Поднятая целина

«В седой древности родилась наша слава, горд и силен мой казахский народ…» — так поется в гимне Республики Казахстан (слова президента РК Нурсултана Назарбаева). Специалист по связям с общественностью Люси П., подданная Великобритании, рассказывает: по заказу правительства республики она потратила годы на то, чтобы довести эту информацию до иностранных инвесторов. Но до сих пор ее соотечественники, услышав название далекой страны, небрежно кивают: знаем, мол, знаем. Казахстан, Пакистан, Афганистан…

Согласно одобренной государством легенде, казахский народ произошел от странного союза степной волчицы и царевича хунну. Историки, в свою очередь, указывают на близкое родство казахов со свирепым племенем гуннов, чей вождь Аттила еще пятнадцать веков назад взимал дань с самого Рима. А у казахских экономистов есть более свежие поводы для укрепления самооценки. На сайте посольства Казахстана в Москве экономическая статистика республики приводится в сравнении с российскими показателями (чтобы нагляднее было). Рост ВВП за 2005 год — 9,4% (в России 6,4%), инфляция — 7,6% (в России 11,2%), жилищное строительство — плюс 84% (в России 6%). «Сегодня наша страна характеризуется как одно из самых динамично развивающихся государств мира», — заявил Назарбаев на открытии 3-го Казахстанского инвестиционного саммита в июне этого года. Спорить никто не стал.

Плоская, тонущая в полусумраке степь вдруг сменяется яркой вспышкой заснеженных горных вершин, отражающих свет восходящего солнца. К лежащему у подножия Заилийского Алатау городу Алма-Ата лучше подлетать ранним утром. Тогда вы в полной мере оцените красоту мегаполиса, взбирающегося в горы с отметки 500 м и до 1000 м над уровнем моря. А по дороге из аэропорта можно оценить масштаб происходящих в стране перемен.

Стройка грохочет, визжит и пылит по всему городу. Тянутся к небу обшитые мрамором «элитные» комплексы, жилье в которых стоит «от $4000 за метр», строится и первый настоящий небоскреб, 38-этажная Башня Эсентай. В прошлом году в Алма-Ате было сдано на 74% больше жилья, чем годом ранее (615‑000 кв. м). Ликвидирован копившийся годами жилищный долгострой, дошли руки даже до самой знаменитой алма-атинской «заморозки» — метрополитена, строительство которого было начато и сразу же брошено в конце 1980-х. Власти города обещают сдать первую линию из семи станций (8,5 км) уже в 2008 году, потратив около $840 млн.

Жилья при этом все равно не хватает. Вас пугает московский рост цен на недвижимость? Пять лет назад квартиру площадью 100 кв. м в Алма-Ате можно было купить за $12‑000, сейчас она в 10 раз дороже. Казахстан вообще по многим параметрам обгоняет Россию. Реформа банковского сектора, например, стартовала в 1993 году. «До этого брали деньги у ЦБ под 20%, а продавали за 50%», — рассказывает мне один из местных банкиров. Потом ЦБ кредиты давать перестал. Из трех сотен коммерческих банков в живых осталась только десятая часть. Взять, к примеру, крупнейшее частное кредитное учреждение, Казкоммерцбанк. Активы — почти $10 млрд. Основной акционер — молодой профессиональный финансист Нуржан Субханбердин (ему 41 год). Прагматик и технократ в политику не лезет, да и вообще редко появляется на публике. Единственная слабость, простительная восточному мужчине: все шесть детей Субханбердина, включая годовалую Жаклин, вписаны в реестр акционеров банка.

Созданные восемь лет назад негосударственные пенсионные фонды управляют уже $1 млрд и показывают в среднем 10% доходности в год.

Реформа энергетики стартовала восемь лет назад. Тогда министр энергетики Мухтар Аблязов распродал все принадлежавшие государству генерирующие мощности, оставив госкомпании KEGOC только электросети. «Ситуация была непростая. Везде неплатежи, бартер, электричество в промышленные центры подавалось на 2–3 часа ночью, чтобы люди себе для грелок воду вскипятили, — вспоминает Аблязов в интервью Forbes. — В те годы Казахстан импортировал энергию, а сейчас около 18% вырабатываемой мощности продает России. Конкуренция заставила энергетиков снизить издержки, и теперь у нас киловатт энергии в опте стоит цент, а у вас при всех льготах не меньше двух».

Приватизация в Казахстане началась в 1991 году. За купоны, распределенные среди населения, были приватизированы 10‑000 мелких и средних промышленных объектов, предприятий торговли и общественного питания, совхозов. Предприятия сырьевых отраслей, составляющие основу экономики республики, продавали индивидуально, часто иностранцам. Объем прямых иностранных инвестиций в экономику Казахстана составляет более $50 млрд. Экономика России в 10 раз превышает казахскую (если сравнивать по ВВП), иностранных денег в ней больше всего в 2,4 раза.

Взять, к примеру, нефть. Хотя месторождения этого полезного ископаемого в Казахстане были разведаны еще в 1899 году, в «нефтяной клуб» республика вступила только 45 лет назад. В 4 часа утра 5 июля 1961 года на полуострове Мангышлак из скважины №6 в небо с чудовищным шумом взвился фонтан черной жидкости. Мангышлак и его скважина №6 стали настоящей сенсацией — впервые после Второй мировой войны было открыто крупное месторождение нефти. К 1995 году Казахстан добывал 20 млн т нефти в год, что немного. Но тогда в отрасль были привлечены новые игроки. Сейчас крупнейшей нефтяной компанией страны является «Тенгизшевройл» — совместное предприятие Chevron, ExxonMobil, ЛУКОЙЛа, BP и государственной «Казмунайгаз». На втором месте «Карачаганак Петролеум» — детище British Gas, Agip, Chevron и ЛУКОЙЛа. Инвесторы произвели доразведку нефтяных полей, оборудовали месторождения — и тут нефть подорожала.

«Отдача от сырья стала заметна три года назад, — рассказывает Андрей Прощенко, владелец алма-атинской консалтинговой компании RedPoint. — До этого мы даже и не интересовались, сколько нефти вывозится и сколько она стоит на мировых рынках». В прошлом году Казахстан добыл 61,5 млн т нефти и газового концентрата, а к 2015 году обещает увеличить этот показатель до 150 млн т. «Зная предварительные оценки, могу с уверенностью сказать, что наиболее значительные события XXI века в нефтегазовой сфере всего мира будут происходить на шельфе Каспия в зоне ответственности нашей области», — говорит аким (губернатор) Мангистауской области Крымбек Кушербаев в интервью Forbes.

Запах нефтяных денег стоит на улицах Актау — столицы Мангышлака. Вдоль побережья Каспийского моря тянется бесконечная улица дорогих особняков. Архитектуру построек легко разглядеть сквозь кованые решетки оград — богатство здесь не скрывают за трехметровой каменной стеной. Вкусы у владельцев, впрочем, те же, что и у обитателей Рублевки. И заботы сходные. Сейчас, когда мы беседуем с Крымбеком Кушербаевым, в его приемной толпятся высокопоставленные нефтяники. Несколько дней назад аким устроил им форменный разнос, обвинив в отсутствии социальной ответственности. Недропользователи, как было сказано на совещании, набирают дешевую рабочую силу в других регионах, мало средств вкладывают в развитие региона, даже покупают за границей оборудование, аналоги которого выпускают в Казахстане. Вот нефтяники и выстроились в очередь с пакетами социальных предложений.

Экономика Казахстана, как ни крути, похожа на российскую. И казахские проблемы схожи с российскими. Экспорт нефти в прошлом году принес Казахстану $17,4‑млрд. Металлургия, вторая по размерам отрасль местной экономики, тоже на подъеме. Корпорация «Казахмыс», крупнейший в СНГ производитель меди (принадлежит казахскому предпринимателю Владимиру Киму и бывшему исполнительному директору Samsung Group Йонг Кю Ча), произвела продукции на $2,6 млрд. Металлургические предприятия Евразийской промышленной ассоциации наторговали на $2,5 млрд. Растет производство на Карагандинском металлургическом комбинате (теперь Mittal Steel Temirtau), «Казцинке», золотодобывающих «Алтыналмас» и «Казахалтын». Валюта широким потоком льется в страну. Основная задача — потратить ее с толком.

Чтобы обезопасить страну от скачков цен на сырье и энергоносители, следовало бы развивать другие сферы народного хозяйства. Но кто будет этим заниматься?

Экономика Казахстана в значительной мере монополизирована, и свободный обмен капиталами между отраслями затруднен. «Впечатление, будто все в стране принадлежит нескольким кланам и замыкается на семье президента, обманчиво, — рассуждает Прощенко из RedPoint. — В стране всего 15 млн населения. Все, кто занимается средним и крупным бизнесом, знают друг друга в лицо. Если надо, к примеру, начать проект, то предприниматель старается переговорить с кем-то из «семейного» окружения. А потом, после обычного разговора, уже рассказывает, что работает в группе Кулибаева или Алиева. Это такой пиар». И тем не менее любой казах легко заметит присутствие родственников президента практически во всех значимых отраслях местной экономики.

