Диалог недовольных: как Россия пытается привлечь на свою сторону африканские страны

Левый консерватизм

Внешним отличием современной России от СССР является то, что Союз был не только сверхдержавой, но и идеологическим государством. И для того, чтобы дружить с ним, надо было подчеркивать свои симпатии к социализму. Сейчас это не обязательно — и кажется, что российское позиционирование представляет собой эклектичный набор левых и правых лозунгов. На форуме говорилось об антиколониализме — Владимир Путин особо акцентировал внимание на именах целого ряда деятелей африканского антиколониального движения, Русская православная церковь представила результаты своей деятельности в Африке, а в рамках борьбы за традиционные ценности патриарший экзарх митрополит Леонид выступил с докладом «Основы церковного учения о семье и воспитании детей: традиции и современность».

Но на самом деле все сложнее. Антиколониальное движение мало напоминало нынешнюю левую повестку с ее толерантностью — слово, в современной России становящееся все более ругательным. Лидеры африканских стран нередко сочетали лозунги социальной справедливости и борьбы за традиционные ценности, используя и то и другое в своих политических интересах. В 1997 году первый президент Зимбабве Канаан Банана, к тому времени перешедший в оппозицию к лидеру страны Роберту Мугабе, был обвинен в гомосексуализме, которая в этой стране считается уголовным преступлением. Несмотря на то что экс-президент отрицал обвинения и объявил о своей неприязни к ЛГБТ, он получил тюремный срок. А президент Уганды Йовери Мусевени, участвовавший в саммите, в этом году подписал закон, вводящий смертную казнь или пожизненное заключение за гомосексуализм и 20 лет лишения свободы за «пропаганду ЛГБТ». Правда, он склонен использовать эту тему в своих торгах с Западом — и если там ему пойдут навстречу, то закон может быть пересмотрен, нечто подобное уже было в 2014 году.

Что же до церкви, то еще в 1965 году в Ленинградской духовной академии был открыт факультет африканской христианской молодежи. Так церковные деятели — в первую очередь митрополит Никодим (Ротов) — защищали академию от закрытия, подчеркивая, что она занимается важным государственным делом, продвигая советские ценности в религиозных кругах Черного континента. Впрочем, сейчас масштаб деятельности РПЦ в Африке резко увеличился, так как после разрыва с константинопольским и александрийским патриархами она больше не признает Африку канонической территорией Александрийского патриархата. И континент превратился в пространство конкуренции между «москвичами» и «александрийцами», где РПЦ подчеркивает свою верность традициям.

Симпатизанты: давние и новые

Впрочем, темы антиколониализма и традиций носили на саммите фоновый характер — при всем почтении к истории, его участников интересовала прежде всего современность. Причем интересы стран существенно разнятся.

Есть группа симпатизантов России, которая тоже неоднородна. Среди них ветераны африканской политики, помнящие еще Советский Союз: лидеры Республики Конго, Уганды, а также Зимбабве — хотя Эммерсон Мнангагва занимает свой пост лишь с 2017 года, но долгие десятилетия он был близким соратником Мугабе, которого и сместил с президентского поста. Появляются и новые лидеры, которые могут приходить к власти в результате выборов, как президент ЦАР, только что организовавший референдум об увеличении срока полномочий с пяти до семи лет и снятии ограничения по срокам, или переворотов — как военные лидеры Мали и Буркина-Фасо. При этом новые лидеры больше связаны с Россией, чем старые, — у них нет ностальгии, но есть конкретный запрос на силовую поддержку, прежде всего в лице ЧВК «Вагнер». А это более серьезный стимул для сближения.

Особняком в этой же группе стоит президент и отец-основатель Эритреи Исайяс Афеворки, который долгие годы воевал против союзника СССР Эфиопии, а после крушения Союза пришел к власти и провел в 1993 году первые и пока что единственные президентские выборы во вновь созданной стране. Он является наиболее стойким симпатизантом России — Эритрея поддерживает ее во всех принципиальных голосованиях в ООН.

Прагматики

Другая условная группа — страны, которые не идут на конфликт с Россией, но в разной степени дистанцируются от нее. На саммите их приоритетом было возобновление действия зерновой сделки, важной для политической стабильности африканских стран, зависящих от цен на продукты. На неформальное представительство этих интересов претендует прежде всего президент ЮАР Сирил Рамафоса. Примечательно, что политика ЮАР в области ЛГБТ диаметрально противоположна зимбабвийской или угандийской — это единственная африканская страна, в которой легализованы однополые браки.

И с этими странами России существенно сложнее выстраивать отношения — они готовы поддержать антиколониальный дискурс, укрепляющий легитимность всех африканских правительств, но не абсолютизируют его. Их задача — встроиться в современный глобальный мир на выгодных для себя условиях. С этим связан их диалог и с Россией, и с США, и с Евросоюзом, и с Китаем — а приоритетность каждого направления определяется сугубо прагматическими соображениями.

По зерновой сделке на саммите договориться не удалось. Россия объявила о бесплатных поставках продовольствия в шесть африканских стран — Буркина-Фасо, Зимбабве, Мали, Сомали, ЦАР и Эритрею. Нетрудно заметить, что пять из них — исключая лишь Сомали, беднейшую страну со слабой центральной властью, — принадлежат к числу симпатизантов России. Президент Рамафоса в ответ заявил, что «мы сюда пришли не для того, чтобы просить о каких-то дарах», и публично настаивал на возобновлении зерновой сделки.

Эта тема остается актуальной и после саммита — Россия настаивает на том, чтобы Запад выполнил ее условия, Запад пока молчит, турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган вновь пытается посредничать, но без всяких гарантий на успех. Тем более что доверие к Эрдогану после его прозападных и проукраинских жестов в Москве упало. От африканцев развитие ситуации зависит мало.

История с анекдотами

Впрочем, своим путем могут пойти и симпатизанты — об этом свидетельствует советский опыт. Среди лидеров антиколониальной борьбы Путин упомянул мозамбикского президента Самору Машела, считавшегося одним из главных союзников СССР в Африке. Но госсекретарь США Джордж Шульц вспоминал, как Машел посетил Америку в сентябре 1983 года, когда холодная война между СССР и США достигла своего очередного пика. Мозамбикскому лидеру организовали встречу с Рональдом Рейганом — и оказалось, что у Машела «потрясающее чувство юмора. Он начинает говорить Рейгану антисоветские шутки, о том, что он заметил, когда он был в Москве. И они смеются, и Рейган рассказывает анекдоты, и оба понравились друг другу».

Машел не порвал с СССР, но стал постепенно аккуратно эволюционировать в сторону Запада — эту эволюцию завершил его преемник (а в Москве после того, как Машел погиб в авиакатастрофе, в его честь назвали улицу). Так что дружба тоже имеет свои границы, определяемые пониманием национальных интересов на данном этапе развития конкретной страны ее нынешним лидером.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора