Переговоры со временем: почему Россия, Запад и Украина не могут пойти на деэскалацию

Начало 2023 года показало, что продолжение насилия имеет неподъемную цену для жителей областей, в которых идут боевые действия, и соседних регионов. Разрушение многоквартирного дома в Днепре лишний раз доказывает давнюю аксиому — самыми уязвимыми в вооруженном конфликте всегда остаются мирные жители. Происходящее вокруг Соледара и в нем прежде всего — это разрушения, и только потом — военные приобретения (не обязательно навсегда) и потери враждующих сторон. 2022 год показал, как быстро может меняться карта территорий под контролем той или иной стороны. Последний факт питает надежды каждой из сторон, что именно ей удастся поменять эту карту в свою пользу.

Непризнание сторон

Но здесь-то и кроются трудноразрешимые проблемы. Сможет ли одна из сторон обеспечить в 2023 году решительный перевес, добиться таких успехов, которые она желала бы закрепить в рамках переговорного процесса? Допустим, либо Москва, либо Киев обеспечат себе желаемую ситуацию «на земле», необходимую для выхода с сильной переговорной позицией. Но у сторон могут отличаться взгляды на то, что есть успех, а что — поражение. Выход российских войск к Киеву, взятие под контроль Херсона и включение новых субъектов в состав России в прошлом году выглядели для российской стороны как успех. Но для властей Украины эти события означали не военное поражение, а временное изменение обстановки.

Переговорный процесс — это механизм, позволяющий участникам сохранить лицо при выходе из конфликтной ситуации. Но заинтересованы ли и готовы ли Москва и Киев дать друг другу сохранить лицо после всего, что было сделано и сказано после февраля 2022 года и раньше? Перед Россией маячит возможность быть признанной многими западными странами государством — спонсором терроризма. Официальные представители Украины повторяют аргумент о террористических действиях российских властей. Российская позиция отказывает украинским властям в легитимности, политической состоятельности и просто адекватности, называя их «наркоманами», «фашистами», «марионетками Запада». Готова ли российская сторона говорить на равных с оппонентом, которого она привыкла описывать в подобных выражениях?

Как должен выглядеть переговорный процесс, если для России вооруженный конфликт идет не столько с Украиной, сколько с так называемым коллективным Западом? Означает ли это, что и договариваться Москве надо с коллективным Западом, через голову Украины или с ее участием на вторых ролях? Если да, то что из себя представляет Запад: это НАТО или некая группа недружественных России стран в Европе и других регионах? Объявляя западные страны главным оппонентом в конфликте, российская сторона, вероятно, создает препятствия для деэскалации. Считая Украину частью зоны своих национальных интересов, Россия, если будет договариваться с Западом, тем самым зафиксирует тот факт, что в этой зоне западные страны являются влиятельной силой, без которой Москва не в состоянии установить мир и обеспечить контроль. С другой стороны, помня первые и вторые Минские соглашения, заключенные с участием Запада, можно предположить, что этот факт российские власти смогут объяснить внутренней аудитории без большого ущерба для себя. 

Риски для Запада

Проблема в том, что в отличие от ситуации 2014–2015 годов сегодня ни Украина, ни западные страны не выражают готовности участвовать в подобном формате. Ситуация вокруг Соледара, вероятность новых российских наступательных действий и растущее число жертв среди мирного населения заставляют поддерживающие Украину страны сохранять или наращивать военно-экономическую помощь этой стране. 

А вот инициировать переговорный процесс с Россией сейчас для западных политиков рискованно, причем по многим причинам. Трудно садиться за стол переговоров после многочисленных заявлений высокопоставленных лиц о том, что победа над Россией должна быть достигнута на поле боя, что российские войска должны уйти с занятых территорий, а России придется возместить расходы на восстановление Украины. 

Другой причиной для западных стран не инициировать переговоры с Россией является их уверенность в том, что они прямо не участвуют в вооруженной конфронтации и тем более не они стали причиной нынешнего обострения. Российский аргумент о продвижении НАТО на Восток как прямой угрозе России на Западе воспринимается критически. В контексте военной кампании против Украины этот аргумент подрастерял былую убедительность. В частности, на Западе обратили внимание на то, как спокойно Москва отнеслась к решению Финляндии и Швеции стать государствами — членами НАТО, в то время как призрачные шансы Украины присоединиться к Североатлантическому альянсу стали одним из поводов для начала российской «спецоперации»*. Для западных стран переговорный процесс представляется выстроенным вокруг пары Россия — Украина, при поддержке третьих стран и гарантиях государств, согласованных этой парой.

На Западе текущий конфликт видится далеким от завершения, поскольку Москва демонстрирует желание нарастить военные усилия. А Киев публично ставит цели «деоккупации», которые при всей помощи извне не кажутся реальными. Главный водораздел в дебатах на Западе проходит между теми, кто видит продление вооруженной конфронтации шансом для Украины, и теми, кто считает, что время играет на руку России.

Первые указывают на эффект антироссийских санкций, которые пусть и не сразу, но ударят по экономике и политической стабильности России. Вторые опасаются, что со временем Россия адаптируется к санкциям, перестроит экономику под нужды «спецоперации» и сопутствующих ей задач. Для последних, таких как Генри Киссинджер, переговоры с Россией сейчас, даже если они приведут к новым территориальным потерям Украины, спасут Киев от гораздо худших перспектив.

Но сторонники переговоров с Россией сейчас остаются в меньшинстве на Западе. Общее настроение в поддерживающих Украину государствах, выраженное на Давосском форуме премьер-министром Финляндии Санной Марин, — вооруженная конфронтация между Россией и Украиной может длиться годами, и поэтому западные страны должны планировать поддержку Киева на долгосрочную перспективу. Эти слова могут означать и то, что Запад не будет форсировать мирный процесс между Россией и Украиной, хотя от поддержки мирных инициатив западные страны не откажутся. Для самих же Москвы и Киева это означает, что главными для начала деэскалации будут сложившиеся военно-политические условия, включая стабилизацию линии соприкосновения, политическую волю и национальный консенсус в каждом из этих государств в пользу мирного процесса.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора

* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.