Политическая ненависть
Шоковый тюремный срок, полученный муниципальным депутатом Алексеем Гориновым, стал неизбежностью после 24 февраля. Практически сразу начали блокироваться медиа, публикующие информацию, отличающуюся от позиции Минобороны. А уже 4 марта был принят пакет законов, вводящий административные штрафы и уголовную ответственность за распространение альтернативных утверждений.
Первые уголовные дела пошли уже в марте. Первый арестованный, полицейский Сергей Клоков в Москве, был взят под стражу 18 марта. Будучи родом из украинского Ирпеня и имея доступ к гостайне, он по телефону обсуждал текущую обстановку. До начала июня уголовные дела по 207.3 УК о военных фейках возбуждались ежедневно. На сегодняшний день по всей стране уже 69 таких дел, 20 человек находятся под стражей.
Большинство дел расследуются по части 2-й статьи — распространение недостоверной информации об армии по мотиву политической ненависти. Санкция этого деяния предполагает лишение свободы от пяти до 10 лет. Преступление относится к категории тяжких, следствие имеет возможность ходатайствовать о заключении подозреваемого под стражу. Суды такие ходатайства удовлетворяют в 99% случаев. Вероятность обвинительного приговора в России — тоже 99%. При наличии вилки от пяти до 10 лет судья на практике имеет почти нулевую возможность назначить условный срок или наказание ниже низшего предела (менее пяти лет в данном случае). Для этого должны быть какие-то особые обстоятельства, например, признание вины, как это было в деле Андрея Самодурова, бывшего сотрудника МЧС из Крыма, который при аналогичном обвинении получил пять лет условно.
Идеальный пасьянс
Таким образом, приговор в виде семи лет колонии Алексею Горинову был во многом предопределен. Особая его жесткость и показательность объясняются еще несколькими факторами. Поводом для возбуждения уголовного дела в отношении Горинова послужили обращения двух депутатов Госдумы Александра Хинштейна и Олега Леонова. Следствие длилось всего пять дней, 8 июля вынесен приговор. Судья назначила ровно такое наказание, как запрашивал прокурор в прениях.
Эти детали — участие официальных лиц, демонстративная скорость расследования и полное согласие с государственным обвинителем — уже несколько лет служат характеристикой московских политических процессов. Ускоренное правосудие впервые введено после московских протестов 2019 года, тогда обвиняемые за месяц после задержания проходили следствие, суд и апелляцию. Кроме мотива политической ненависти, Горинову вменено участие в группе лиц (вместе с главой Красносельского совета депутатов Еленой Котеночкиной, которая сменила на этом посту Илью Яшина и успела покинуть Россию), а также служебное положение, то есть тот самый статус муниципального депутата.
Еще важная деталь, которая заметна в делах нескольких фигурантов: Горинов уже привлекался к ответственности за антивоенные высказывания. 24 февраля он «из-за политических событий на Украине решил выразить свое протестное мнение, в связи с чем вечером 24 февраля пришел по адресу, где находилось множество людей с той же политической позицией», был задержан участковым, доставлен в отдел полиции и на следующий день по решению суда получил 30 суток административного ареста. 11 марта вторая инстанция по жалобе Горинова решение изменила и из-под ареста его освободила.
В результате вокруг дела Горинова сложился идеальный пасьянс:
- дело происходит в Москве, обеспечивая максимальное внимание журналистов и публики к процессу и приговору;
- Горинов — оппозиционный депутат, что важно в преддверии новых муниципальных выборов в сентябре, тем более что давление на кандидатов уже развернулось;
- речь идет о муниципалитете Ильи Яшина, одного из немногих оппозиционных политиков, принципиально остающихся в России (Яшин присутствовал на заседании совета 15 марта, за речь в котором Горинов и был осужден). Дело Горинова может быть последним предупреждением Яшину, который отбывает административный арест за неповиновение полиции;
- с точки зрения властей, Горинов не осознал изменившихся реалий и не понял первого предупреждения в феврале (тот самый принцип «кто не понял, тот поймет»). Довольно частая ситуация, когда уголовное дело следует за более мягким административным;
- Алексей Горинов, участвовавший в защите Белого дома в 1991 году, символизирует собой старую гвардию московских демократов первой волны. Это носители либеральных ценностей, низовой политической активности и связи с местным сообществом. Его осуждение — это удар и по этой исчезающей политической группе;
- участие в деле федеральных политиков, стремящихся показать лояльность и поддержать милитаристский курс;
- возможность задать планку сразу по всем делам этой категории, лишить следователей, прокуроров и судей в аналогичных делах возможности назначить мягкое или не связанное с лишением свободы наказание;
- насаждение новой реальности фактического военного положения, прямой и однозначный посыл в виде гарантии тюремного срока за публичное несогласие с политикой и решением властей.
Новые правила
Тюрьма за выражение мнения — в России это редкое, но уже не уникальное явление. За 10 лет судебная практика эволюционировала с шокирующей «двушечки» за акцию Pussy Riot в Храме Христа Спасителя до семи лет за антивоенный протест. Но публицист Борис Стомахин отбыл в общей сложности 12 лет в колонии (пять лет за призывы к экстремизму в 2006–2011 и еще семь лет с 2012 по 2019 год). Башкирский националист Айрат Дильмухаметов отбывает срок девять лет. Но еще три года назад самыми жесткими приговорами за критические высказывания были пятилетние сроки. За твит о бойцах Росгвардии те же пять лет колонии получил Владислав Синица — это был самый жесткий приговор по Московскому делу. Наказание за слова тогда оказалось жестче, чем за прямое насилие против полиции на акциях протеста.
Отличие предыдущих приговоров за слова с реальными сроками в том, что в тех случаях в словах осужденных были в той или иной степени призывы к насилию, выраженные хотя бы имплицитно. Новые дела о военных фейках ломают этот шаблон и на его обломках пишут новые правила — долгий тюремный срок грозит любой публичной персоне, открыто противопоставляющей себя политике Кремля.
В судах сейчас слушается девять уголовных дел о военных фейках, на подходе еще шесть десятков. Госдума только что приняла пакет свежих поправок в Уголовный кодекс. Все сводится к тому, что приговор Алексею Горинову открывает новую страницу политических преследований в России.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора