Екатеринбург хочет казаться чем-то большим, чем он есть на самом деле. Отличный стимул для развития
Внимание посетителей Свердловского областного краеведческого музея привлекает выставленная в витрине связка ключей — гротескно большая, тяжелая, тускло поблескивающая металлом. Это скорее украшение, чем предмет обихода. Богатый екатеринбургский купец в позапрошлом веке носил эту связку на тугом пузе, чтобы все видели, как много в подвалах его дома сундуков с добром.
Прошло два века, а стремление показать себя во всей красе никуда не делось. «Такого количества новых иномарок [как у нас] нет нигде, — говорит мэр Екатеринбурга Аркадий Чернецкий. — Есть у нас салоны Porsche, Hummer, центр Mercedes — по объемам продаж, по-моему, третий в стране. Везли сюда Maybach — продали, еще пока везли». В том же духе рассуждают и рядовые горожане. «В Екатеринбурге люди имеют склонность к снобизму, — рассказывает менеджер по маркетингу местной девелоперской компании «КИТ-Кэпитал» Ульяна Гренц. — Многие стремятся лучше одеваться, выглядеть дороже, богаче, чем они есть на самом деле».
Житель Екатеринбурга демонстративно уверен в завтрашнем дне. «Люди у нас живут хорошо, небедно», — кивает мэр Чернецкий. Правда, средняя зарплата в городе 12 500 рублей, в соседней Тюменской области почти вдвое выше. Но кто же живет на зарплату? Оборот розничной торговли на душу населения в городе втрое больше фонда заработной платы. «Это подтверждает, что не все доходы учитываются официально», — поясняет Чернецкий.
Откуда деньги? Источников три: наследие двух российских индустриальных революций, харизма свердловского губернатора Эдуарда Росселя и торговая активность рядового бизнеса.
В центре Екатеринбурга, у плотины на речке Исеть с 1998 года стоит бронзовый дуэт, который молодежь прозвала «Бивисом и Батхедом». На самом деле это сподвижник Петра I Василий Татищев и голландский инженер Виллим де Геннин. Эти двое в 1723 году по приказу императора построили здесь крупный железоделательный завод. Крепость у предприятия хитроумный Геннин назвал в честь супруги Петра I Екатерины, что весьма понравилось императрице. Нравится это и местным краеведам, которые возводят к этому событию традицию именовать Екатеринбург «третьей столицей России» (традиция эта, впрочем, существует только в самом Екатеринбурге). Вторую столицу, Санкт-Петербург, назвали в честь императора Петра — значит, и названный в честь императрицы город чего-то стоит.
Именно в Екатеринбурге расположилось Уральское горное управление, ведавшее всей тяжелой промышленностью молодой империи. В 1725 году здесь открыли Монетный (Платный) двор, снабжавший государство медными деньгами. Годом позже построили гранильную фабрику, ставшую основным поставщиком изделий из уральских самоцветов. Екатеринбург был одним из крупнейших промышленных центров Российской империи.
Правда, сейчас знаменитый малахит из сказок Павла Бажова в сувенирные лавки города везут из Заира — уральские месторождения истощены. Первый железоделательный завод, построенный в Екатеринбурге Татищевым, давно закрыт. Зато дела пущенного еще в 1726 году Верх-Исетского завода идут неплохо. Нынешнее АО «ВИЗ-сталь» — крупнейший российский производитель трансформаторной стали (выручка в 2006 году — почти $500 млн), обеспечивающий работой 2500 жителей Екатеринбурга. В прошлом году компанию купил Новолипецкий металлургический комбинат. Владелец НЛМК Владимир Лисин пополнил список миллиардеров, регулярно бывающих в Екатеринбурге.
Основные предприятия Свердловской области принадлежат участникам рейтинга богатейших бизнесменов Forbes: Нижнетагильский меткомбинат (группа «Евраз» Александра Абрамова и Романа Абрамовича), комбинат «Уралэлектромедь» (УГМК Искандера Махмудова), Уральский алюминиевый завод («СУАЛ-Холдинг» Виктора Вексельберга), Синарский трубный завод («Трубная металлургическая компания» Дмитрия Пумпянского). Налогов в местный бюджет Екатеринбурга эти предприятия не платят, так как расположены вдалеке от столицы Свердловской области. Но свою копеечку с «олигархов» (здесь еще в ходу это слово) Екатеринбург берет. «Мы — металлурги. Но, как говорит наш губернатор, мы должны в нашей области заниматься всем. И тогда никто к нам приставать не будет», — заявил гендиректор «Уральской горно-металлургической компании» Андрей Козицын, открывая в декабре новый коровник на агрофирме «Патруши», построенной УГМК.
