащупать себя настоящего, рассмотреть и оценить — я тогда не представляю, что может остановить человека. Понимание, что при любом раскладе вы у себя останетесь, делает из вас очень мощного человека, который в случае чего выгребет.
В такой переходный период я часто возвращаю человеку ощущение своей профессиональной значимости, вспоминаю вместе с ним, что его достижения и результаты никуда не денутся, даже если больше не существует его бизнеса или роли в нем.
Люди хотят начать новую жизнь и оказывается, что «новая жизнь» — не то, чего они хотят на самом деле
— В своих книгах вы очень много говорите о том, как важно профессионалу избавиться от туннельного мышления, взглянуть на свою индустрию шире и найти себе в ней новое применение, сохранив опыт и экспертизу. Зачастую это гораздо эффективнее, чем рубить с плеча и начинать карьеру в совершенно новой области. И как многие сегодня — в другой стране.
— Есть разные способы что-то менять: можно все начать с нуля, а можно постепенно перенастроиться. И то, и другое работает, но все зависит от самого человека и от того, как он переносит состояние неопределенности.
Другое дело, когда люди хотят начать новую жизнь и оказывается, что «новая жизнь» — не то, чего они хотят на самом деле. Они цепляются за красивые картинки, просто потому что устали. У меня есть такой термин: «мечта на контрасте». Чем больше человек устал, тем сильнее его цепляет то, что максимально контрастирует с тем, что у него уже есть.
Я считаю, что до какой-то степени отыграть такую «мечту на контрасте» нужно. Например, я мечтала стать фотографом и пошла на курсы фотографии. Честно их окончила, но в процессе поняла, что нет — на самом деле не так уж я этого и хотела. Но некоторые люди ничего не проверяют, не тестируют, не относятся к мечтам как к гипотезам.
— Кажется, что в последние годы количество людей, мечтающих все бросить и уехать открывать ресторан на другом краю света, сильно выросло.
— Да, и они просто едут открывать этот несчастный ресторан. И это тоже неплохо — при условии, что у человека хватит устойчивости пережить ощущение, что он себя в какой-то степени обманул. Если человек это переживет, то рисков нет. Он либо вернется в свою старую историю, либо создаст новую и при этом себя не потеряет.
Но проблема в том, что люди часто включаются в такие истории не потому, что это им действительно нужно, а потому, что им показалось, что нужно. При этом они ставят на кон практически все и говорят: «Я меняю всю жизнь, больше сюда не вернусь, меня все достало, теперь я начну жить по-настоящему». У них проводится внутренняя черта между тем, что было и что будет.
Если с этой гипотезой что-то не получается, этих людей приходится собирать буквально по частям — эмоционально, конечно. Потому что у человека пропадает вера в адекватность своих решений, он перестает себе доверять. Человек начинает обесценивать все, что он сделал сейчас, и все, что сделал до этого.
В книге «Это норм!» парень по имени Александр восемь лет копил на небольшой ресторанчик, купил его, а через три года продал и плясал от счастья. А все потому, что то, что он думал о жизни ресторатора, и то, чем она оказалась на деле, — две совершенно разные истории.
Мечта — это круто, она переворачивает жизнь на 180 градусов, но важно быть готовым к тому, что у исполнения мечты может быть любой исход. Если вы готовы только к успеху, лучше подумать еще раз.
— Наверняка за последний год к вам обращалось огромное количество людей, которые хотели бы найти работу на зарубежных рынках. В какой-то степени сейчас это мечта для многих.
— Я не хедхантер и не помогаю с поиском работы, я могу говорить с людьми только о внутренних барьерах. Есть такой термин в моей сфере, называется self-concept — это твой ответ на вопрос, кто ты.
Мы, как говорит один мой замечательный коллега, — это те истории, которые мы рассказываем себе о себе. Вся нарративная психология об этом говорит. Нужно помнить, что побочный эффект выгорания — это обесценивание своих результатов и достижений. Еще три года назад ты мог чем-то по-настоящему гордиться, а теперь говоришь: «И что с того, что я так далеко зашел в этой компании, они все занимаются тупой обезьяньей работой, я больше не хочу заниматься этим».
Возникает ощущение пустоты, как будто ты ничего собой не представляешь, забываешь, в чем твоя ценность. И такое обесценивание — еще один из признаков выгорания. С этим обесцениванием внутри люди пытаются искать что-то новое, но продать себя работодателю в таком состоянии просто невозможно.
— А сталкивались ли вы с обратным запросом? Например, человек долго работал в зарубежной компании, но она ушла с российского рынка. И теперь нужно снова искать себя и свое место. При этом стиль управления и менталитет в компаниях разный, и люди часто бывают к этому не готовы.
— Я видела и те, и другие примеры. Видела, как человек после нескольких лет работы в международном бизнесе, оказавшись в российской компании, восхищался, как работают процессы без многоэтажных письменных согласований со стейкхолдерами. Люди часто говорили, что в российских компаниях работать гораздо интереснее, чем в устойчивых международных корпорациях, которые часто бывают слишком неповоротливы.
Есть и другие примеры: человек попадает в ситуацию, когда процессы совершенно не те, к которым он привык, не тот соцпакет, не те люди, не та среда и все не то. Я сужу только по тем историям, которые долетают до меня, и тех и других кейсов примерно одинаково.
Один парень мне недавно сказал: «У меня просто ломка — я из Amazon перехожу в индийскую компанию». Он все время твердил, что это шаг назад. Я спросила, что же это за компания, неужели совсем захудалая. Оказалось, это лидер рынка. И я поняла, что парень идет в эту историю с колоссальными стереотипами: даже если там будут нормальные люди, он все равно не сможет там работать.
Ребята, которые никуда не переехали, остались и работают, — я таких тоже консультирую. И могу сказать, что они полны идей. Для меня не работает стереотип, что зарубежная компания — это хорошо, а российская — плохо.
— Да, только в ситуации, в которой мы все сейчас находимся, очень сложно остановиться и выдохнуть. Слишком много проблем, слишко много ответственности, которую мы уже взяли на себя.
— Я не призываю останавливаться. Мы часто ошибочно думаем, что для того, чтобы разобраться, заземлиться, выдохнуть, нам нужно огромное количество времени. Но вопрос не в количестве времени, а в качестве.
Если у человека есть хотя бы полчаса в день или даже в неделю, чтобы расчистить себе пространство для размышлений, этого может хватить — попробуйте пойти в любимое кафе, посидеть с самим собой за чашкой кофе. Мы можем найти это время.
Нужно ли делать резкие движения? Не стоит, иначе нам бы пришлось при каждом кризисе все бросать и начинать заново
— Допустим, я пришла в кафе, заказала чашку кофе. Я столкнулась с тотальным эмоциональным выгоранием в жизни. И вот в таком состоянии я решила посвятить себе этот час, подумать, чем я действительно хочу заниматься. Но мыслей столько, что непонятно, с чего начать. Да и нет сил думать, если честно.
— Иногда нужно просто ничего не делать, не загружать мозг, ни о чем себя не спрашивать, просто посидеть и посмотреть на людей, а не в телефон. Наш мозг устроен так, что он не находится в бездействии: даже когда мы осознанно не фокусируемся на чем-то, он все равно работает.
Допустим, я пишу книгу и застряла на каком-то месте. Я могу заставлять себя сидеть над этой главой, а могу встать и пойти прогуляться или на пробежку. И скорее всего, когда я вернусь к работе, у меня будет идея. Все время, пока я не действовала сосредоточенно, мозг все равно работал над задачей.
Получается, что когда занятой и очень эффективный человек устраивает себе хотя бы десять минут в день такого ничегонеделания, результаты могут быть колоссальными.
Моя первая рекомендация: просто посидите, посмотрите, что будет происходить. Вторая рекомендация для людей, которые не могут ничего не делать: начните записывать вопросы, которые приходят.
Они начнут формулироваться сами. Например: «А я вообще делаю то, что хочу?» Или: «С кем я рядом?». Это простая вещь. Сначала запишутся вопросы, а в следующий раз, когда человек пойдет на прогулку, начнут приходить ответы.
Давайте своему мозгу поработать в режиме инкубации и тогда, возможно тот же самый день пройдет качественно абсолютно по-другому. И три десятиминутных перерыва в течение дня, которые обычно никто не делает, а если и делает, то сидит в телефоне, доступны всем. Даже такие маленькие ритуалы, как чашка кофе, помогут полностью отключиться и создать колоссальный прорывной эффект.
— О чем сейчас стоит помнить, если кажется, что твоя карьера в тупике?
— Карьера — это игра вдолгую. Как бы замечательно мы ни планировали, как бы умно ни подошли к стратегии, в любом случае на нашу карьеру выпадет хотя бы два-три крупных экономических кризиса и обязательно несколько больших перемен в глобальной повестке. Рынки и целые отрасли стран будут меняться. Стоит ли из-за этого думать, что мы все плохо спланировали? Конечно, нет. Нужно ли делать резкие движения? Не стоит, иначе нам бы пришлось при каждом кризисе все бросать и начинать заново.