Алма-атинская «Рублевка» стремится в горы. Чем выше, тем во всех смыслах круче. В коттеджном поселке «Алем» в горах над городом цены на особняки начинаются от миллиона долларов. В самом центре поселка египетское чудо — дворец Центра красоты и здоровья «Луксор», построенный компанией «Элитстрой», принадлежащей младшей дочери президента Казахстана Алие Назарбаевой.

Рядом с дворцом Алии — зеленый особняк, который, как говорят, принадлежит среднему зятю Назарбаева Тимуру Кулибаеву. Тимур и Динара Кулибаевы — самая состоятельная ветвь рода Назарбаевых. Супружеская пара в равных долях владеет 74% Народного банка Казахстана (бывший Сбербанк республики) — это 539 структурных подразделений в Казахстане, активы $5,4 млрд, представительства в Лондоне, Пекине и Москве. Под контроль Кулибаевых банк перешел осенью 2001 года, когда государство продало 33,3% своих акций. Основным претендентом на этот пакет был Казкоммерцбанк. «Все практически решено было, — рассказывает Forbes по секрету один из совладельцев Казкоммерцбанка. — Свадьба объявлена, только брачной ночи не было. Вмешались определенные силы, и мы проиграли».

Сейчас, впрочем, Казкоммерцбанк и чета Кулибаевых сотрудничают. В конце прошлого года российский ЛУКОЙЛ заплатил $2 млрд за бермудскую компанию Nelson Resources Limited, которая владеет крупными нефтегазовыми месторождениями в Казахстане. Местная пресса без колебаний назвала продавцами бермудской компании владельцев Народного банка и Казкоммерцбанка (в равных долях). Опровержений не последовало.

Как не сотрудничать с кланом Назарбаевых, если без них не обходится ни одно крупное событие в стране? Все тот же Тимур по велению президента поочередно наводит порядок в национальных компаниях. Он уже побывал вице-президентом «Казахойла» и «Казмунайгаза», а в апреле этого года стал заместителем исполнительного директора государственного холдинга «Самрук». В это мегаобъединение войдут государственные «Казпочта», энергосистема KEGOC, «Казахтелеком», «Казмунайгаз» и железнодорожная «Казахстан темир жолы», а также все акции казахских компаний, принадлежащие государству.

А ведь есть еще старшая ветвь клана — Дарига Назарбаева и ее муж Рахат Алиев. Дарига владеет крупнейшим медиахолдингом «Хабар», ее супруг занимал руководящие посты в налоговых органах, Комитете национальной безопасности и службе безопасности президента, пытался поставить под свой контроль крупнейшие компании страны. Говорят, это именно он инициировал уголовное дело против Мухтара Аблязова, в результате чего бывший энергетик больше года провел в тюрьме.

Человеку, который не вполне согласен с политикой властей, в Казахстане живется неспокойно. Так, 13 февраля на обочине проселочной дороги недалеко от Алма-Аты был найден труп одного из лидеров оппозиционного блока «За справедливый Казахстан» Алтынбека Сарсенбаева — бывшего руководителя Совета безопасности страны. По подозрению в совершении этого преступления арестованы группа сотрудников Комитета национальной безопасности РК и руководитель аппарата сената парламента Ержан Утембаев. Суд рассматривает версию убийства на почве личной неприязни. Тремя месяцами ранее в Алма-Ате от трех огнестрельных ранений погиб деятель того же оппозиционного блока Заманбек Нуркадилов. Основная версия следствия — самоубийство. Оппозиция говорит о борьбе политических кланов. А независимые бизнесмены стараются не держать все свои капиталы на родине.

Мухтар Аблязов инвестирует свои свободные средства в экономику России и других стран бывшего СССР. Так же поступают многие коллеги предпринимателя. Казахи строят жилье, офисы и склады, покупают банки и страховые компании в Москве и Тбилиси, Киргизии и Аджарии, Украине и Таджикистане. В апреле первый заместитель мэра Москвы Юрий Росляк на встрече с казахскими предпринимателями гордо представил официальную оценку общего товарооборота российской столицы с дружественным государством — $322‑млн за 2005 год. Казахи только усмехнулись этой статистике — лишь за прошлый год они вложили в экономику столицы свыше миллиарда долларов.