Храм на Крови, помпезное сооружение в византийско-русском стиле на месте расстрела семьи последнего российского императора, строили по московским рецептам: администрация области настоятельно «рекомендовала» металлургам дать денег на это богоугодное дело. Дмитрию Пумпянскому (ТМК и группа «Синара») Эдуард Россель «поручил» местный футбольный клуб «Урал». «В прошлом году бюджет клуба составил 250 млн рублей, для первой лиги это очень серьезно», — рассказывает гендиректор группы «Синара» Александр Ширяев в интервью Forbes. В Премьер-лигу «Уралу» пробиться не удается, к чему Ширяев относится спокойно: «У нас пока нет приличного стадиона, чтобы играть в Премьер-лиге».
В марте «Синара» начинает работы по реконструкции стадиона «Центральный» в Екатеринбурге со сметой $50 млн. Что получает Дмитрий Пумпянский взамен, кроме разрешения построить при стадионе торговый центр? На входящем в «Синару» Уральском заводе железнодорожного машиностроения (город Верхняя Пышма, пригород Екатеринбурга) разработали грузовой электровоз нового поколения 2ЭС4К. Эдуард Россель обеспечил этому проекту лоббистскую поддержку на самом высоком уровне. Первого декабря на презентации электровоза президент АО «РЖД» Владимир Якунин обещал не жалеть денег на закупку новой продукции «Синары», а спикер Госдумы Борис Грызлов убедительно говорил о высоком интеллектуальном и промышленном потенциале Урала. Новому электровозу дали красивое имя — «Единая Россия».
[pagebreak]
Промышленный потенциал Екатеринбурга — следствие его географического положения. В середине XX века бомбардировщики из Европы не могли долететь до Екатеринбурга (в 1924–1991 годах — Свердловска). Поэтому крупнейшие машиностроительные предприятия (Уралмашзавод и Уралэлектротяжмаш, к примеру) здесь строили еще в годы первых пятилеток. А с началом войны на Урал переехали стратегически важные предприятия европейской части СССР. На Уралмашзаводе разместилось производство танков с Ижорского завода (Ленинградская область), киевский завод «Большевик» стал Уральским заводом химического машиностроения. Уже после войны свердловское ОКБ «Новатор» освоило производство крылатых ракет для флота, Машиностроительный завод им. Калинина и Уральский электромеханический завод (а/я 333) — зенитно-ракетных комплексов, Оптико-механический завод — авионики для истребителей.
Как раз сейчас многие оборонные и машиностроительные предприятия Екатеринбурга приходят в себя. На Уральском электромеханическом заводе вместо установок «Град» открыто крупнейшее в России производство записываемых оптических носителей: CD-RW, DVD-RW, флэш-карточек объемом до 1 Гб. «На Уралэлектротяжмаше мы делаем силовые установки для энергетики, трансформаторы для РЖД, алюминщиков и РАО ЕЭС, магнитные подшипники, газовые выключатели — такие выключатели вовремя разомкнули бы контакты на подстанции Чагино в 2005 году и не было бы московского блекаута», — рассказывает заместитель гендиректора корпорации «Энергомаш» Алексей Плещев. Сейчас оборот Уралэлектротяжмаша — около $200 млн, в шесть раз больше, чем в 2000 году. В целом по объему промышленного производства Екатеринбург стоит на третьем месте в России после Москвы и Санкт-Петербурга. Производство в городе растет уже шесть лет подряд, в прошлом году этот показатель равнялся 8%.
На западной окраине Екатеринбурга сходится несколько автотрасс федерального значения. По выходным здесь столпотворение, на огромной парковке перед торговым центром «Мега» не видно свободных мест. Географию можно проследить по номерам машин: 59 — Пермь, 72 — Тюмень, 74 — Челябинск. Средний класс всего Уральского федерального округа ездит за покупками в «столицу». Тут одежда — моднее, техника — дешевле, а выбор — шире. «Деньги всей Тюмени с ее нефтяными провинциями оседают в Екатеринбурге. Нефтяники покупают здесь квартиры, тратят деньги, развлекаются», — говорит в интервью Forbes депутат Госдумы от Свердловской области Антон Баков.
В 1991 году рухнула не только оборонная промышленность, но и железный занавес. За считаные месяцы было налажено прямое воздушное сообщение между Екатеринбургом и внешним миром, в столицу Урала хлынул поток импорта. «Екатеринбург раньше других смог стянуть на себя функции крупнейшего торгового и дистрибьюторского центра всего Урала и даже на первых порах Новосибирска», — рассказывает мэр Аркадий Чернецкий.
Екатеринбургский рынок «Таганский ряд» в начале 1990-х стал крупнейшей оптово-розничной площадкой Урала. Сейчас торжище переселили в пятиэтажный комплекс площадью 40 000 кв. м, ежедневно это царство шопинга посещает 40 000 человек из 20 регионов России. Сайт «Таганского ряда» исполнен на семи языках (русском, английском, польском, корейском, китайском, итальянском и турецком). Для основного контингента продавцов выходит газета на китайском языке. В городе действует уже 16 крупных торговых комплексов (включая Metro и «Мегу» от «ИКЕА Мос»). «В 2006 году у нас был просто взрывной рост спроса на обслуживающий персонал для торговых сетей, — рассказывает директор рекрутингового агентства «Анкор-Екатеринбург» Людмила Малюжец. — Даже зарплаты грузчиков за год взлетели с 8000 до 16 000 рублей в месяц».
Сейчас в Екатеринбурге более 22 000 малых предприятий, из них около 80% работает в сфере обслуживания и торговли. По данным мэрии, более 30% трудоспособного населения города занято в малом бизнесе. Вот, к примеру, типичный малый предприниматель Дмитрий Головин — владелец предприятия «Прокат инструментов». У Головина четыре точки в спальных районах Екатеринбурга. Крохотное помещение на первом этаже жилого дома, неприметная вывеска. Консультант переписывает паспортные данные клиентов, выдает инструмент.
«Это прокат без залога, — объясняет Головин. — Паспорта в залог брать запрещено, а оставлять денежный залог никому не интересно, тогда проще купить инструмент». Бизнес, в общем, рискованный, многие инструмент не возвращают. Головин, штангист и бывший владелец охранного предприятия, мог бы решать эту проблему частным порядком. Но нет — предпочитает судиться. «Коллегия судебных приставов ради меня специальные заседания собирает: в прошлом году было около 200 арбитражных дел». Впрочем, по городу владелец рискованного бизнеса с выручкой $250 000 в год ездит на новеньком «лексусе» — статус предпринимателя обязывает.
Бурное развитие сервисной экономики спасло многих работников оборонных предприятий от безработицы. Однако вполне ожидаемым следствием появления в городе живых денег стал рост преступности. Бандитская группировка «Уралмаш» была известна всей стране. «В начале 1990-х у нас много стреляли. Было время, когда в городе чуть ли не каждую неделю происходили громкие убийства», — рассказывает руководитель администрации губернатора Александр Левин в интервью Forbes.
Для преступников не существовало тогда никаких авторитетов. В 1993 году после ареста одного из лидеров «уралмашевских», Константина Цыганова, из гранатомета «Муха» были обстреляны здания местного РУБОПа и областной администрации.
Когда сферы влияния поделили, в городе стало спокойнее, бандиты даже установили какой-то контакт с властью. В 1996 году свердловский губернатор Эдуард Россель наградил нового главу «Уралмаша» Александра Хабарова именными часами за содействие в проведении выборов президента. Все шло к тому, чтобы Хабаров и его бойцы легализовали свои капиталы, стали «бизнесменами».
[pagebreak]
Никто не может объяснить, почему «уралмашевцы» не пошли во власть тихо, затерявшись где-то в партийных списках ЛДПР, а создали свою «политическую партию», присвоив ей вызывающую аббревиатуру ОПС — то ли «общественно-политическое движение», то ли «организованное преступное сообщество». В 2003 году Александр Хабаров даже баллотировался на пост мэра Екатеринбурга. В конце 2004 года Хабарова арестовали и вскоре нашли повешенным в камере. «На его похороны пришло 10 000 человек. Другой лидер ОПС, Александр Куковякин, скрылся в ОАЭ», — рассказывает Forbes бывший пресс-секретарь ОПС «Уралмаш» Дмитрий Карасюк.
В городе стало тихо, и ничто уже не мешает екатеринбуржцам подводить фундамент под звание «столица». Например, знаете ли вы, что по темпам автомобилизации Екатеринбург вышел на второе место в России? На тысячу горожан, как утверждают в администрации, приходится 239 автомобилей (в Москве — 246 машин, в Петербурге — 212). По темпам ввода в строй нового жилья (0,55 кв. м на человека в 2006 году) Екатеринбург уверенно опережает Москву (0,45 кв. м). «Количество екатеринбуржцев растет в отличие от других городов-миллионников. Город Пермь фактически уже перестал быть миллионником. Там проживает всего 993 000 человек», — говорит мэр Чернецкий. В Екатеринбурге сейчас около 1,34 млн жителей. Правда, население столицы Урала прирастает в основном за счет мигрантов (что в России перестало считаться хорошим тоном), но это уже детали.
Ведущий местной радиостанции при встрече непременно расскажет вам, что получает новые хиты для ротации раньше, чем «MTV-Россия» (это неправда). Шеф-повар местного ресторана — что у него лучшие на Урале пельмени (очень может быть). «Мы по всем экономическим показателям превосходим среднероссийский уровень... Екатеринбург с каждым годом все более утверждается в статусе третьей столицы России», — заявил мэр Чернецкий в августе прошлого года, поздравляя своих избирателей с Днем города. А мэр врать не станет.