А нарождающийся средний класс республики дружно вкладывает деньги в единственный знакомый ему финансовый инструмент — недвижимость. Отсюда и строительный бум, захлестнувший крупные города Казахстана. Вечерами в окнах элитных новостроек не горит свет — здесь никто не живет. «Часть средств в жилую недвижимость вкладывается в спекулятивных целях», — соглашается руководитель отдела социально-экономического анализа администрации президента Казахстана Максат Муханов. А где еще держать сбережения, если фондовый рынок страны находится в зачаточном состоянии?

В отсутствие независимых сил перестройку экономической системы республики взял на себя глава правящего клана — Нурсултан Назарбаев. В марте этого года бессменный руководитель (Назарбаев правит Казахстаном уже 17 лет) поставил перед своим народом задачу: к 2015 году добиться роста экономики в 3,5 раза и войти в число 50 самых конкурентоспособных стран мира.

Метод достижения цели — изощренная налоговая политика и прямые инвестиции в обрабатывающую промышленность. Действенность первого инструмента доказана на примере переноса административной столицы республики. В 1997 году центром государства был объявлен пыльный городок Акмола (200‑000 жителей) на севере государства. Генеральный план застройки города, получившего новое имя — Астана, выполнил японский архитектор Кисе Курокава; территорию разбили на шесть зон и пообещали инвесторам-застройщикам налоговые и таможенные льготы. Предполагалось, что к 2007 году в столицу вложат $1,7 млрд. Поступило уже $3 млрд. Население Астаны официально выросло втрое (по неофициальным оценкам, с учетом трудовых мигрантов, — в пять раз). Здесь теперь тоже строительный бум. Даже своя «сталинская высотка» в 38 этажей достраивается. Ее название — «Триумф Астаны».

Следующая точка роста расположена на западе республики в Актау — точнее, на территории единственного морского торгового порта Казахстана. Разработанный администрацией Актау проект «Земля, вода, небо» предусматривает расширение таможенной зоны порта до 3000 га и создание на ее территории «инфраструктурного центра освоения шельфа Каспия» — территории свободной торговли, индустриального комплекса и даже международного аэропорта с крупным грузовым терминалом. «Специалисты считают, что мультипликативный эффект от этого проекта принесет больше доходов, чем операции с нефтью и газом, — говорит губернатор Мангистауской области Крымбек Кушербаев. — Проект в целом в Астане поддерживают». Аким даже специально съездил в Дубай, чтобы сравнить свой проект с построенной там СЭЗ. Говорит, все сходится.

Однако самый простой способ стимулировать экономику — прямые инвестиции. С 2001 года часть доходов государства от экспорта нефти и металлов аккумулируется в Национальном фонде Казахстана. Накопили уже $8 млрд, а будет больше. С 1 июля в фонд начнут перечислять все доходы бюджета от нефти и газа. Средства из Фонда возвращаются в экономику через так называемые «институты развития». Банк развития Казахстана выдает дешевые кредиты на перспективные проекты в обрабатывающей промышленности. Национальный инновационный фонд финансирует научные разработки. Инвестиционный фонд участвует в капитале нужных республике предприятий. Правда, пока с крупными идеями туго. Посмотрим на список предприятий, в которых участвует Инвестиционный фонд. Производство силикатного кирпича в Уральске, модернизация Семипалатинской фабрики первичной обработки шерсти, производство ПВХ-покрытий для пола в Карагандинской области… Крупнейший проект — лесопромышленный комплекс, но строится он в России. Без контактов с северным соседом не обойтись. «Я бы посоветовал фондам на паритетной основе вкладывать в реализацию инновационных разработок российской науки, — говорит аким Кушербаев. — В Казахстане есть деньги на внедрение российских разработок. Мы бы давали деньги, а ваши ученые получили бы возможность реализовать свои проекты в братской стране».

Когда мы уезжали из Астаны, полил ливень с градом. Дороги вполне европейского вида на полметра залило водой, а крыша международного аэропорта протекла. Уборщицы буднично собирали со сверкающего покрытия грязные потеки — говорят, уже не в первый раз. А несколько дней спустя сгорело 34-этажное здание министерства транспорта и коммуникаций — главный небоскреб Астаны, прозванный в народе «зажигалкой». Здесь научились зарабатывать деньги и быстро их осваивать. Осталось лишь научиться управлять освоенным.